Но всего важнее было то, что Майра определенно наслаждалась вечером. Если она и думала о Томми Рэнкине, то не подала и виду, что скучает о нем или одинока без него.
Чарлз исполнил обещание и сделал все, что было в его силах, чтобы укрепить успех Майры. Это было не только платье, это были не только милые слова, от которых сияли ее глаза и росло чувство уверенности в себе, но это было все его поведение: он взял ее под свое крыло. Он спасал ее от пожилых и скучных мужчин, которые тоже были не прочь монополизировать прелестную девушку, если бы получили такую возможность. Он следил за тем, чтобы ее кавалерами в танцах были самые симпатичные и известные из молодых людей, и ни одной минуты за весь вечер она не могла ощутить себя одинокой или заброшенной. Энн следила за ним с благодарностью, настолько искренней, что так и не поняла: она сама в результате оказалась в некотором пренебрежении с его стороны. И сейчас, когда она видела, как Чарлз улыбается Майре своей неотразимо-привлекательной улыбкой, она внезапно ощутила легкий укол одиночества.
Если бы не было Чарлза, каким труднопостижимым, каким огромным и устрашающим казался бы Галивер!
— Ну, получила ли ты удовольствие? — Это был Джон.
Энн повернулась на его голос и, к своему удивлению, поняла, что он обращается не к Майре, а к ней.
— Большое удовольствие, спасибо. Это был прекрасный вечер.
— Лично я разочарована. — Холодный, ясный голос Вивьен разбил, как показалось Энн, спокойную, доверительную атмосферу. Она медленно вошла в зал, ее серебряное платье зеркальным блеском отражало огни люстр.
— Очень жаль, — угрюмо сказал Джон, но в голосе его была нотка иронии.
— Полагаю, что старею, — зевнула Вивьен. — Я нахожу избыток юности несколько утомительным.
— Вам надо пораньше отправляться в постель, и тогда ваша красота станет спящей, — сказала в ответ Майра.
Энн была поражена, когда заметила, как быстро Майра разгадала характер Вивьен. Она ничуть не расстраивалась и не смущалась от ее грубости, зато оказалась отлично подготовленной, чтобы ответить на любой вызов со стороны кузины Джона. Было ясно: если Вивьен и Майра останутся под одной крышей, словесные поединки неизбежны и победительницей в них не обязательно будет Вивьен.
Но сейчас было поздно, и Энн хотелось, чтобы вечер закончился на приятной ноте. Она сказала примирительно:
— Надо идти спать. И кстати, Джон, твоя мать ушла очень рано.
— Боюсь, она чувствует себя неважно, — ответил Джон. — Хотя, извиняясь за ранний уход, она сослалась на то, что ты вполне справишься с ролью хозяйки для такого молодого общества.
— Мне жаль, что она заболела, — сказала Энн. — Только бы она больше не сердилась.
Джон засмеялся:
— Сегодня близнецы превзошли самих себя!
— Я пришла в ярость, но не могла удержаться от смеха, — призналась Энн. — Хотелось бы мне, чтобы я сделала что-нибудь подобное в их возрасте!
Вечер начался ужасно. Энн чувствовала, что леди Мелтон не получила особенного удовольствия, когда, вернувшись вместе с Вивьен в выставки цветов, узнала, что в ее отсутствие организован людный праздник. Не только двадцать персон должны были сесть за обеденный стол, но еще трижды столько были приглашены потанцевать после обеда, из них около дюжины должны были остаться ночевать. Никаких трудностей с точки зрения приготовлений к подобному акту не было: слуги в Галивере привыкли к большим приемам в короткие сроки; приказания, однажды отданные, приводили в действие хорошо отлаженный механизм, и вся работа выполнялась без суеты, со спокойствием и точностью часов. Но леди Мелтон любила держать бразды правления в своих руках. Если надо было что-то организовать, она хотела это делать сама. И Энн знала, хотя сказано было очень немного, что она и обижена, и оскорблена.
Энн постаралась объяснить ей ситуацию, насколько это было возможно, не навлекая на Майру никаких подозрений. Со временем начали прибывать гости. Все пошли наверх переодеваться к обеду, и Энн надеялась, что ей удалось хотя бы отчасти смягчить недовольство свекрови.
В своей комнате Энн быстро разделась, завернулась в халат и пошла в ванную. Все было как обычно: большое розовое полотенце лежало на кресле, ванна наполовину заполнена водой, в которую брошена ароматическая соль, благоухающая легким запахом жасмина. Но когда она подошла к ванне, скинув халат, она застыла, не зная, закричать или убежать. Потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что из воды торчит уродливая морда безобразной щуки. Глядя на нее, Энн вспомнила, что совсем недавно видела очень похожую щуку в одном из стеклянных ящиков, развешенных на стене музея, и вынула чучело из воды.
Хорошо было бы, если бы близнецы сыграли шутку только с ней! Энн очень надеялась на это.
И только когда гости собрались перед обедом в гостиной, на нее обрушилось с полной силой осознание того, что жертвой близнецов стала не она одна. Леди Мелтон обнаружила на дне своей ванны маленького аллигатора, причем узнала о его присутствии, только когда задела его ногой. Вивьен — и тут Энн отметила про себя, что близнецы проявили превосходную интуицию — нашла гадюку, завернутую в шелковое белье, которое она приготовилась надеть. Огромного размера сухая кобра в комнате миссис Марлоу, одной из дам, приглашенных на вечер, так напугала эту леди, что у нее едва не случился сердечный приступ, поскольку она не сразу поняла, что змея не живая. Синклер, зайдя к себе в спальню, увидел на своей подушке уложенные рядышком головы рычащего льва и большеглазой маленькой газели.
Чарлз, которому было подложено по скорпиону в обе туфли, и Синклер были единственными, кого это все позабавило. Другие гости, а некоторые из них приехали в Галивер впервые, тоже нашли что-нибудь в своих спальнях или ванных комнатах. Одна дама средних лет, получившая известность как меткий охотник, с визгом выскочила в коридор, увидев повешенное над ее гардеробом чучело обезьяны с трубкой в зубах.
— Это всем нам чрезвычайно полезно. Дом пора разбудить, — сказал Чарлз, успокаивая Энн, когда она снова и снова извинялась, а гости только и делали, что описывали свое потрясение. А люди старшего поколения считали своим долгом поведать ей бесчисленные истории, как правило длинные и скучные, о шутках с печальным концом — в зависимости от обстоятельств это были либо смерть шутника, либо сумасшедший дом для жертвы розыгрыша.
После обеда Энн сходила наверх, чтобы разобраться с близнецами, но добиться раскаяния ей не удалось.
— Вот была потеха! Неужели ты этого не видишь, Энн? — смеялся Энтони. — Мы слушали из коридора. Эх, если бы могли еще и видеть!
