Она покачала головой:
– Полно вам, Роберт. Вы выпили лишнего. Сладкими речами надеетесь сломить мою волю, смягчить мое сердце. Все это делается с одной-единственной целью: чтобы я расчувствовалась и прониклась к вам доверием. И не стала бы возражать, когда вы, отвоевав мою землю у Гилроя, забрали себе то, что король пообещал вам за услуга. Но у вас ничего не получится: вы не растрогаете меня своими лживыми признаниями. Я не растаю от вашей лести, Роберт. – Элдсуайт повернулась и направилась к лестнице. – Я лягу спать в детской.
Роберт подскочил к ней.
– Нет, вы от меня не уйдете, – сказал он, обнимая ее. Элдсуайт отчаянно сопротивлялась.
– Вы не посмеете взять меня силой!
Она колотила его кулаками в грудь, но Роберт крепко держал Элдсуайт.
Он ногой открыл дверь в хозяйскую спальню и, подбежав к кровати, бросил Элдсуайт на постель.
– Вы на протяжении нескольких дней нянчились со мной как с ребенком, – проговорил он. – Кормили меня, поили, лежали со мной рядом на постели. – Он скрестил руки на груди. – Неужели вы считаете меня таким отъявленным негодяем, что подумали, будто я способен отплатить вам за вашу доброту, совершив над вами насилие? Кто дал вам право так обо мне думать? Разве я так плохо к вам относился, что вы решили, что я могу вас обидеть? Ни одну женщину на свете я не принуждал к близости со мной. Даже когда был во хмелю. Мне горько сознавать, что вы усомнились в моей порядочности, Элдсуайт. Вы меня обидели этим подозрением. Спокойной ночи, Элдсуайт. Спите сегодня здесь. А я найду себе другое место. – Захлопнув за собой дверь, он выбежал из спальни. – Уж лучше я переночую на конюшне, – донесся его голос из-за двери.
Потом она услышала его шаги: Роберт спускался с лестницы.
Элдсуайт подтянула колени к животу. Она лежала на постели и смотрела прямо перед собой. Она отдавала себе отчет в том, что ей все труднее скрывать от Роберта свою тайну. А ее тайной было то, что Роберт стал ей дорог. Вопреки тому, что он из семьи Бретонов и человек, не заслуживающий доверия. Вопреки письму короля. Ах, это злосчастное письмо! И зачем только она его прочла?
Через раскрытое окно Элдсуайт услышала, как скрипнула дверь конюшни. После чего раздалось радостное ржание Барстоу и донесся низкий бархатный голос Роберта.
Вдруг ей показалось, что Роберт зовет ее.
– Я никогда не забуду колдунью в синем платье, которая целовала меня.
Роберт вошел на конюшню. Спать на соломе гораздо приятнее, чем на каменном полу. В сердцах Роберт пнул ногой пустое ведро. Ну что ж, по крайней мере ему не будет здесь скучно: его одиночество скрасит старый приятель, верный Барстоу.
Элдсуайт утверждает, что он ей противен? Вздор! Он нутром чует, что, несмотря на ее заверения, Элдсуайт хочет его точно так же, как Роберт хочет ее. Сегодня Элдсуайт вела себя так, словно это не она, а какая-то другая женщина дни и ночи выхаживала Роберта, не отходя от него ни на шаг, засыпая рядом с ним, на его постели. Почему она не может смириться с тем, что Роберт согласился на предложение короля? Неужели только мужчины видят в войне новые возможности, открывающиеся для них? Разве это плохо? Не говоря уже о том, что Роберт просто хочет вернуть свое – землю, которая принадлежит ему.
Проклятие! Разве можно понять женщин и женскую логику?
Барстоу высунул голову из стойла и тихо заржал. Роберт погладил его бархатистую морду.
– Слава Богу, что ты, Барстоу, более благоразумный и рассудительный компаньон.
Роберт растянулся на сене. Оно больно кололось, но Роберт решил потерпеть. Он не намерен спать в одном доме с ведьмой. Роберт закрыл глаза. Хорошо, что он немного захмелел от вина: так ему скорее удастся заснуть.
Но перед его мысленным взором снова и снова всплывал образ Элдсуайт. Вот она стоит посреди гостиной, освещенная светом огня в камине. Он вспоминал соблазнительные изгибы ее тела, пышную грудь, которую не могло скрыть даже мешковатое платье, позаимствованное у хозяйки дома. Роберт вспоминал ее волосы, струящиеся по плечам… Ему хотелось вдохнуть запах этих дивных волос, положить голову ей на грудь, гладить ее шелковистую кожу, вдыхать ее запах.
А какие у нее глаза! Их невозможно забыть.
По сапогу Роберта прошмыгнула мышь. По крыше забарабанил дождь, а через некоторое время через дыру в крыше с потолка закапало ему на голову, Роберт передвинулся на другое место, где было сухо, и закрыл глаза рукой. Вскоре крупные капли дождя упали ему на лоб: очевидно, вся крыша над конюшней была худой. Как раз в тот момент, когда Роберт начал подумывать, не примоститься ли под ногами у Барстоу, конь поднял хвост и помочился в солому. Проклятие! Нет, если бы у него не было другого выхода, даже если бы здесь стояла кровать с теплой и сухой постелью, он ни за что не стал бы спать на конюшне. Сейчас уже Роберт мог думать только об одном – ему ужасно хотелось спать.
Он побежал обратно в дом. Перескакивая через две ступеньки сразу, Роберт мчался наверх. Однако он прошел мимо двери, ведущей в детскую. Он направился прямиком в хозяйскую спальню.
Услышав его шаги, Элдсуайт приподняла голову, а затем села на постели. Ахнув, она так и осталась сидеть с открытым ртом.
Через секунду Элдсуайт пришла в себя и метнула в Роберта гневный взгляд.
– Крыша коровника протекает, а детские кроватки мне не по росту. – Он снял с себя сырую рубашку и плюхнулся на постель рядом с Элдсуайт. – Ничего страшного: кровать достаточно просторная. Нам двоим хватит места. Вы будете спать на своей половине, а я – на своей.
Элдсуайт нахмурилась и легла. Она лежала на спине, скрестив руки на груди и устремив неподвижный взгляд в потолок. Когда под тяжестью веса Роберта перина провисла, Элдсуайт затаила дыхание. Она боялась нечаянно скатиться на его сторону.
Краешком глаза Роберт наблюдал за Элдсуайт. Он лежал с ней на одной постели и с наслаждением вдыхал ее запах – аромат сладких яблок и пряных лесных трав.
– Роберт, – наконец негромко сказала она. – Если бы мы с вами встретились несколько лет назад, до того, как ваш отец… до того, как мой отец… Все могло бы быть по-другому между нами. Но сейчас – слишком поздно, и я…
Элдсуайт вдруг увидела его лицо над своим лицом. Роберта накрыла с головой теплая волна чувства. Глядя в прекрасные глаза Элдсуайт, он видел в них желание. Эти глаза смотрели ему прямо в душу.
Роберт наклонился и поцеловал Элдсуайт. Вместо того чтобы отстраниться, она пылко ответила на поцелуй. Ее губы пахли вином и пряностями.
Он оторвался от ее губ и заглянул Элдсуайт в глаза. Роберт опасался, что она оттолкнет его или просто отвернется.
Но Элдсуайт замерла на мгновение, а потом стала гладить его спину. Затем ее пальцы заблудились в его густых волосах.
