— Я чувствую себя прекрасно. И немного… голодной. — Она нерешительно пробежалась пальцами по его спине.
Тернер вздрогнул от ее легких как перышко прикосновений, и почувствовал, как его контроль ослабевает.
— А как ты? — прошептала она. — Ты тоже голоден?
Он проворчал что-то, чего она не расслышала, и начал двигаться быстрее. Миранда почувствовала в животе жар, а потом невыносимое напряжение. Пальцы на ее руках и ногах начало покалывать, а потом, когда она поняла, что ее тело рассыплется на тысячи крошечных осколков, что-то внутри нее лопнуло, и бедра ее резко и с такой силой дернулись вверх, что она почти приподняла его.
— О, Тернер! — закричала она. — Помоги мне!
Он продолжал безостановочно двигаться.
— Я помогу, — простонал он. — Обязательно. — А затем он вскрикнул, и его лицо исказилось словно от боли, и он наконец-то смог вдохнуть и повалился на нее.
Несколько минут они лежали, обнявшись, мокрые от напряжения. Миранде нравилось чувствовать его тяжесть, нравилась эта приятная истома. Она лениво гладила его рукой по волосам, мечтая, чтобы мир вокруг них исчез. Сколько еще они могут оставаться здесь, укрывшись в маленькой охотничьей сторожке, прежде чем их отсутствие заметят?
— Как ты? — тихо спросила она.
Его губы изогнулись в мальчишеской улыбке.
— А, по-твоему, как я?
— Хорошо, надеюсь.
Он скатился с нее, оперся на локоть и двумя пальцами приподнял ее подбородок.
— Хорошо, уверена, — сказал он, нарочно делая ударение на последнем слове.
Миранда улыбнулась. Невозможно и надеяться на то, что будет лучше, чем сейчас.
— А как ты? — тихо сказал он, брови его сошлись от беспокойства. — Тебе больно?
— По-моему, нет. — Она поерзала, словно чтобы проверить. — Может быть, станет позже.
— Станет.
Миранда нахмурилась. Неужели у него был такой богатый опыт с девственницами? Он сказал, что Летиция уже была беременна, когда они поженились. Тогда она выбросила эту мысль из головы. Ей не хотелось думать о Летиции. Только не сейчас. Покойной жене Тернера не место в их постели.
И она вдруг поняла, что мечтает о детях. Маленьких блондинчиках, с ярко-голубыми глазами, радостно ей улыбающихся. Маленький Тернер - вот, чего ей хотелось. Она подумала, что ребенок может походить на нее, и унаследовать ее менее интересную внешность, но у нее перед глазами стоял только Тернер до самых ямочек на щеках.
Когда она наконец открыла глаза, то увидела, что он смотрит на нее, и он прикоснулся к ее губам, как раз возле приподнятого их уголка.
— О чем задумалась? — пробормотал он охрипшим от удовлетворения голосом.
Миранда отвела глаза, смутившись тем направлением, которое приняли ее мысли.
— Ни о чем важном, — прошептала она. — Дождь еще не кончился?
— Не знаю, — ответил он и встал, чтобы выглянуть в окно.
Миранда натянула простыни на обнаженное тело, жалея, что спросила его о погоде. Если дождь кончился, им придется возвращаться в дом. Их отсутствие, наверняка, уже заметили. Они могут сказать, что укрывались от дождя, но это объяснение не сработает, если они не вернутся сразу, как только погода прояснится.
Он вернул штору на место и повернулся к ней, и у Миранды захватило дыхание от его чисто мужской красоты. Она видела рисунки статуй во многих книгах отца, и у него даже имелась миниатюрная копия статуи Давида во Флоренции. Но ничто не могло сравниться с живым, дышащим мужчиной, стоявшим перед ней, и она вперила взгляд в пол, боясь, что один только его вид соблазнит ее еще раз.
— Дождь все еще идет, — сказал он ровным голосом. — Но становится светлее. Нужно, ээ, прибраться здесь, чтобы мы могли идти сразу, как прояснится.
Миранда кивнула.
— Ты не мог бы подать мне мою одежду?
Он поднял брови.
— Теперь ты — скромница?
Она кивнула. Может, это и глупо после ее распутного поведения, но она была не столь искушенной, чтобы подняться с кровати голой, когда в комнате есть еще кто-то. Она кивнула в сторону юбки, которая все еще ворохом лежала на полу.
— Не мог бы?
Он поднял и протянул юбку ей. Она все еще была местами влажной, поскольку она не потрудилась ее разложить, но так как она лежала довольно близко к огню, все было не так уж и ужасно. Она быстро оделась и заправила кровать, аккуратно разгладив простыни, как дома делали горничные. Это оказалось сложнее, чем она ожидала, потому что кровать стояла вплотную к стене.
К тому времени, как они и охотничий домик обрели презентабельный вид, дождь едва моросил.
— Не думаю, что наша одежда промокнет еще сильнее, — сказала Миранда, высунув руку из окна и подставив ее под капли.
Он кивнул, и они направились обратно к особняку. Он молчал, и Миранда тоже не могла набраться духу нарушить молчание. Ну что теперь случилось? Ему придется жениться на ней? Конечно, ему следовало бы, и если бы он был джентльменом, каковым она всегда его считала, он бы сделал это, но никто не знал о том, что она скомпрометирована. А он знал ее слишком хорошо, чтобы переживать, что она расскажет об этом кому-нибудь, чтобы заставить его жениться.
Пятнадцатью минутами позже они стояли прямо у ступенек, ведущих к парадной двери Честер—Хауса. Тернер остановился и посмотрел на Миранду, взгляд его был серьезным и внимательным.
— С тобой все будет в порядке? — мягко спросил он.
Она несколько раз моргнула. Почему он спрашивает ее об этом сейчас?
— Мы не сможем поговорить об этом, когда войдем внутрь, — пояснил он.
Она кивнула, пытаясь не обращать внимания на то, как у нее упало сердце. Что-то точно было не в порядке.
Он откашлялся и покрутил головой, словно шейный платок был завязан слишком туго. Он снова откашлялся, а затем в третий раз.
— Ты известишь меня, если возникнет ситуация, когда нам придется действовать немедля.
Миранда снова кивнула, стараясь понять, утверждение это было или вопрос. Наверное, и то, и другое, решила она. И так и не поняла, есть ли разница.
Тернер глубоко вздохнул.
— Мне нужно время — немного подумать.
— О чем? — спросила она, прежде чем успела понять зачем. Разве все не должно быть просто? Разве тут есть о чем думать?
— Большей частью о себе, — сказал он, голос его звучал несколько резко, и может быть, немного сухо. — Но мы скоро увидимся, и я все сделаю как надо. Тебе не о чем волноваться.
И тут, так как она устала ждать, и устала быть такой удобной для всех, она выпалила:
— Ты собираешься на мне жениться?
Потому что, ей-богу, ей казалось, что они разговаривают словно в тумане.
Его, похоже, этот дерзкий вопрос застиг врасплох, но, тем не менее, он резко ответил:
— Конечно.
И пока Миранда ждала, где же то ликование, которое, она знала, она должна была почувствовать, он добавил:
