Шарлотта отрезала кусочек картофеля и подцепила его на вилку.
— У моего брата и Мисси настоящий брак. Супружеские обязанности Мисси и мои собственные имеют мало общего, — сказала она.
Да, она чувствовала себя немного обиженной, но ее муж должен винить в этом самого себя. Это он сделал ее положение невыносимым.
Алекс отреагировал на ее слова. Медленно положив вилку на тарелку, он пристально взглянул на нее, и по телу Шарлотты прошел трепет.
— Я должен расценивать это как жалобу? — тихо спросил он.
Разве это изменило бы хоть что-нибудь?
— Нет, я просто констатирую факт: у нас с тобой не настоящий брак, и поэтому не надо сравнивать жизнь Мисси с моей. Мисси проводит большую часть своего времени с Джеймсом, если он не занят делами. Кроме того, у нее трое детей. А вот Николас после нашего приезда в Англию все меньше нуждается в моем обществе, у него теперь есть кузены и… ты.
Алекс некоторое время молча смотрел на нее, а потом снова принялся за еду. Шарлотта последовала его примеру. Но у нее совсем пропал аппетит.
До конца ужина они молчали, и Шарлотта испытала облегчение, когда смогла наконец встать из-за стола и подняться в свою комнату. Алекс не стал останавливать ее, впрочем, она и не ожидала от него этого.
Алекс молча проводил жену долгим взглядом. Покачивая бедрами, она направилась к двери и покинула столовую. Это зрелище было форменным издевательством над ним. Его тело отчаянно жаждало слиться с ее телом, оказаться между ее бедер, утолить свою страсть.
Странно, что он до сих пор не сорвался и не начал снова пить. Алекс, конечно, мог утолить сексуальный голод в объятиях своей бывшей любовницы, которая жила всего лишь в часе езды от его дома. Но вместо этого он проводил все вечера в элитном городском клубе за карточным столом вместе с любителями разгульной жизни и азартных игр. Переспать с женщиной ему не составило бы большого труда. Однако, к несчастью, Алексу нужна была одна-единственная, конкретная женщина…
Жизнь под одной крышей с Шарлоттой была для Алекса тяжелым испытанием силы воли. Возвращаясь в утренних сумерках домой, он сверлил взглядом дверь, разделявшую их спальни, страшась и одновременно надеясь, что однажды она откроется и Шарлотта переступит порог его комнаты. Эту сцену Алекс много раз проигрывал в своем уме. Сначала он решил, что заставит ее немедленно покинуть его спальню, что отправит Шарлотту назад, в свою комнату, в холодную одинокую постель.
Однако со временем воображение взяло верх над разумом. Алекс почувствовал, что не в силах противостоять искушению, что терпит поражение в доблестной борьбе с ее женскими прелестями, с ее неотразимой притягательностью. И тогда его фантазия разыгралась и стала рисовать ему соблазнительные картины постельных сцен. В своем воображении Алекс овладевал Шарлоттой различными способами, в разных позах и положениях. Их оргазмы следовали один за другим, они занимались любовью до полного изнеможения и падали на постель, не размыкая объятий.
«Алекс, я не знаю, чем мне занять время», — сказала ему недавно Шарлотта, не подозревая, что эти слова звучат провокационно. Впрочем, Алекс не сомневался, что она была бы не против заполнить свое время занятиями любовью. Ему этого тоже хотелось, но он опасался потакать своим желаниям.
Два дня назад он застал Шарлотту в библиотеке, она стояла на лестнице-стремянке и тянулась за книгой, находившейся на верхней полке. Алекс вошел неслышно, но когда Шарлотта почувствовала его присутствие, она вдруг вздрогнула, потеряла равновесие и рухнула бы, наверное, на пол, если бы Алекс не подхватил ее на руки. Ощутив ее мягкое тело в своих объятиях, Алекс мгновенно перенесся в прошлое, теперь он видел лишь ее — бесконечно обожаемую, желанную. Голубые глаза Шарлотты потемнели от страсти.
Алекс до сих пор не понимает, как ему удалось выпустить ее из своих объятий, не смяв розового платья, не оторвав пуговиц из слоновой кости. Как только Шарлотта оказалась на ногах, он пулей вылетел из библиотеки, опасаясь, что слуги — или, не дай Бог, сын — увидят его в перевозбужденном состоянии.
И все это произошло после двух недель совместной жизни. Зачем Алекс приговорил себя к подобным пыткам? О чем, черт возьми, он думал, соглашаясь жить под одной крышей и спать в разных спальнях? Спать с Шарлоттой вовсе не означало предавать себя. Завоевать его сердце было не так легко, как покорить его предательское тело.
Почему он должен страдать, отказывая себе в удовольствиях? Неужели он не заслужил не только общаться со своим сыном, но и наслаждаться телом Шарлотты? Алекс устал ограничивать себя во всем, он устал бороться с собой.
Алекс встал из-за стола и вышел из столовой. По дороге он известил Альфреда о том, что сегодня вечером не будет выезжать в город.
Прежде чем пойти спать, Шарлотта зашла в детскую проведать Николаса. Вытянувшись на постели, он безмятежно спал. Наклонившись и убрав прядку волос со лба сына, Шарлотта нежно поцеловала его в щеку.
Через десять минут она была уже в своей комнате. Однако не успела Шарлотта лечь, как раздался стук в дверь, а затем она отворилась и в спальню вошел Алекс. С его появлением комната сразу же показалась Шарлотте маленькой и тесной.
Не проронив ни слова, Алекс запер дверь на замок, а затем повернулся к Шарлотте. Его пальцы начали деловито расстегивать пуговицы на рубашке из тонкого полотна.
Шарлотта, которая только что надела ночную сорочку из просвечивающей ткани, инстинктивно прикрыла руками грудь.
— Алекс, зачем ты пришел? Что-то случилось? — с тревогой спросила она.
От волнения у нее перехватило горло и стало трудно дышать. У него был мрачный, решительный вид, который пугал Шарлотту.
— Ты же сама недавно жаловалась, что у нас не настоящий брак! Итак, мадам, сегодня ваш муж приступит к исполнению супружеских обязанностей, и у вас будет чем заполнить свободное время. А теперь будьте так добры, снимите одежду.
Алекс говорил спокойно, но его глаза пожирали ее. В нем ощущалась какая-то дикая первобытная сила. Он двигался порывисто, через голову стягивая с себя полурасстегнутую рубашку и не выпуская из виду Шарлотту. Огонь в его глазах свидетельствовал о том, что Алекс отказался от прежнего внешне вежливого, сдержанного поведения и теперь действовал по наитию, по велению своих потребностей и желаний.
— Раздевайся, или ты хочешь, чтобы я сам тебя раздел? Ну что ж, я сделаю это с превеликим удовольствием! — снова заговорил он и стал снимать брюки.
Глядя на его нагое тело, Шарлотта чувствовала, как ее промежность становится влажной и горячей. У Алекса были поджарые, мускулистые ноги, поросшие темными волосами. Кожа на его теле была светлее, чем на смуглом лице, но бледной ее нельзя было назвать. Мышцы на его животе были упругими и рельефными. Его член торчал, топорща в паху ткань кальсон. Все внимание Шарлотты было приковано к Алексу. Он был так прекрасен, что Шарлотта не могла оторвать от него взгляд.
