— О, Джулиан! — зарыдала она. — Ты так добр…
Похлопав ее по руке, он повернулся к Генри:
— Вы должны пожениться. И чем скорее, тем лучше. А я помогу вам, чем смогу.
— Спасибо, хозяин, — печально прошептал Генри.
— Но сначала нужно позаботиться об Арно, — вмешалась Жюстина. Смахнув с ресниц слезы, она вопросительно взглянула на Джулиана.
Он молча кивнул.
— Хозяин, я сейчас схожу в похоронное бюро. И ведь надо дать знать вашей матери, так?
— Конечно. Спасибо, Генри. — Джулиан тяжело вздохнул.
Как только за Генри закрылась дверь, Жюстина повернулась к Джулиану:
— Мой дорогой, прости меня. Наверное, наши новости ошеломили тебя…
— Тебе не за что просить у меня прощения. Первый слабый лучик радости в такой печальный день. Я счастлив, что у вас с Генри будет малыш.
— Ни один ребенок никогда не заменит мне Арно! — воскликнула Жюстина.
— Конечно, нет, — ласково сказал он. — Но ты еще так молода, и теперь у тебя будет ребенок… а может, и не один. Арно же будет вечно жить в наших сердцах. Мы никогда его не забудем — ни ты, ни я. И может, со временем наше горе немного утихнет.
Жюстина кивнула.
— А как же ты, Джулиан?
Он взглянул на нее, и она поразилась странной пустоте его глаз.
— У меня в жизни больше ничего не осталось.
— А Мерси?
— Ничего, — едва слышно повторил он.
— Джулиан, — схватив его за руку, с жаром сказала Жюстина. — Тебе нужно помириться с Мерси. Я знаю, она любит тебя.
Джулиан отвернулся.
— Джулиан, обещай мне, что хотя бы попытаешься.
— Хорошо, дорогая, будь по-твоему, — вздохнул он.
— А теперь нужно позаботиться об Арно…
— Я уже все сделал, не волнуйся.
— Тогда просто побудем с ним…
— Да. Мы просто побудем с ним.
Джулиан обнял ее за плечи, и они опустились на колени перед кроваткой их единственного сына.
* * *
Джулиан не сомневался, что мать огорчит смерть Арно, но он и представить себе не мог, что это известие так подействует на нее. Мадлен была просто раздавлена горем. Джулиан как-то не заметил, что с годами она все больше привязывалась к Арно.
— Мой бедный ангелочек, — без конца повторяла она, осеняя себя крестом и горестно всхлипывая на широком плече сына. — Внучек мой любимый…
Когда сын привез ее к себе домой, Мадлен от горя еле передвигала ноги. Усадив мать в кресло, Джулиан отправился разыскивать жену, собираясь сообщить ей печальную новость.
Но Мерси исчезла. Нехорошее предчувствие шевельнулось в его душе. Вбежав в спальню, Джулиан обвел ее обезумевшим взглядом — шкаф, где она держала свои платья, был пуст, ящики секретера выдвинуты, сумочки не было на месте.
Кинувшись вниз, в гостиную, Джулиан призвал к ответу горничную. Смущенная Райза объяснила, что мадам уехала из дома очень рано с каким-то мужчиной, которого она не знала.
— Моя жена уехала с Филиппом Бруссаром? — прорычал Джулиан.
Райза затрясла головой, не отрывая глаз от пола:
— Нет, месье. Мадам… уехала с одним джентльменом из Натчеза, неким месье Жераром.
В наступившей тишине Джулиан вдруг услышал, как его мать сдавленно ахнула.
Он круто обернулся и застыл — бледное, виноватое лицо матери поразило его.
— Тебе что-нибудь известно? — кинулся он к ней.
— Ох, Джулиан, — ломая руки, простонала она, — боюсь, это я во всем виновата!
— Не понимаю…
Мадлен с несчастным видом кусала губы.
— Несколько недель назад я написала в Натчез одной своей подруге. Попросила ее связаться с родственниками Мерси.
— Что?! — взорвался он. — Зачем?
Мадлен умоляюще протянула к нему руки:
— Прости, сын, это все моя проклятая гордость! Когда я начала вывозить Мерси в свет и представила ее своим знакомым, вдруг поползли сплетни о ее происхождении. Поговаривали, что она из очень бедной семьи. Вот я и подумала: а что, если пригласить из Натчеза родителей ее матери, ведь это сразу положило бы конец подобным разговорам…
— Мама, ну кто просил тебя вмешиваться? — взорвался Джулиан. — Вот, полюбуйся, чем все кончилось! Кстати, тебе не приходило в голову, что этот месье Жерар может быть одним из представителей семейки Дюбуа?
— Скорее всего.
— И Мерси вот так просто взяла и уехала с ним!
Джулиан заметался по комнате.
— Будь она проклята, эта маленькая дрянь! Гореть ей в аду! Ушла без единого слова! Да еще в тот самый день, когда умер мой единственный сын!
— Джулиан, я понимаю, как тебе больно, но не позволяй этой боли затмить твой разум! Ведь Мерси решила, что ты бросил ее и вернулся к этой женщине!
Глаза Джулиана сверкнули яростью.
— Она должна была верить мне!
— Джулиан, я уверена, это просто недоразумение, — успокаивала его Мадлен. — И со временем все выяснится…
— Плевать мне на нее! — в бешенстве прошипел он. — Подумать только — взяла и сбежала из дома, никому не сказав ни слова! Ну и черт с ней! Пусть отправляется в Натчез, если хочет! Да хоть бы и в ад — ей там самое место!
— Джулиан, я понимаю, как тебе тяжело. Столько всего свалилось на тебя… Успокойся, сынок. Все уладится. А пока что… мы должны позаботиться об Арно.
Джулиан резко повернулся к ней. Лицо его исказила мучительная гримаса.
— Мне кажется, ты хочешь предложить похоронить его без особого шума? — спросил он. Возле губ его залегла горькая складка.
Мадлен вздрогнула, будто он ее ударил. Джулиан даже опешил — она стояла перед ним, надменно расправив плечи, глядя на него с таким достоинством и гордостью, что ему стало стыдно.
— Мой внук — твой сын — будет перенесен в кафедральный собор, где по нему отслужат поминальную службу. Тело его будет выставлено в нем весь день, чтобы все наши друзья могли проститься с ним. И друзья его матери — тоже. А потом Арно будет похоронен там же, где и вся наша семья, — в семейном склепе на кладбище Сент-Луиса, рядом с твоим отцом…
Больше она ничего не успела сказать. Сдавленный стон вырвался из груди Джулиана, и, уронив голову на плечо матери, он зарыдал.
Был теплый августовский день. Мерси стояла на верхней палубе «Русалки», одетая в темно-синий дорожный костюм.
Пароход, пыхтя, поднимался вверх по реке, приближаясь к Натчезу.
Мерси вспоминала, как, застав мужа в объятиях Жюстины, она поспешно вернулась домой и торопливо уложила вещи. Едва дождавшись рассвета, она послала старого слугу в отель «Сент-Луис» с запиской для Антона Жерара В ней она сообщала, что готова немедленно отправиться вместе с ним в Натчез.
Через час они были на пристани. И тут им повезло — в последнюю минуту, когда «Русалка» готова была отдать швартовы, выяснилось, что на пароходе еще оставались две свободные каюты.
