Но вместо ответа Лайл снова целовал ее, да так, что им показалось, будто они поднимаются в небо.
Первой пришла в себя Надин.
— Я должна... привести себя в порядок... если мы собираемся... пожениться, — пролепетала она. — И, Лайл... как быть с одеждой?
— Я куплю тебе все необходимое в первом же порту, — пообещал он, — а когда мы вернемся в Англию, у тебя будет самое красивое приданое, какое только может быть у невесты.
— Это прекрасно... — смешалась Надин, — но... ведь сейчас у меня нет даже... ночной рубашки.
Она увидела в глазах Лайла огонек и уткнулась ему в плечо.
— Мне будет... стыдно, — прошептала она.
— Я обожаю тебя...
Реальная действительность заставила Надин встать с койки и подойти к висевшему на стене зеркалу. Увидев, что у нее разлохматились волосы, она ойкнула.
— Ты прекрасно выглядишь! — произнес Лайл, прежде чем она что-либо сказала. — Не сомневаюсь, капитан одолжит тебе расческу.
Он отыскал у зеркала расческу и протянул ее Надин.
Лайл заметил, что капитан освободил все шкафы в своей каюте, оставив место для одежды, которой у путешественников не было.
— Нам придется как-то обходиться до Афин или другого порта, в который капитан решит зайти, — сказал он. — Но единственное, о чем я сейчас мечтаю, дорогая моя, это чтобы ты была моей.
Надин зарделась, когда Лайл вознамерился заключить ее в объятия, но тут раздался стук в дверь.
Вошел капитан. Он был в парадной форме со всеми регалиями и фуражке с золотой тесьмой, в руке он держал молитвенник.
Лайл взял Надин под руку и прошел с ней в другой конец каюты, где стоял стол и два удобных кресла. Море было спокойно, и мебель не шевелилась.
— Если вы готовы, сэр Лайл, — сказал капитан, — то я соединю вас и эту леди узами святого брака. Как капитан корабля я имею на это право. Однако вначале я должен узнать имя невесты.
— Это Надин, — ответил Лайл, — а меня зовут Лайл Александр.
Надин обратила внимание на то, что он не назвал ее фамилию, — видимо, неспроста, подумала она. Но это ее не волновало в данный момент — ведь ей назначено судьбою стать женой Лайла. Больше ей не придется бояться одиночества.
Капитан негромко прочитал венчальную службу. Лайл снял с мизинца кольцо с печаткой и надел его на палец Надин.
В заключение капитан произнес:
— Властью, дарованной мне ее величеством королевой Викторией, я, как капитан этого корабля, объявляю вас мужем и женой.
Лайл обнял Надин и нежно поцеловал. Потом протянул руку капитану.
— Благодарю вас. И моя жена благодарна вам так же, как я.
— Я очень благодарна, — мягко сказала Надин.
Капитан бросил на нее восхищенный взгляд.
— Сейчас раннее утро, — промолвил он, — а прошлой ночью вам вряд ли удалось выспаться. Потому предлагаю отметить этот праздник бутылкой шампанского чуть позже, днем.
— Прекрасная идея! — одобрил Лайл.
— Вам еще что-нибудь нужно, сэр Лайл?
— Не сейчас. Позднее я хотел бы поведать вам, в чем мы испытываем нужду, поскольку прибыли на борт без вещей и в одежде, которую вы видите на нас.
— Я уверен, сэр Лайл, мы сможем обеспечить вас всем необходимым, — заверил его капитан. — Что касается вашей жены, это будет немного труднее. Однако если мы пойдем полным ходом, завтра после полудня будем в Пирее, близ Афин.
— Думаю, до тех пор мы как-нибудь обойдемся, — улыбнулся Лайл.
Капитан поклонился и, вновь оценив красоту Надин, вышел из каюты.
Как только за ним закрылась дверь, Лайл обнял девушку и крепко прижал к себе.
— Я люблю тебя, моя дорогая, — пылко сказал он, — и хочу, чтобы ты знала об этом.
— Т-ты... смущаешь меня, — прошептала Надин, — пожалуйста... не смотри... пока я разденусь.
— Не буду, — пообещал Лайл, — но даю тебе честное слово, что больше не стану спать на полу!
Надин рассмеялась.
Лайл прошел в другой конец каюты, снял куртку и бросил ее на кресло.
Надин задвинула полог над койкой. Сняв одежду, она скользнула в постель и закрыла глаза, чтобы произнести благодарственную молитву, так как была уверена — не будь она предупреждена об опасности, они с Лайлом могли бы погибнуть в гостинице.
Лайл лег рядом и обнял ее. Надин хотела спрятать лицо от стыда, потому что на ней не было даже ночной рубашки, но Лайл уже целовал ее страстно и требовательно, не так, как раньше. Его руки и губы были восхитительны, и ей казалось, будто ее пронзают язычки пламени. Она ощущала нечто, не изведанное раньше, и понимала, что это — часть их любви, счастье, которое испытывали друг с другом ее родители. Любовь заставила их бежать вместе, и они ни разу не пожалели об этом, более двадцати лет скрываясь от русских шпионов.
«Я люблю тебя! Люблю! — хотелось сказать Надин. — Не важно, что произойдет потом, — я все равно буду любить тебя».
Она знала, что Лайл чувствует то же самое, и, когда они стали единым целым и вознеслись в рай, ее охватило непередаваемое блаженство.
Они не замечали времени.
В иллюминаторы светило солнце, а гул двигателей казался им музыкой.
— Я хочу кое-что сказать тебе, дорогая, — пробормотал Лайл, — но ты не должна расстраиваться.
— Расстраиваться? Почему я должна... расстроиться? — удивилась Надин.
Он не ответил.
— Т-ты... разочаровался во мне? — Надин встревоженно посмотрела на мужа.
Лайл ласково засмеялся.
— Дорогая, как ты можешь думать об этом! Ты чудо, ты — моя жена, о которой я мечтал всю жизнь и наконец нашел.
— Тогда... меня уже ничто не может расстроить... если только ты не решишь снова отправиться на поиски приключений. Я... я не вынесу этого!
— Эта часть моей жизни закончена. У меня много дел в Англии, и ты будешь вдохновлять меня, помогать, так что без тебя мне не обойтись!
— Тогда... что же может... расстроить меня? — недоумевала Надин.
— Я хочу, чтобы ты была в полной безопасности, — пояснил Лайл, — и хотя твой отец считается героем в Англии, будет лучше, если никто не узнает, что ты — его дочь.
Надин, немного поколебавшись, произнесла:
— Я понимаю. Но я все равно... очень горжусь папенькой.
— Он один из героев своего века, — сказал Лайл. — Однако люди имеют обыкновение сплетничать, а сплетни — попадать в газеты.
— Я не подумала об этом! — вскрикнула Надин.
— А я подумал, — продолжал ее муж. — Как тебе известно, в Лондоне есть русское посольство. Рано или поздно слух о дочери Талбота дойдет до Санкт-Петербурга и его тайной службы.
Надин схватила его за руку.
— Тогда тебе... тебе придется... снова прятать меня! О Лайл, я понимаю... конечно... никто не должен узнать... обо мне.
