замечают, какая чёрная тяжесть лежит на сердце Агнии.
Но какой бы невнимательной к окружению не казалась Ярина, она первой заметила красные заплаканные глаза Бажены.
— Что с тобой? Случилось что?
— Случилось, — не слишком приветливо отозвалась Бажена и отвернулась, Ярина не решилась больше расспрашивать.
Но жалость уже нашла дорожку к отзывчивому сердцу Ярины, и она весь день, то издали, то вблизи, наблюдала за девушкой, пытаясь определить, разрешилась её печаль, в чём бы она не заключалась. Но, похоже, нет. Бажена держалась в стороне от всех.
Вечером она видела, как Бажена подошла к Ярославу, пригожему, чуть насмешливому парню и, опустив голову, пыталась ему что-то сказать, но тот в ответ расхохотался, махнул рукой, отгоняя её, как назойливую муху.
Сердечко Ярины болезненно сжалось, она не выносила, когда унижали девушек. Но ничего не могла сделать.
Вернувшись вечером в шалаш, который Ярина делила с Тишей, она удивилась, не найдя ту на месте. Обычно Тиша ложилась чуть ли не с петухами, уставшая после трудового дня.
«Где она так загулялась?» — удивилась Ярина, но серьёзно не забеспокоилась. Было ещё не слишком поздно, со стороны реки доносилось множество голосов.
Ярина решила немного пройтись навстречу сестре. Стоял прекрасный июльский вечер. Сумерки ещё вели борьбу с ночной темнотой, и, хоть не проиграли окончательно, но уже заметно уступали. Ярина остановилась под берёзой, прислонилась к её светлому стволу и закрыла глаза. После знойного дня ночная прохлада была безмерно приятна. Ветер шуршал тысячами листьев, создавая уютный свежий шум. Ярина почувствовала, что так простоять она может очень долго, но сторонний шорох заставил её оглянуться.
Мимо проходила русалка. Так испуганной Ярине показалось в первые мгновения, она не сразу узнала Бажену. Та была в одной белой рубахе, с распущенными волосами. Почувствовав неладное, Ярина пошла следом, не решаясь окликнуть девушку.
На какое-то время кусты скрыли Бажену, и Ярина беспокойно заметалась, боясь, что она упустила и уже не найдёт Бажену. Но, выбравшись из зарослей, вновь заметила светлую фигуру. Та стояла на краю высокого берега.
«Сейчас прыгнет!» — то ли подумала Ярина, то ли сердце так простучало в груди, и она бросилась к девушке.
«Успела!» — облегчённо подумала Ярина, крепко хватая Бажену за руку.
— Стой! — рука была неприятно холодной и безвольной. Но в следующее мгновение Бажена вырвала руку и с неприкрытой яростью набросилась на Ярину:
— Чего тебе надо от меня? Пошла прочь отсюда. И чего ты нос свой всё суёшь?
Ярина опешила. Так её ещё в жизни никто не ругал. Но вместо того, чтобы обидеться, она крепче ухватилась за руку.
— Бажена, милая, что ты задумала? Остановись. Что за беда у тебя, что не можешь найти пути из неё?
— Пути? Есть один путь…
— Ой, не путь это. Это погибель.
— Почему не путь? — ярость Бажены сменилась апатией. — Путь. Стану русалкой, как Светозара, как другие.
— Посмотри, какая тёмная холодная вода. Нет в ней жизни для людей.
— Ну и пусть. Пусть…
— Пошли сядем на травку. Ты мне всё расскажешь.
Ярина увлекала девушка от берега, обнимая за плечи и стараясь передать ей частицу своего тепла. Она почувствовала, что Бажену пробивает крупная дрожь. Это показалось ей добрым знаком. Возможно, та приходит в себя.
Вскоре девушки сидели на берегу. Ярина всё ещё крепко держала Бажену за руку, словно опасаясь, что та может вырваться и побежать к воде. Долго молчали.
— Ребёночек у меня будет, — наконец тихо произнесла Бажена.
Ярина молчала. Что тут скажешь? Умолкли голоса на дальнем берегу, где обычно гуляла молодёжь. Ночь была ясной, луна ярко освещала округу, попутно наблюдая за девушками. Что с ними дальше будет? Какой путь себе изберут? Каждый выбирает сам. А луне и не интересно особо, так, мимоходом полюбопытствовала.
Ярина тряхнула головой, что за дурь в голову лезет.
— На Купалу нагулялась. А мать проведала… видела, как меня с утра выворачивает… За волосы оттаскала. Я ей и призналась…
Ярина не стала спрашивать с кем нагулялась Бажена, и будет ли свадьба. Видела чуть ранее, как отмахивался Ярослав от девушки. Всё там ясно.
— Вот мать с отцом и надумали меня отдать Асипе. Второй женой.
У Асипы недавно умерла Голуба. Недолго та продержалась у него в жёнах. До Голубы тоже жёны были. И тоже не долго. Там не сколько сам Асипа пугал девушек, сколько большуха Асипиха. Высокая, здоровая и злющая, хуже собаки. Жён выбирала она. Ну как жён, ей нужна была холопка, чтобы выполняла всю грязную работу и, чтобы было кого за волосы таскать, душу отводить. Жизнь — страшная штука, если её проводить в хоромах Асипы и его лютой первой жены Асипихи.
Не одна мать с измальства страшила нерадивую дочь, мол, будешь так хату мести, не видать тебе женихов, придётся к Асипихе идти.
Многие родители возмущались, когда в очередной раз провожали свою дочь в дальний путь на тот свет, но дальше селения эти жалобы не шли. А что Асипихе недовольство родни? Вы дочь сами отдали? Сами. Вот и не виноватая я, что она такая хилая оказалась.
И, хоть Асипиха старалась выбрать девку подебёлей, спустя некоторое время с ней случалась неизменная метаморфоза: молодая жёнка чахла, худела, даже становилась как-то ниже ростом, словно с первых дней готовилась пойти по дорожке предшественниц.
— А, может, мать тебя просто пугает? Со злости так говорит?
— Да нет. Уж сговорились с Асипом и Асипихой, что после покоса к ним пойду. Асипиха уже и со старшим договорилась, что сено, которое мне полагается, при разделе им засчитали.
Замолчали. Ярина в раздумье глядела в тёмные воды. Да уж… и не сразу угадаешь, что хуже: к Асипихе попасть или к русалкам.
— Надо ещё что-нибудь придумать, — предложила она.
— А что тут придумаешь. Я, почитай, какую ночь не сплю — думаю, думалку уж сломала.
Но Ярине казалось, что есть ещё путь. Только не могла сообразить какой.
К шалашам возвращались вместе, немного успокоенные, но печальные. Попрощались.
В шалаше Ярина прислушивалась, стараясь уловить сонное дыхание младшей сестры. Тихо. Неужели, не вернулась ещё? Стала наощупь искать. Нашла. Потревоженная Тиша повернулась на другой бок. Вскоре улеглась и Ярина.
…Когда следующий раз копнили сено, Ярина удивилась, потом испугалась, глядя какие огромные охапки таскает Бажена.
— Что ж ты надрываешься? — улучив минутку, шепнула она.
Бажена промолчала.
— Подумай о ребёнке.
— О нём и думаю, — со злостью ответила Бажена.
«Нашла выход!» — напуганная Ярина не знала, что ей предпринять.
А пока она занималась подругой, не видела того, что, вроде как
