Через час они были на пристани. И тут им повезло — в последнюю минуту, когда «Русалка» готова была отдать швартовы, выяснилось, что на пароходе еще оставались две свободные каюты.
Все это произошло три дня назад. И вот теперь уже недалек тот час, когда они пришвартуются у причала Натчеза-У-Подножия-Холма.
Антон показался ей человеком, которому можно довериться. Он умел слушать, и Мерси в конце концов поведала ему историю своего несчастного брака, не забыв упомянуть и о Жюстине. Но о покойных родителях она умолчала, лишь коротко сообщив, что после их смерти Джулиан отдал ее в монастырскую школу.
По ошеломленному лицу Антона Мерси видела, что его поразил ее рассказ, и не удивилась, когда он принялся убеждать ее возбудить дело о разводе, предложив взять на себя всю официальную часть.
И вот теперь Мерси раздумывала над его словами. Развод! Но хочет ли она, чтобы их брак с Джулианом был признан недействительным? При воспоминании о том, как Джулиан обнимал прильнувшую к нему Жюстину, ревность и гнев с новой силой захлестывали ее. Она не сомневалась, что теперь Джулиан все ночи будет проводить в постели любовницы. Худшего оскорбления она и вообразить себе не могла. Так, может, лучше потребовать развод и начать новую жизнь?
Но самое ужасное было то, что даже сейчас она любила этого негодяя. Любила так же сильно, как и ненавидела.
Однако остаться в Натчезе значило попасть в зависимость от этих Дюбуа… А эта мысль была для Мерси нестерпима. Если бы не обстоятельства, вынудившие ее бежать из дома, она вряд ли вообще решилась бы отправиться в Натчез…
— Моя дорогая, вы очаровательно выглядите! — прозвучал у нее над ухом низкий мужской голос.
Обернувшись, Мерси встретилась взглядом с Антоном.
— Скоро покажется Натчез, — сказал он.
— Понятно, — пробормотала она, покусывая губу.
— Дорогая, вас по-прежнему смущает встреча с дедушкой и бабушкой?
— Да, — призналась Мерси.
— Они обязательно полюбят вас, Мерси. Я видел портрет вашей матушки. Вы похожи на нее как две капли воды. Если, конечно, не считать ваших ирландских рыжих волос.
— А может, им будет неприятно наше сходство? — ощетинилась Мерси.
— Ерунда! — засмеялся Антон. — Старики Дюбуа души не чаяли в своей дочери, хотя гордость и заставила их обойтись с ней несправедливо.
* * *
У Антона в Натчезе была адвокатская практика, благодаря которой он мог жить безбедно. С детства он страдал от унизительного сознания, что он всего лишь бедный родственник могущественных Дюбуа. Родители его погибли, когда ему едва исполнилось десять лет, и Дюбуа приняли в свой дом осиротевшего мальчика. Они относились к нему как к собственному сыну, но Антон чувствовал, что всегда будет для них лишь жалкой заменой Коринне, единственной дочери, которая отплатила им черной неблагодарностью за их любовь и заботу.
И вот однажды они обратились к нему с просьбой поехать в Новый Орлеан и разыскать их внучку. Антон понял, что судьба предоставила ему редкостный шанс. Если он поведет себя умно, то сможет стать богатым человеком и занять подобающее место в обществе Натчеза. Он знал, что старики Дюбуа намерены передать своей внезапно обретенной внучке все состояние, составлявшее около полумиллиона долларов. И Антон уже считал эти деньги своими, надеясь, что в скором времени станет одним из богатейших людей Натчеза.
Он заставит Мерси Деверо развестись с этим негодяем, и они обвенчаются. Они достаточно дальние родственники, и никаких препятствий этому не будет. Даже старики Дюбуа не станут возражать, поскольку замужество привяжет Мерси к Натчезу, а следовательно, она навсегда останется с ними.
Он окинул оценивающим взглядом погруженную в свои мысли девушку — она смотрела на Натчез, и в зеленых глазах ее плескался страх. Признаться, он и не подозревал, каким прелестным созданием окажется его новая родственница. Приятный сюрприз! Впрочем, цинично подумал Антон, он бы женился и на грязной свинье, лишь бы это позволило ему запустить руки в сундуки Дюбуа.
* * *
Вскоре Мерси и Антон катили в великолепном двухколесном экипаже, запряженном парой чудесных гнедых лошадей.
Оставив позади нищие кварталы Натчеза-У-Подножия-Холма, они по извилистой дороге поднялись на холм, миновали Сильвер-стрит и наконец оказались в верхнем городе.
По сравнению с убожеством, царившим внизу, Натчез-На-Холме казался драгоценной жемчужиной.
От роскоши, царившей вокруг, у Мерси захватило дух. Антон уже рассказывал ей, что в Натчезе живет не менее двадцати семей, чье состояние перевалило за миллион, но только сейчас она смогла поверить в то, что это правда.
Через несколько минут они свернули на боковую дорожку, ведущую к огромному белоснежному особняку. Стены, почти сплошь увитые цветущей бугенвиллеей, чья яркая зелень казалась еще ярче на фоне темно-зеленых миртовых деревьев, делали его похожим на замок сказочной принцессы. Огромные старые дубы бросали на землю кружевную тень, а магнолии наполняли воздух сладким ароматом.
— Это и есть дом моих дедушки и бабушки? — замирая от восторга, спросила Мерси.
Антон кивнул:
— Просто дворец, верно?
— Да, — пробормотала она.
Антон с усмешкой выбрался из экипажа. А навстречу им уже торопился немолодой негр в ливрее.
— Мастер Антон! Стало быть, вам удалось привезти малышку домой? — с широкой белозубой ухмылкой крикнул он.
Кивнув слуге, Антон протянул Мерси руку и помог ей сойти на землю.
— Привет, Жером. Можешь меня поздравить — я привез мадам Деверо к ее дедушке и бабушке.
— Добро пожаловать, мадам, — почтительно поклонился слуга.
— Спасибо, — улыбнулась она.
И в этот момент парадная дверь распахнулась, и на пороге дома появилась пожилая чета. Сердце Мерси екнуло — перед ней стояли Гаспар и Элен Дюбуа.
Они выглядели совсем стариками — лица их напоминали печеные яблоки, волосы были белы как снег. И все же они смотрелись превосходно — оба высокие и, несмотря на возраст, стройные. Элегантный черный костюм Гаспара выгодно оттенял изящное шелковое платье жены.
— Мерси! — воскликнула старая женщина. — О, моя дорогая, неужели это ты?
Поскольку Мерси не двинулась с места, старики заторопились к ней. Элен порывисто прижала внучку к груди, и Мерси почувствовала слабый аромат лаванды и розовой воды.
— О, Мерси! — вскричала Элен, глядя на нее во все глаза. — Ты — вылитая мать! — Смахнув слезы кружевным платочком, она повернулась к мужу: — Ты только взгляни, Гаспар!
— В самом деле, — внезапно охрипшим голосом сказал старик, разглядывая Мерси. Шагнув к ней, он нежно поцеловал ее в лоб и пожал ее руку своей дрожащей старческой рукой. — Добро пожаловать в Натчез, дорогая.
