Как бы то ни было, но прошло уже более месяца с тех пор, как Шарлотта покинула Америку. Она обещала написать Лукасу и известить его, благополучно ли они с Николасом добрались до дома, но так и не выполнила свое обещание. Встревожившись, Лукас решил наведаться в Радерфорд-Мэнор, чтобы навести о ней справки.
Он позвонил в колокольчик. Через несколько секунд дверь отворил лакей в ливрее. «Надо же, как эти англичане любят помпезность и разные церемонии, — подумал Лукас. — Особенно это бросается в глаза, когда смотришь на их слуг».
— Добрый день, я разыскиваю мисс Шарлотту Радерфорд, — вежливо сказал Лукас, вспомнив, что она отправилась в Англию под своей девичьей фамилией.
Но прежде чем лакей успел ответить, за его спиной появилась женщина.
— Шарлотта! — обрадовался Лукас и широко улыбнулся, с облегчением заметив, что она прекрасно выглядит.
Однако когда женщина подошла ближе, он понял, что ошибся. Это была не Шарлотта, а ее сестра-близнец Кэтрин, с которой Лукас виделся во время своего прошлого визита в Англию. В глазах Лукаса зажегся огонек живого интереса. Он испытывал к Кэтрин большую симпатию.
Мисс Кэтрин остановилась так резко, что Лукас едва не рассмеялся. Ее губы приоткрылись, а тонкие брови взметнулись вверх. Лукас надеялся, что его появление оказалось для Кэтрин радостным сюрпризом. Сам он был счастлив видеть ее снова.
Оправившись от потрясения, Кэтрин расправила плечи и постаралась придать своему лицу безмятежное выражение. Однако ей это плохо удавалось.
— Мистер Бомон? — промолвила она с легкой вопросительной интонацией, как будто не верила своим глазам, а затем, жестом приказав слуге удалиться, подошла к гостю.
На ней было красивое голубое платье, подчеркивавшее все изгибы ее стройной женственной фигуры. Это будило воображение Лукаса. Несмотря на удивительное сходство сестер, он особым образом реагировал только на Кэтрин. Ни к кому другому Лукас прежде не испытывал таких пламенных чувств.
— Добрый день, мисс Кэтрин, — поздоровался Лукас и учтиво поклонился.
Он был хорошо знаком с нравами английских аристократов, которые строго соблюдали правила приличий и чтили этикет.
— Ч-что вы здесь делаете, мистер Бомон? — запинаясь, спросила Кэтрин, и на ее пухлых розовых губах появилась робкая улыбка. — Ах, как невежливо с моей стороны держать вас на пороге! Проходите, пожалуйста.
И она широко распахнула дверь. Лукас вошел в холл.
— Я разыскиваю Шарлотту.
Лукас не знал, действительно после этих слов улыбка на ее устах слегка померкла или ему это только показалось? Он надеялся, что воображение не сыграло с ним злую шутку.
— Шарлотту? Она знает, что вы в Англии? Я не думала, что вы так скоро вернетесь.
Лукас познакомился с Кэтрин во время своего прошлого визита в Англию, на званом ужине в доме сэра Франклина. Он сначала ошибочно принял ее за сестру, но когда она с недоуменным видом внимательно посмотрела на него, Лукас догадался, что у Шарлотты есть сестра-близнец. Их сходство было поразительным, и все же сестер можно было различить. Во всяком случае, Лукасу это легко удавалось.
Лукас представился Кэтрин и завязал с ней разговор, который оказался очень познавательным.
Лукас обвел взглядом просторное помещение холла. Это был типично английский дом, правда, от большинства других он отличался внушительными размерами.
— Я планировал приехать в Англию не раньше начала осени, но, не получив письма от вашей сестры, встревожился и решил немедленно отправиться к вам. Я хотел убедиться, что Шарлотта и Николас благополучно добрались до дома. Надеюсь, это так?
Приветливая улыбка Кэтрин стала слегка прохладной.
— Пройдемте в гостиную и там поговорим. Холл не лучшее место для подобного рода бесед, — промолвила Кэтрин учтивым светским тоном.
У нее был более выраженный английский акцент, чем у сестры.
Лукас снял шляпу и последовал за Кэтрин в гостиную, восхищаясь нежным покачиванием ее бедер. Боже, он почти уже забыл, как соблазнительно она выглядит!
Гостиная была похожа на все подобные комнаты, которые Лукас видел в английских аристократических домах. Она отличалась лишь меньшей чопорностью обстановки и отсутствием духоты. Два стоявшие здесь дивана были обиты коричневой тканью, камин из темного дерева казался огромных размеров.
— Садитесь, пожалуйста, — пригласила Кэтрин, показав на диваны и кресла. — Теперь я могу сообщить вам, что мои сестра и племянник несколько недель назад благополучно добрались до дома.
Лукас подождал, пока она сядет, а затем выбрал кресло, которое стояло ближе к ней. Опустившись в него, он положил шляпу на колени.
— Рад это слышать, я очень беспокоился за нее. Шарлотта, наверное, была удивлена, обнаружив, что вы находитесь в добром здравии. Она говорила вам, почему вернулась в Англию? Шарлотта ведь думала, что у вас серьезно пошатнулось здоровье.
Мисс Кэтрин поморщилась.
— Нет, она ничего не говорила о причинах своего приезда. Если вдруг она начнет задавать вам вопросы, скажите, что узнали о моей болезни из слухов и что не знаете имени человека, который передал вам их.
Кэтрин явно нервничала.
В разговоре, состоявшемся в доме сэра Франклина, Лукас сообщил ей, что знаком с женщиной по имени Шарлотта, которая поразительно похожа на нее и, должно быть, является ее сестрой-близнецом. Услышав это, мисс Кэтрин накинулась на него с вопросами. Она умоляла Лукаса сообщить ей адрес Шарлотты, объяснив, что ее сестра много лет назад бежала из Англии и что она сама и их брат беспокоятся за беглянку. Кэтрин сказала, что ей нужно только одно: чтобы Шарлотта — пусть даже ненадолго — вернулась домой. Родные хотели убедиться, что она жива-здорова. Мисс Кэтрин ни словом не обмолвилась о маленьком племяннике, из чего Лукас сделал вывод, что она не знает о его существовании. И тогда он решил умолчать о нем.
Лукас слушал Кэтрин с интересом, но он боялся обмануть доверие Шарлотты, поэтому не отважился назвать собеседнице ее местонахождение. Что, если именно родные, которые сейчас так сильно беспокоятся о Шарлотте, явились в свое время причиной ее бегства? Догадавшись о сомнениях, которые гложут Лукаса, Кэтрин сменила тактику и сказала, что Шарлотта непременно приехала бы домой, если бы узнала, что она, ее любимая сестра, серьезно больна или даже находится при смерти. И тогда Лукас согласился сообщить Шарлотте о том, что Кэтрин якобы надолго слегла с тяжелым заболеванием.
— Не беспокойтесь, я не выдам вас, — промолвил Лукас. — У меня были свои причины для обмана. Всякий раз, когда Шарлотта заговаривала о своих близких, об Англии, ее лицо становилось очень грустным. Мне было больно смотреть на нее. Я думал, что Шарлотта в ссоре со своими родственниками. Но потом я встретил вас, и мне стало ясно, что я ошибался. Вот тогда я и решил помочь и вам, и Шарлотте.
