Алекс произнес эти слова так, словно они все объясняли. И это говорил человек, который не желал спать с ней в одной постели! Шарлотта снова бросила взгляд на дверь, ведущую в смежную комнату. Она наверняка заперта… Алекс проследил за ее взглядом.
— Если ты лелеешь надежду, что я когда-нибудь воспользуюсь этой дверью, то, боюсь, ты глубоко ошибаешься. Я уже говорил, что публично стану демонстрировать привязанность к тебе, чтобы убедить окружающих, которые наверняка будут пристально следить за нами, в том, что у нас не фиктивный брак. Но я не собираюсь делить с тобой супружеское ложе.
Шарлотте не нравилось, что Алекс делает вид, будто не хочет ее, хотя все было не так и они оба это знали. Алекс хотел ее так же сильно, как она его. Но он хотел ее против собственной воли и поэтому боролся со своим желанием, как мог.
— Да, ты ясно дал понять, что чувствуешь ко мне, — сказала она.
Алекс стиснул зубы, но не стал возражать. Интересно, что он будет делать, если однажды ночью Шарлотта так сильно захочет близости с ним, что сама воспользуется дверью в его спальню? Неужели он прогонит ее? Шарлотта, конечно же, не собиралась совершать столь опрометчивые поступки. У нее просто не хватило бы мужества переступить порог спальни Алекса и подвергнуться возможным нападкам с его стороны. Но это не означало, что она не могла попытаться переубедить его, доказать ему, что он не прав.
— Я оставляю тебя, можешь устраиваться здесь. Ужин будет подан в семь.
Шарлотта не знала, радоваться ей тому, что Алекс принял правду легко и безболезненно, или злиться из-за того, что правда, казалось, для него значила так мало. Алекс не желал понимать Шарлотту и прощать ее.
— Спасибо, — промолвила она, и он повернулся, чтобы уйти.
Шарлотта пожирала жадным взглядом его фигуру, широкий разлет плеч, узкие бедра, длинные стройные ноги. Она почувствовала жар в промежности. Боже, как же она соскучилась по нему! Как же она хотела его!
Шарлотта была так погружена в свои мысли и желания, что не заметила, как Алекс остановился и стал наблюдать за ней в большое зеркало, оправленное в дубовую раму. Его глаза потемнели, и на скулах заходили желваки.
— Не надо, — произнес он, и Шарлотта поняла, что Алекс испытывает в этот момент не гнев, а внутреннее смятение.
Вспыхнув до корней волос, Шарлотта быстро повернулась к нему спиной. Через некоторое время, показавшееся ей вечностью, она услышала, как скрипнула и тихо закрылась дверь.
Позорно бежав от жены, Алекс проскользнул в свою комнату. Его сердце бешено колотилось в груди. Ему пришлось спешно покинуть спальню Шарлотты, иначе он мог бы совершить непоправимую ошибку, утратив контроль над собой.
Боже, она едва не сожгла его своим взглядом, полным пыла страсти. И тело Алекса реагировало на него. Алекса охватило такое возбуждение, что он боялся сойти с ума. Если бы безумие завладело им, он мог бы забыть прошлое и снова броситься в омут с головой, а это привело бы к тяжелым последствиям. Алекс не хотел снова свернуть на дорожку, ведущую к внутреннему разрушению, к деградации.
Жизнь стала для него теперь сродни тюремному заключению. Алекс вынужден был отбывать срок и нести наказание за преступления, которые не совершал. Он, разумеется, не был наивным и знал, что ему придется бороться с чарами Шарлотты. Но не предполагал, что это будет настолько трудно.
Алекс сопротивлялся изо всех сил. Он не желал вновь открывать сердце той женщине, которая однажды разбила его. Гордость Алекса не перенесла бы этого. Теперь ему предстояло найти способ жить с Шарлоттой под одной крышей и не сходить по ней с ума.
Может быть, ему стоило проверить, действительно ли он хочет ее?
В течение следующих двух недель Шарлотта привыкала к новой жизни, а это порой было нелегко. Она ежедневно наносила визиты сестре, и Николас имел возможность играть с кузенами, а вернувшись домой, проводить время с отцом.
Каждый день Алекс придумывал для себя и сына какое-нибудь общее занятие. Будучи отличным наездником, он учил Николаса ездить верхом. Сначала Шарлотта очень боялась за сына, но потом ее страх поутих, хотя так и не прошел окончательно. На взгляд Шарлотты, Николас был еще слишком мал для верховой езды, а ее собственные навыки в этом деле были незначительными, и она не могла помочь сыну освоить трудную науку. Страхи Шарлотты были небезосновательными: ее отец погиб при падении с лошади.
Мисси между тем начала воплощать свои планы в жизнь. Чем ближе становилась дата, на которую она назначила бал, тем сильнее нарастала тревога в душе Шарлотты. Она не была на балах уже пять лет. У Шарлотты не было времени для танцев, она ухаживала за ребенком, проводя у его кроватки бессонные ночи. Чтобы сэкономить деньги, Шарлотта наняла только повариху и Джиллиан, которая выполняла обязанности горничной.
Но теперь у нее была совсем другая жизнь. Алекс мог позволить себе завести большой штат прислуги. Это была необычная для Шарлотты ситуация, ей ничего не приходилось делать самой, но она не привыкла сидеть сложа руки. Однажды вечером за столом во время ужина Шарлотта посетовала на свое безделье. По ее распоряжению лакей поставил на стол две большие вазы с примулами и ромашками из сада. Обычно их семейные трапезы проходили в напряженной тишине, и Шарлотта решила скрасить себе это неприятное время хотя бы созерцанием цветов.
— Советую тебе поговорить с Мисси и выяснить, как коротают время жены, — сказал Алекс, отрезая ножом кусочек жареной курицы.
Судя по тону, он находил тему разговора неинтересной, и это вызвало у Шарлотты досаду. После этих слов оба погрузились в молчание, недовольные друг другом.
Каждый вечер, когда Шарлотта отправлялась спать, Алекс куда-то уезжал из дома. Она подозревала, что он завел любовницу. Или, может быть, у него всегда была пассия, просто никто не знал о ней. От этой мысли Шарлотте становилось нехорошо. Она полночи без сна ворочалась в постели, сбивая простыни.
Алекс почти не разговаривал с ней в течение дня. Он вел себя подчеркнуто вежливо, но холодно отклонял все попытки Шарлотты сблизиться с ним. Когда она входила в комнату, где он находился, Алекс под любым предлогом тут же покидал ее. Это происходило в отсутствие Николаса. Если же сын был рядом, то Алекс переключал все свое внимание на него. Шарлотта и не подозревала, что может ревновать кого-то к собственному сыну, но теперь она мечтала хотя бы о крупице внимания со стороны Алекса. Если бы она не жила с ним под одной крышей и не видела его каждый день, ей было бы легче переносить его пренебрежение.
