Элизабет поправила длинные голубые перчатки из такой же голубой тафты, что и бальное платье с глубоким декольте, — одно из тех, что заказал ей Рис.
Она бросила на него вопросительный взгляд:
— Леди Аннабелл — твой друг? Я с ней не знакома, но наслышана, что она весьма красивая женщина.
Ярко-голубые, как ее платье, глаза пристально изучали Элизабет.
— Она друг нашей семьи, хороший друг Ройяла и Лили. Еще леди Аннабелл — друг Трэвиса. По этой причине она и согласилась дать этот бал.
— Ясно.
Элизабет отвела глаза.
Нежным жестом Рис повернул к себе ее голову.
— Она никогда не была для меня больше чем другом, если тебя это интересует.
Элизабет облегченно вздохнула. Она действительно об этом думала, задаваясь вопросом, в каком качестве прелестная вдова знала Риса.
Ее охватило легкое возбуждение. Прошлой ночью Рис овладел ею на пушистом персидском ковре перед камином в только что отремонтированном кабинете. Обстановка была столь непривычной, что мысли об Эдмунде ни разу не пришли ей в голову.
— Полагаю, карета уже ждет, — произнес Рис. — Нам лучше поторопиться.
— Ты уверен, что с Джередом ничего не случится? — бросила она взгляд на комнаты наверху.
Проследив за ее взглядом, Рис стиснул зубы.
— Мы вернемся, как только сможем. Здесь остаются Гиллеспи и Монтегю, да еще несколько слуг снаружи. Но Джеред не будет в полной безопасности до тех пор, пока мы не выведем Холлоуэев на чистую воду и не покончим с этим навсегда.
Рис, безусловно, прав. После попытки похищения нельзя было сидеть сложа руки. Рис уже говорил со своим братом, который, в свою очередь, обратился за помощью к своим друзьям. Возможно, общими усилиями…
Заставив мысли переключиться на более приятные темы, Элизабет направилась к выходу, спустилась по широким ступеням крыльца и с помощью Риса села в экипаж. Когда он занял место напротив — не рядом, — ее кольнуло легкое разочарование, но она тут же взяла себя в руки.
Карета тронулась. Четверка лошадей резво побежала по посыпанной гравием дороге. Элизабет, не переставая, думала о Рисе и о том, что произошло между ними в кабинете, надеясь в душе, что это повторится.
— Будешь так на меня смотреть, я пересяду к тебе и сделаю то, о чем ты мечтаешь.
Ее щеки обдало жаром.
— Я ни о чем таком не мечтала.
Уголки его рта слегка поползли вверх.
— Мечтала. Но я не против. На обратном пути домой можем и повторить.
Ее охватила истома. Рис не бросал слов на ветер. Если сказал, значит, овладеет ею прямо в карете по дороге домой. Слишком велико было его желание искоренить из ее памяти все воспоминания о грубом сексе с Эдмундом, и делал он это весьма решительно.
— А пока, — протянул он, — я бы посоветовал тебе прикрыть пышную грудь шалью, не то я наброшусь на тебя прямо сейчас. Представляю, какой у тебя будет вид, когда мы приедем на бал.
— Ну и негодник же ты! — возмутилась Элизабет, чувствуя, как горят ее щеки.
Но ей нравилась его грубая мужская натура, и она уже не могла представить свою жизнь без фантастического секса с ним. Элизабет с удивлением обнаружила в себе страстность, о которой прежде даже не догадывалась.
Она откинулась на сиденье, взбивая вокруг себя юбки, чтобы занять чем-то руки, и старалась не смотреть на него, чтобы не думать, как он хорош собой, и не давать воли фантазиям, от которых набухала в корсете грудь.
Остаток пути они проехали, почти не разговаривая. Каждый думал о предстоящем бале и трудном вечере, что ждал их впереди. Будет нелегко, но Рис был сыном герцога, а Элизабет — графиней, что в какой-то степени упрощало их положение. Кроме того, у них будут для поддержки Ройял и Лили, а также несколько влиятельных друзей.
Еще Элизабет не оставляло предвкушение того, что Рис обещал сделать с ней после бала на пути домой.
Она прикусила губу. С каждым днем они становились все ближе друг другу. Если бы только она могла раскрыть ему тайну, что до сих пор так тщательно от него скрывала.
Но когда Рис узнает правду, она его потеряет.
Чтобы не мучить себя, Элизабет прогнала прочь горькие мысли.
Бал со множеством гостей давала в своем элегантном доме леди Аннабелл Таунсенд. Аннабелл была дочерью графа Лейтона и сестрой Квентина Гаррета, виконта Марча, наследника лорда Лейтона, одного из лучших друзей Ройяла. Пять лет назад, когда умер ее муж, она овдовела.
Элизабет редко выезжала в Лондон и всегда под строгим контролем Эдмунда, поэтому никогда с ней лично не встречалась. Войдя в зал для приемов, Элизабет увидела, что леди Аннабелл была исключительно хороша собой и моложе, чем она думала, не старше двадцати четырех лет. С каштановыми волосами, отливающими золотом, небесно-голубыми глазами и стройной фигурой, она привлекала взгляды десятков мужчин. При виде теплой, гостеприимной улыбки Аннабелл Элизабет сразу почувствовала к ней расположение.
Леди Аннабелл тоже как будто прониклась к Элизабет симпатией.
После предварительного знакомства и нескольких коротких слов леди Аннабелл пожелала лично проводить их в бальный зал.
— Идемте, — велела она. — Его светлость и вся его компания с нетерпением ждут вашего прибытия и хотят видеть вас обоих.
Имея столь влиятельную поддержку, Элизабет не обратила никакого внимания на гул неодобрения и осуждающий шепот, раздавшийся со всех сторон при их появлении.
Они подошли к группе мужчин и женщин. Некоторых из них Элизабет узнала. Среди них были герцог и герцогиня Брэнсфорд.
— Добрый вечер, миледи, — галантно склонился над ее рукой старший брат Риса.
— Добрый вечер, ваша светлость, — ответила она. — Рада вас видеть.
Элизабет и Лили немного поговорили, потом, справившись о сыне Элизабет, герцогиня сжала ее руку.
— С вашим мальчиком все будет хорошо, — пообещала она. — Ни Ройял, ни другие вас не подведут.
У Элизабет защипало в глазах. Женщины давно не баловали ее своей дружбой.
— Благодарю, ваша светлость.
— Просто Лили. Мы ведь теперь одна семья. Мне казалось, что мы уже договорились об этом.
— Да, семья… Большое спасибо, Лили. — Элизабет весело улыбнулась.
С ней подошли поздороваться Шеридан Ноулз, виконт Уэллсли, и Бенджамин Уиндем, лорд Найтингейл, со своей миниатюрной женой Марианн. Остальные друзья Ройяла рассеялись по бальному залу. Аннабелл вернулась к исполнению роли хозяйки бала.
Повернувшись, чтобы приветствовать очередного гостя, Элизабет обомлела. К ней направлялась Агата Эджвуд, леди Тависток, тетка Риса.
— Добрый вечер, Элизабет.
От пронзительного взгляда пожилой леди у нее даже закружилась голова.
