Но тут в ней заговорил голос справедливости. Без нее Ричард будет свободен. Он больше не нуждается в ней. Теперь у него есть Арабелла. И эти пятьдесят мужчин тоже не нуждаются в ней. Она до сих пор лишь играла в увлекательную игру, ей нравилось быть отчаянным сорванцом, воображать, что она рискует так же, как когда-то рисковал, выходя в открытое море, ее отец.
Да, прав был Ричард! Контрабанда — не женское дело. Под этой крышей ее ждут другие дела и заботы, пусть и не такие захватывающие.
Кейт прижала голову Джудит к груди, крепче обняла вздрагивающие плечики.
— Успокойся, детка, — пробормотала она. — Не бойся. Я больше никуда не пойду.
Джеми отнес ее записку в гостиницу Джессу, а когда вернулся, все они мирно поужинали супом. Но Кейт чувствовала, что не заснет, и, устроившись в гостиной, предложила почитать вслух. Но то и дело невольно прислушивалась к знакомым звукам за окном, нарушавшим тишину ночи. Успокоившаяся Джудит свернулась калачиком в кресле напротив, Джеми сидел на низенькой скамеечке у ног Кейт, борясь с зевотой. Но когда она попыталась отправить его в кровать, он тем не менее воспротивился. Кейт понимала только половину из того, что читала. Ее мысли были вместе с Ричардом. Кейт надеялась, что он поверил ее записке, где она сообщала, что Джудит нездорова и что она не может ее оставить, не решил, будто она намеренно уклонилась от участия в деле. Но нет, уж в трусости он не сможет ее упрекнуть!
Интересно, вовремя ли прибыл люгер? Наверное, сейчас его разгружают… Она не могла усидеть на месте, встала и подбросила полено в камин, потом подошла к окну. Может быть, удастся разглядеть в промежутке между коттеджами напротив свет корабельного фонаря? Поставив подсвечник за штору, Кейт приоткрыла ставни и выглянула наружу, но в первое мгновение ничего, кроме сплошной темноты, не увидела. Но вот за стеклом проступило очертание человеческой фигуры в треуголке. Под окном стоял человек и смотрел прямо на нее!
С сильно забившимся сердцем она попыталась взять себя в руки. Послышался легкий стук в оконную раму. Голос произнес громким шепотом:
— Впустите меня! Это я, Джонатан. У меня важные известия.
В темноте Кейт не могла разглядеть его лицо. Закрыв ставни, она оглядела комнату. Над камином висел пистолет отца. Он не был заряжен, но выглядел весьма внушительно. Кейт сняла его. Велев Джудит и Джеми оставаться на месте, прошла к двери, отодвинула засов, подняла щеколду и отступила назад.
В комнату бесшумно, словно призрак, проскользнул Джонатан и тут же испуганно вскинул руки.
— Я не хочу ничего плохого, мистрис Хардэм.
Она опустила пистолет.
— Я не была уверена, что узнала твой голос и что ты пришел один. Что привело тебя сюда в такой час?
Джудит встала с кресла, на ее лице смешались радость и тревога. Но дело, с которым сегодня явился Джонатан, не имело отношения к ней. Он тяжело переводил дыхание, вся его одежда была заляпана грязью.
— Мистрис Хардэм, в заливе виден огонь. Это значит, что контрабандисты вышли сегодня ночью?
Она сдвинула темные брови и проговорила веско:
— Тебе не стоит об этом спрашивать.
— Но… если так, они в большой опасности! Я пришел предупредить вас…
— Что за опасность? Говори скорее!
— Я не мог заснуть и сидел у окна и вдруг увидел во дворе фонари. Сэр Генри сел на лошадь и поскакал по дороге. Потом вдалеке раздался странный шум. Я оделся и побежал через парк. — Тяжело дыша, он проглотил слюну.
Кейт встряхнула его за плечо, словно медлительного школьника:
— Ну, что дальше?
— Мистрис Хардэм, сюда идут солдаты!
По комнате словно пронесся порыв ветра — все резко втянули в себя воздух. Кейт быстро опомнилась:
— Где они могут быть сейчас?
— Я думаю, на полпути к деревне. Я бежал напрямик через парк, потом перелез через ограду и бросился прямо к вам.
Она прижала ладони к пылающему лицу.
— Нужно предупредить людей. Времени в обрез. Джонатан…
— Только скажите где. Я побегу.
Она взглянула на него в упор и проговорила резко:
— Откуда мне знать? Что, если это ловушка? Может, тебя послали для того, чтобы поймать нас?
Джудит бросилась вперед и наткнулась на стул.
— Ах нет, Кейт! Он никогда такого не сделает. Поверь ему, пожалуйста!
Джонатан поддержал ее и, снова повернувшись к Кейт, устремил на нее умоляющие глаза.
— Кажется, у меня нет выбора, — медленно произнесла она. — Ты найдешь их… — Но тут ей в голову пришла новая мысль, и она запнулась. — Ты одет в ливрею сэра Генри Глинда. Они тебя не послушают… Да что там, они тебя просто прикончат.
Она быстро схватила с вешалки свой плащ.
— Я должна пойти сама, другого выхода нет.
Джудит протянула к ней руки, пытаясь ее остановить:
— Кейт! Ты обещала!
— Успокойся, детка. Ты думаешь, я смогу сидеть здесь и ждать, пока всех их поймают? И Ричарда вмести со всеми?
Она рывком распахнула дверь и бросила через плечо:
— Оставляю тебя с ними, Джонатан. Успокой Джудит, и… спасибо тебе.
Она побежала по узкой улочке, не думая об осторожности, стараясь только в темноте не угодить ногой в рытвину. Юбки путались в ногах, и она в раздражении подтянула их к поясу и прижала локтями к бокам. На полпути к роще у нее отчаянно закололо в боку и пришлось сбавить шаг. Она несколько раз глубоко вдохнула. Легкие мучительно болели. Вдали над водой залива мерцал фонарь. Она уже различала знакомые звуки — звяканье уздечек, скрип уключин. Но вот из-за деревни с дороги, ведущей в Чичестер, донесся звук другого рода — ритмичный топот множества ног.
Прижав к боку кулак, она снова побежала. Ей показалось, что ее шагам вторит эхо — странное, неровное эхо. Игра воображения? Или же кто-то преследует ее? В зарослях камыша она совсем выбилась из сил и опустилась на землю. Запрокинув голову, она три раза крикнула песчанкой, потом еще раз. Теперь этот условленный сигнал тревоги наверняка услышан. Сердце больно стучало о грудную клетку. Она вглядывалась в сторону залива, молясь, чтобы предательский фонарь поскорее погас. И когда он наконец действительно погас, она не сразу поверила, что ее молитва услышана.
Поднявшись на ноги, Кейт продолжила свой путь. И снова услышала сзади непонятные шаги. Но времени выяснять их происхождение у нее не оставалось — необходимо было быстрее добраться до Ричарда.
Неожиданно перед ней возникла темная фигура. Грубая рука схватила ее, шершавая ладонь зажала рот. Она с силой рванулась и почти тут же почувствовала, что свободна. Изумленный голос Сайласа произнес:
— Помилуй бог, это же мистрис Хардэм!
