Колину послышались меланхоличные нотки в голосе отца.
– Это был брак по уговору, и Маргарет переживала из-за этого. Ее отец знал, что серьезно болен, и хотел, чтобы в дальнейшем у нее сложилась жизнь благополучная и защищенная. В то время она была стыдлива и страшно боялась войти в наш круг. Я тогда поклялся, что заслужу ее любовь, а потом так получилось, что и она заслужила мою.
Маркиз склонил голову.
– Я буду любить тебя до скончания веков, Элизабет.
У Колина защипало в глазах. Он отвернулся и вытащил из кармана платок.
Маркиз тем временем уже взял себя в руки.
– Все, пора возвращаться.
Колин взглянул на отца.
– Спасибо, что вместе со мной помянул мать. Это важно.
Во второй половине того же дня Колину удалось уклониться от групповой прогулки, и, забрав Анджелину с собой, он отправился на конюшню. Поначалу они присмотрели для нее кобылку, но потом Колин объявил:
– Эти женские седла страшно опасны, так что поедем на моем Овене – сядешь передо мной.
– Тебе ведь известно, что я хорошо держусь в седле.
– Не смеши. Герцог убьет меня, если ты свалишься с лошади.
– Колин, нет!
– Да! Овен ждет.
Будто в подтверждение его слов, конь фыркнул.
Грум подсадил ее, несмотря на протесты.
– Успокойся, – сказал Колин. – Тебе понравится.
– Очень в этом сомневаюсь, – возразила Анджелина.
Колин пустил коня по дорожке.
– Зачем садиться на коня и тащиться как черепаха?
Он поцеловал ее в шею, но она возмутилась:
– А кто будет смотреть на дорогу? Мы же свалимся!
– Я этого не допущу. Прибавим ходу. – Колин не стал упоминать о том, что ее зад тесно прижался к его паху. – Так ты сможешь получить больше удовольствия… от вида окрестностей.
– Если бы мне захотелось насладиться видами, я отправилась бы пешком.
Он засмеялся:
– Расслабься.
– Что мне еще остается делать?
– Так-то лучше. – Ощущение от прикосновения ее мягких ягодиц было чертовски приятным.
– Ты что-то задумал? – поинтересовалась Анджелина.
– Ничего определенного.
– Не верю тебе.
– Еще пара минут.
Впереди показалась лужайка, скрытая от посторонних глаз толстым ветвистым дубом, хотя и облетевшим. Остановив коня, Колин соскочил на землю, а потом принял ее на руки, не забыв прижать к себе.
– Ты специально так сделал, – заметила она.
– Что именно? – спросил он, доставая из сумки скатанное в рулон покрывало.
– Если ты собираешься обтереть коня, это напрасная трата времени: он еще не успел вспотеть.
Словно соглашаясь, Овен фыркнул.
Колин взял ее за руку.
– Пойдем.
– Куда это? – резко бросила Анджелина.
Ему нравилось раздражать ее.
– Доверься мне.
– Ха!
Колин расстелил покрывало, усадил ее и опустился рядом сам.
– Почему-то мне кажется, что ты что-то замышляешь.
– Потому что ты умная.
– Если бы я была умной, то встала бы и вернулась домой.
– Не будь занудой. – Он лег на бок, опершись на локоть. – Расслабься.
Анджелина сидела на покрывале, обхватив колени.
– Я знаю, о чем ты думаешь. Но этого не будет.
Он удивленно поднял брови.
– Ты хочешь меня поцеловать.
– А ты позволишь?
Она ответила не сразу, и у него в груди затеплилась надежда.
– А ты хочешь меня поцеловать?
– Мало ли чего мне хочется. Главное – что я должна делать. – Анджелина посмотрела на него. – Как все прошло с Фарадеем?
– Он колеблется, никак не может прийти к определенному решению. Отец просто в ярости. Не могу сказать, что осуждаю его за это.
– Как он выглядит, этот Фарадей?
– Вроде бы джентльмен, хотя и приехал с опозданием.
Колин поведал ей о беременной жене Фарадея, и она спросила:
– А она видела дом?
– Нет, судя по всему. Отец считает, что она могла бы решиться на покупку быстрее мужа, но сейчас недостаточно хорошо себя чувствует, чтобы сопровождать его.
– Значит, вы впустую потратили время, – заключила Анджелина.
– Нет, это не так. Отец предложил сходить к склепу матери, и там я многое понял: он до сих пор безумно любит ее.
Они помолчали.
– Должно быть, это прекрасно – любить вот так, – проговорила наконец Анджелина, и в голосе ее прозвучала тоска.
Колин уже собрался было рассказать, как отреагировал отец на колыбельку, но передумал, решив, что родитель почувствует себя уязвленным, если кто-то узнает о таком проявлении его чувствительности, хотя ситуация была вполне естественной.
– Это замечательно, что он рассказал тебе о своих отношениях с твоей матерью. Ты был тогда мал, но теперь больше знаешь о ней, и прежде всего то, что они были счастливы.
Рассказав о знакомстве отца с Маргарет, Колин заключил:
– Она была добра к нему. Без нее и девочек он умер бы от одиночества.
Некоторое время они сидели молча, каждый думая о своем. Наконец Анджелина сняла свою легкомысленную шляпку и, положив на покрывало, повернулась Колину.
– Что ты будешь делать, если маркиз примет предложение мистера Фарадея?
– Ничего, если только ты не увидишь во мне приличного человека. – Он старался шутить, но нервы его были натянуты до предела.
Она фыркнула.
– У нас впереди три недели… хотя нет, уже две с половиной.
Колин понимал, что на самом деле у него времени гораздо меньше. После встречи с Фарадеем возможность потерять Сомеролл стала угрожающе реальной. Нужно срочно найти какой-то способ предотвратить продажу имения, а время было не на его стороне. Фарадей может заявить о своем решении хоть завтра, и это тревожило Колина. Он не может позволить, чтобы это случилось.
– Тебе нравится жить в Лондоне? – спросила Анджелина.
– Наверное, если бы не Гарри, который всегда встает с петухами. – Он вспомнил, как друг отреагировал на актриску у него комнате, и усмехнулся.
Анджелина вздохнула:
– Он прямо как дитя несмышленое, которое непременно хочет добавить в пунш алкоголя покрепче.
– Не обманывайся на его счет. Гарри может походить на ребенка, но никому не удавалось перейти ему дорожку и отправиться восвояси невредимым.
– Никогда не обращала внимания на эту сторону его натуры, – призналась Анджелина.
– Как и на другие, – ухмыльнулся Колин. – Я говорил, что в прошлом году он чуть не утонул?
– Ужас какой! Но почему ты смеешься?
– Мы с ним выдули несколько бутылок во время гуляний в Воксхолле, и Гарри должен был подрядить лодочника, чтобы перевез нас на другой берег Темзы. Мой кошелек был пуст, потому что я платил за выпивку. И тут Гарри обнаружил, что у него, оказывается, в карманах тоже гуляет ветер. И почему-то неожиданно свалился в Темзу. Я, естественно, бросился его спасать, но не я один: следом за мной в реку кинулся еще какой-то парень. Так мы познакомились с Беллингемом.
