Роланд открыл рот, собираясь сразу отказаться, и с удивлением понял, что не сможет. Он должен обсудить это с Лили, — конечно, если повезет.
— Я, хм, подумаю.
— Вот и прекрасно, — кивнул Виктор.
— Ну, а теперь, — Рейф обнял Роланда за плечи, что мы можем сделать, чтобы облегчить твои отношения с Монтегю?
Роланд покачал головой.
— Не знаю. Если я не ошибаюсь, Чарлз — реальная проблема, и я не могу придумать, как успокоить его.
— О, мне кажется, что с Чарлзом Монтегю мы справимся, — заметил Виктор Тортон, показывая крепкие белые зубы в хищной улыбке. — Сильный ход, сделанный вовремя, часто приводит к успеху быстрее всякой дипломатии. Подумайте об этом, мальчики. Разве у нас нечем воздействовать на Чарлза? — И он покосился на невестку.
Начиная понимать отцовский план, Роланд посмотрел на брата.
— Я не против, — осторожно сказал он, — но я бы не хотел ставить Рейфа и Элизабет в неудобное положение.
— О, этого не случится, — заверил его Виктор. Мы поставим старину Чарлза перед простым выбором. Все или ничего.
Рейф внезапно просиял. В тот же момент и Роланд понял идею Виктора.
— Отец! — задохнулся он, потрясенный таким предположением.
Улыбка Виктора Тортона стала совсем звериной.
— Старый волк, возможно, узнал новые уловки, сказал он, — но и старых не забыл. Мы сыграем вашу с Лили свадьбу в тот самый момент, когда узнаем, что моя дочь в безопасности.
Роланд рассмеялся и обнял отца и брата.
— В таком случае, — сказал он, — я попрошу еще об одной милости.
После того, как он все изложил, Виктор и Рейф посмотрели друг на друга, затем Рейф пожал плечами и сказал:
— Считай это свадебным подарком.
Мечты сбывались. Теперь Роланду осталось устроить все так, чтобы Лили выслушала его.
В течение долгого времени Дэймон стоял в дверях ее гостиной и наблюдал за ней, явно готовясь к разговору. Лили сидела спиной к нему, съежившись от горя, и смотрела в окно на внутренний дворик.
— Хочешь поговорить? — спросил он наконец.
Она покачала головой.
— Нет смысла, — мрачно ответила она. — Я и так знаю, какой глупой была.
— Почему же глупой? — спросил Дэймон, входя и закрывая дверь. Лили в ответ пожала плечами. — Неужели ты упрекаешь себя за то, что не знала, кто он? Дэймон медленно пересек комнату. — Я ручаюсь тебе, что если кто из нас глуп, так это я. Я был в свете намного больше, чем ты, моя девочка, и я видел Роланда Тортона, видел всех Тортонов, знай это. Он показался мне знакомым, но, хм, у меня на уме тогда было совсем другое.
Лили вздохнула.
— Не имеет значения, Дэймон.
— Имеет, если ты коришь себя за это, — настаивал он, усаживаясь на стул около окна лицом к ней. — Ну же, Лил. Как я могу помочь тебе, если ты не говоришь со мной?
— Не о чем нам говорить.
— Есть, если ты столь же несчастна, как кажешься.
Она нахмурилась.
— Я не несчастна. Я… разочарована.
— В Роланде?
— И в себе.
Он наклонился вперед, поставив локти на колени.
— Объясни, пожалуйста, начиная с Роланда.
Она перевела взгляд в окно.
— Разве неясно? Он лгал мне.
— Ну, отложим это на некоторое время, потому что ты тоже лгала ему.
— Хочешь сказать, моя ложь отменяет его ложь?
Ее ранило то, что вероломство Роланда так легко было отклонено, и кем — ее родным братом!
— Я не говорил этого. Я просто сказал, что мы должны отложить это на время. Теперь скажи мне, что, помимо этого, причинило тебе столь острое разочарование в нем?
— Он — Тортон! — парировала она.
Дэймон кивнул.
— Вот это ужасно. Но ты знаешь, я хорошо видел парня той ночью и не разглядел ни рогов, ни хвоста.
Лили разинула рот от возмущения и в ярости выпалила:
— Это не смешно, Дэймон! Ты ведь знаешь, что Тортоны — наши смертельные враги.
Дэймон усмехнулся.
— Смертельные враги? Тебе надо чаще бывать в свете, сестричка. Ни разу в жизни не слышал я столь торжественную фразу, разве что на сцене театра.
— Ты знаешь, для чего он прибыл сюда! Тебе известно, как он использовал меня!
— И я даже знаю, почему, — спокойно сказал Дэймон. — Честно, Лил, признайся, можешь ты ожидать, что он будет стоять и разводить руками, когда его сестра исчезла? Осмелюсь сказать, что, если бы ты оказалась в руках похитителя, я перевернул бы небо и землю, играл бы любую роль, хватался бы за любое указание, лишь бы найти тебя.
Лили почувствовала, как сморщилось ее лицо.
— Я знаю, что ты п-п-прав, — только и сумела произнести она, — но почему меня? У меня на лбу написано слово «дура»?
— Ничего подобного, — сказал Дэймон, вставая и подходя, чтобы сесть у окна рядом с ней. Он обнял ее и притянул к себе. — Ты вовсе не дура, Лили. У тебя чистое сердце и чистая душа, и ты, естественно, полагаешь, что все такие же. Но, увы, это не так.
Иначе мир никогда не слышал бы о таких подонках, как Спенсер, и о таких мерзавцах, как похититель сестры Роланда.
— Но в том-то и дело, Дэймон, — всхлипнула Лили. — Я знаю все о таких, как Спенсер, и все же я сделала это снова. Я пошла в его комнату незваной, так что даже обвинять его я не могу. Он сказал мне почти с самого начала, что не верит в любовь, что брак кажется ему ненужным, но я хотела доказать ему противоположное… и если бы ты не остановил меня…
— Я, возможно, уберег тебя от занятия любовью с этим человеком, — прямолинейно, даже грубовато перебил ее Дэймон, — но думаю, ты уже успела доказать ему все, что хотела, Лили. Ты знаешь, я успел ко дворцу как раз вовремя, чтобы услышать, как он весьма уверенно объявляет, кто он.
— После того, как ты застал нас вместе, — фыркнула она.
— Ну, если ты считаешь, что я имел какое-либо отношение к тому спектаклю, который он там устроил, то тебе следует подумать еще разок, моя дорогая.
Должен сознаться, он убедил меня почти сразу. После твоего, хм, довольно драматического ухода я не видел причин угрожать ему. Он все делал только по своему собственному желанию.
— Честно? — спросила Лили, прикладывая к глазам появившийся неизвестно откуда платочек.
Дэймон поднял руку, раскрыв ладонь.
— Бог свидетель.
Лили глубоко, судорожно вздохнула. За эти два дня она плакала больше, чем за прошлые пять лет, и теперь чувствовала себя немного лучше, но будущее все еще казалось ей унылым.
— Но что скажет отец? Он никогда не простит, если я выйду замуж за Тортона.
Дэймон вздохнул.
— Это проблема, должен признать, но я, со своей стороны, отказываюсь впредь рассматривать Тортонов как наших врагов. Отцу это может не понравиться, но я хочу помочь им найти их похищенную дочь, если смогу. Возможно, вместе мы с тобой сможем изменить отношение отца. Если же не сумеем, то только ты вольна решать, насколько Роланд Тортон важен для тебя, Лили.
