за собой. Мирося закрутила головой, пытаясь понять, где они сейчас, но лес казался ей незнакомым. Это они что же, уже за границу ядзвинских земель вышли? И когда только успели?!
У подножья поросшего лесом холма уютно расположилось озеро. Наверное, это и правда были уже ядзвинские земли, потому что озера такой формы Мирослава не на своих землях не знала, до Ясновки так быстро они дойти не могли, а Августов лежал в совсем другой стороне. Озеро было крохотным, и, наверное, неглубоким. Но в лунном свете вода в нем казалась удивительно темной.
А возле озера несколько девушек водили хоровод. Они то сходились в круг, то расходились змейкой, то, разбиваясь по парам, создавали ручеек… Мирося было подумала, что Борута привел ее туда, где янову ночь справляют ядзвины. Но слишком тихо было на этой лесной полянке. Не горели костры, не звучал смех парней, ожидающих, пока можно будет врываться в хоровод и уводить понравившуюся красавицу погулять…
Неужели им с Борутой не повезло наткнуться на мавок? Мирослава вся похолодела. Она до боли в пальцах вцепилась в полотняный рукав, и тут же почувствовала, как жених успокаивающе поглаживает ее по руке. Знаком он показал ей молчать и повел вниз, прямо к танцующим девам.
– Борута! Борутка пришел! Потанцуешь с нами? – Девы увивались вокруг него, словно бы Мироси вообще не было рядом. С досадой она заметила, что мавки были все, как одна, красавицами. Густые светлые волосы, которые в свете луны чуть отливали зеленью, спускались почти до колен. А сорочки у этих бесстыдниц были будто сотканы из лунного света. С виду, вроде, тончайший лен, а если присмотреться, весь стыд на виду. Мирослава едва удержалась, чтобы реаниво не сплюнуть.
– Доброй ночи, красавицы! – Борута поклонился, как полагается доброму рыцарю при встрече со шляхетными паннами. – Не могу, хорошие, кончилась моя волюшка. Просватан я. Позвольте с невестой познакомить.
Взгляды мавок обратились на Мирославу, словно впервые заметив, что ядзвин пришел не один.
– … Пущанка?!
– …Такая молоденькая!
– … Такая маленькая!
– … Но пущанка!!!
– … А хорошенькая! – Их голоса шелестели, словно камыш на ветру.
– А давай ее к нам! Пусть тоже танцует!
– Правда, Борутко, зачем она такая тебе?! Мы же лучше… Мы же краше… – Тонкие руки потянулись к Мирославе. Она в испуге прильнула к Боруте, все крепче вцепляясь в его рукав. В ответ он еще ближе притянул ее к себе и сказал.
– Нет уж, девоньки. Ищите себе других подружек. Что мое, то мое.
– А я ее знаю. – Тихий голос прошелестел совсем рядом. Мирослава повернула голову, встречаясь глазами с одной их мавок. Та была совсем молоденькой. Сквозь тонкую сорочку просвечивало хрупкое, почти детское тело. – Она хорошая. Мне о прошлом годе стежку подарила. Краси-ивую. Ты мне еще одну подаришь? У тебя же их много!
Борута вопросительно посмотрел на невесту. А та отчаянно пыталась вспомнить, когда же это она дарила кому-то стежку. Не считать же, в самом деле, ту, что отдана Боруте? Ах, да, точно, было дело, – вспомнила Мирослава. Прошлым летом были они с братьями на рыбалке. Клев был хорошим и она не заметила, как расплелась одна из наспех заплетенных кос.
Вываживая большую рыбу, Мирося зацепилась косой за ветку и голубая шелковая стежка упала прямо в воду. Достать ее не получилось ни веткой, ни удочкой. Но добыча была такой обильной, что Мирося только махнула рукой и сказала: «А, пусть остается! Русалкам на потеху, в благодарность за рыбку!».
– Так подаришь? – Прозрачные тоненькие пальчики нетерпеливо теребили рукав. Случайно дотронулись до вышивки и отпрянули, словно обжегшись.
– Яскулко? – Мирославе показалось, что Борута специально старается не называть ее по имени.
– Конечно. – Она улыбнулась. Ей стало жаль маленькую мавочку. Говорят, не каждой дивчине выпадает танцевать лунными ночами. – Голубую?
Мирослава уже потянулась к венку, собираясь отцепить ленту, но мавочка так же еле слышно попросила.
– Зеленую! Хочу зеленую!
Зеленая стежка была привязана сзади, отвязать нее наослеп у Мироси не получилось.
– Поможешь? – Не оставалось ничего, как доверчиво повернуться к жениху.
– Ну вот, – Пошутил Борута, проворно распутывая узел – еще и свадьбы не было, а я уже с невесты венок снимаю.
– Свадьба! Свадьба! – радостно захлопали в ладошки мавки. – Мы станцуем! Мы споем!
Вокруг молодой пары закружился хоровод. Кто-то из мавок затянул песню, а остальные подхватили.
– А вот наша красавица в зеленом веночке,
Забрал справный кавалер у матери дочку…
– Спасибо вам за песню, красавицы! – Дождавшись конца песни, Борута снова поклонился мавкам. Следуя его примеру, склонила голову и смущенная Мирося. – Вы уж, прошу, приглядите за моей любой, когда меня рядом нет.
– Приглядим. – Улыбнулась маленькая мавочка, когда-то успевшая вплести новую ленту в светлые пряди.
– Приглядим. – Строго кивнула девушка постарше.
– Спасибо вам еще раз, славницы! А это вам подарки. К празднику.
Борута достал из кошеля на поясе несколько связок стеклянных бус и отдал их старшей.
– Спасибо, Борутка! Спасибо! – Зашелестело в ответ.
– Пойдем, – Борута дождался, когда мавки увлеченно начали разглядывать подарки и потянул Мирося прочь.
Только когда озеро совсем скрылось из виду, Мирослава позволила себе шумно выдохнуть. Оказывается, все это время она даже дышала через раз.
– Понравилось? – Спросил Борута, заглядывая невесте в глаза.
– С ума сошел? – В свою очередь спросила она. – С янову ночь к мавкам соваться? А если бы защекотали?
– Меня бы не тронули. – Последовал уверенный ответ. – А ты – со мной.
– Да откуда ты знаешь, что у них в голове? Тронули бы или нет?! Это же нечисть!
– Не нечисть, – Борута ласково огладил Миросдаву по плечам, словно бы извиняясь за причиненный испуг. – Нежить. Это совсем другое. Не тронули бы. Та, что постарше, это кревная моя, сестра пра-прабабкина. Хоть и не любит она пущан, но тебя теперь не тронет. И за другими присмотрит.
– Так ты за этим меня сюда приводил, да? – Мирослава посмотрела в глаза Боруте серьезно, в душе немного сожалея, что у всего нашлась своя причина. – Хотел, чтобы мавки меня за вашу признали?
– И за этим тоже. – Борута усмехнулся и Мирося покраснела
