— Из Тортонбурга! — взорвался Чарлз.
— Да, и на вашем месте я бы выслушал его, очень спокойно произнес Джок. — У него сеть то, что вы хотите получить, и у вас тоже есть то, что надо ему.
С этими словами он обернулся и хлопнул Роланда по плечу, прошептав:
— Твой любимец будет оседлан, и Лили будет ждать тебя, не будь я Джок Браунинг.
Нахально поклонившись, пока Чарлз бушевал, крича о правилах приличия, вспоминая предателей и все такое, Джок отступил за дверь и закрыл ее за собой.
— Как вы смеете, — почти визжал Чарлз, — кто бы вы ни были! Принц Роланд Тортон, надо же! Тортоны это в лучшем случае сброд, но вы просто грязный ковбой и, уж конечно, никакой не принц, ей-богу!
Роланд пересек комнату, бросил свою ковбойскую шляпу на античный бюст, стоящий на мраморной колонне, сел на стул и нагло положил ноги в сапогах на угол стола.
— Нехорошо так грубо говорить с будущим зятем, сказал он, вынул из кармана своей рубашки свернутые бумаги, перевязанные лентой, бросил их на стол и продолжал:
— А особенно, когда он принес вам документы, удостоверяющие ваши права на морские перевозки.
Чарлз Монтегю уставился на бумаги, лежавшие перед ним на столе, будто боясь, что они укусят его, но через несколько долгих секунд потянул их к себе и снял ленту. Просмотрев лишь два первых параграфа, он упал на стул. Роланд сплел пальцы, улыбнулся и начал объяснять, почему принц Чарлз из Роксбери позволит своей единственной дочери выйти замуж за Роланда Тортона.
— Он великолепен, Джок, — сказала Лили, заглядевшись на огромного черного коня. — Как, ты сказал, его имя?
— Веселый Роджер.
— Хм, это что-то пиратское. Но ему подходит. Не понимаю только, откуда он. Вчера вечером его привез отец? Но он сказал бы мне.
— А, нет, — пробормотал Джок, потирая подбородок. — Этот красавец прибыл сегодня утром.
— Откуда?
— Кажется, из Ирландии, — ответил Джок, следя взглядом за тем, как конь с неудовольствием косился на седло и мешки на своей спине. — Представь себе, он может быть из Лондона или даже из Кентукки.
Мне не сказали. Но я вижу, что у него чистокровные ирландские предки.
— Ты прав, — сказал знакомый голос.
Лили повернулась и увидела Ролли — вернее, Роланда, — который стоял позади них, небрежно облокотившись о столб, скрестив ноги и упершись носком сапога в пол. Он держал ковбойскую шляпу из светлой соломы и неуверенно улыбался, но взгляд синих глаз был тверд. Сердце Лили перевернулось.
— Ты!
— Я сказал, что вернусь, и вот я здесь.
— Ты привез этого коня и сделал так, что Джок вызвал меня сюда?
— Я.
Он пересек проход, прошел мимо нее, открыл ворота и проскользнул в стойло.
— Зачем ты это сделал, Джок? — требовательно спросила она.
Роланд снял поводья с перекладины, к которой они были привязаны, вставил носок сапога в стремя и вскочил в седло.
— Ох, девочка, для твоего же блага, — любезно ответил Джок, — а теперь ступай к своему парню.
— Почему я должна?
— Потому, — сказал Роланд, держась рукой за луку седла, — что у меня есть для тебя что-то важное.
— Важное? — переспросила она с притворным безразличием, но ее сердце забилось быстрее, когда он выехал из стойла.
— Да, я хочу показать тебе наше будущее, — ответил он, внезапно нагибаясь, чтобы поднять ее к себе в седло. Она взвизгнула. Конь фыркнул и затанцевал, выказывая раздражение.
— Джок, — ей не хватало воздуха, поскольку Роланд посадил ее перед собой, — сними меня отсюда!
— О, не могу, девочка, — сказал Джок с притворным сожалением. — Я боюсь даже приближаться к такому зверю.
— Кого из них ты имеешь в виду?
Она сжала зубы, цепляясь за руку Роланда. Джок засмеялся.
— Когда вернусь, Джок, я надеюсь получить утвердительный ответ, — сказал Роланд.
— Держу пари, ты его получишь, — сердечно ответил Джок, — и даже не один.
Роланд пустил коня в галоп сразу же, как только они выехали из конюшни.
Поражаясь высоте, на которой они находились, Лили могла только прижаться к Ролли, а он нагнулся, будто готовясь защищать ее. Через несколько секунд они были уже возле дворца. Она увидела брата, выходящего из двери, которая вела к автостоянке, и закричала:
— Дэймон!
Роланд пришпорил коня. Они помчались вперед.
Будто вылетев из пушки, конь скакал, прыгая через кусты и выворачивая огромные комья дерна. Ее дыхание еще не успело успокоиться, а они уже оказались на лугу.
Дворец скрылся из виду прежде, чем она собралась бороться с Ролли.
— Остановись! Отпусти меня! Дай мне слезть!
— Не остановлюсь. — Он дернулся, когда она локтем ткнула его под ребра. — Сиди спокойно, а то упадешь!
Она знала, что он прав, но ее здравый смысл куда-то пропал после растерянности и муки прошедших дней.
— Здесь тебе не Тортонбург! — кричала она, пытаясь вырваться из его стальных лап. — Я принцесса Роксбери! Я прикажу посадить тебя в тюрьму! Я прикажу расстрелять тебя!
Роланд резко натянул поводья, и конь встал. Лили с возмущением повернулась к Роланду, и прежде, чем смогла сообразить, что происходит, он поцеловал ее.
Прикосновение его губ лишило ее возможности двигаться. Ее веки затрепетали, когда в ней забурлил водоворот желания, и она уже была готова ответить на поцелуй. Но конь шагнул в сторону и нетерпеливо фыркнул, и се гордость поднялась на крыльях негодования. Она попыталась уклониться от губ Ролли.
— Мой отец…
— Твой отец дал мне свое согласие, — заявил Роланд, сводя ее с ума своим спокойствием.
Она фыркнула.
— Он никогда не сделает этого.
— Я говорил с ним сегодня утром.
Она уставилась на него, отводя волосы от лица.
— Я не верю тебе.
— Подумай, Лили. Зачем мне лгать тебе?
— Не знаю. Зачем ты лгал мне прежде?
— У меня не было выбора. А ты зачем лгала мне?
Чувствуя себя уязвленной, она молча вскинула подбородок. Он вздохнул и пустил коня быстрым галопом.
— Куда ты везешь меня? — спросила она, не желая отвечать на его вопрос.
— На мыс Шхуны.
Она ахнула.
— Это же в двух часах от дворца!
— По дороге — да. Веселый Роджер домчит нас меньше, чем за час.
Она все еще пыталась сопротивляться.
— Ты не можешь сделать это!
— Не могу?
— Дэймон видел нас. Он будет следовать за нами по пятам.
— Джок задержит его.
— Он не посмеет!
— Посмеет. Он сделает все, чтобы ты была счастлива.
— Но так же нельзя! — воскликнула Лили, и слезы снова брызнули из ее глаз.
— Это единственный способ, который я смог придумать.
Она знала, что он прав. Если бы у нес был выбор, она бы с ним не оставалась так долго. Это было слишком болезненно. Оглядевшись, она не увидела ни одной живой души вокруг.
