— Но мы только что оделись, — запротестовала Изабель.
— А тебе надо всего лишь расстегнуть мои штаны. Кормак увидел, как Раналд резким жестом остановил мужчин, вознамерившихся прервать любовников. Он быстро сообразил, как можно воспользоваться тем, что Изабель и Кеннет снова займутся любовными играми. Кеннет явно окажется в неудобном положении и не успеет защититься. Любовники, застигнутые врасплох, не смогут отрицать своей связи, а поскольку Изабель официально обручена, это можно расценивать почти как супружескую измену. Сэр Раналд имел полное право убить их обоих и не понести ответственности за это.
Кормак оцепенел. Значит, все, что говорили об Изабель, было правдой. Она просто лживая шлюха, представляющая смертельную опасность, а он потерял из-за нее десять лет своей жизни. И он потерял Элспет. Удивительно, как это его друзья и родственники оставались преданными такому болвану, как он. Кормак знал, какую услугу Изабель окажет сейчас Кеннету. Она всегда проявляла умение в таком деле и получала от этого удовольствие. Ему не хотелось видеть это, но он заставил себя досмотреть всю сцену до конца, чтобы окончательно убедиться в предательстве Изабель.
— Думаешь, доставляя тебе удовольствие, я смогу утешить свое самолюбие? — спросила она.
— Я хорошо знаю тебя. Тебе нравится держать мужчин в своей власти. Смотри, я весь твой и хочу, чтобы ты соблазняла и мучила меня своим умелым ртом. Съешь меня, — прохрипел Кеннет.
— Съесть? О, это настоящий пир!
Сопение Кеннета возвестило Кормаку и Дугласам, что любовники полностью поглощены своим занятием. Как только Джеймс распахнул дверь, Кормак быстро вошел в комнату вместе с Раналдом. Открывшаяся им сцена не вызвала ничего, кроме отвращения. Кеннет распластался в кресле, откинув назад голову и закрыв глаза, а Изабель стояла на коленях между его ног, ублажая его с громким чмоканьем. Кормак понял, что если он когда-нибудь вдруг хоть чуть-чуть усомнится в том, что Изабель — всего лишь подлая шлюха, ему достаточно будет вспомнить эту сцену, чтобы мгновенно избавиться от безумных заблуждений.
Четверо мужчин из клана Дугласов молча окружили пару. Кормак встал рядом с сэром Раналдом, который приставил меч к горлу соперника. Джеймс схватил Изабель за волосы и оторвал ее от Кеннета. На лицах любовников отразились растерянность, ужас и страх, отчего Кормак испытал некоторое удовлетворение.
— Я вижу, ты удивлен, кузен, — медленно произнес сэр Раналд. — Ты был так увлечен, что даже не слышал, как мы вошли.
— Неужели ты убьешь своего родственника из-за этой проститутки? — спросил Кеннет.
Изабель ошеломленно раскрыла рот, затем с ненавистью посмотрела на своего любовника и повернулась к сэру Раналду с мольбой в глазах:
— Он соблазнил меня, сэр Раналд. Сначала это была лишь минутная слабость — еще до того, как мы обручились, а потом он с помощью шантажа заставлял меня заниматься с ним любовью.
— Да, мы все слышали, как ты бурно протестовала, — сказал Раналд, — и видели, каких трудов ему стоило принудить тебя опуститься на колени. Полагаю, твой рот был слишком занят, чтобы позвать на помощь. — Он холодно улыбнулся, а Изабель покраснела — скорее от злости, чем от смущения. — О горе, теперь мое сердце разбито!
— Хватит шутить, кузен, — сказал Кеннет. — Отпусти меня и делай все, что хочешь, с этой дрянью. Ты ведь не можешь убить человека только за то, что он воспользовался тем, что ему так охотно предлагали? Не я же лишил твою невесту девственности. О ней давно ходят разные слухи, и, я знаю, ты с трудом согласился на обручение. Теперь я дал тебе прекрасный повод расторгнуть его. Даже твой отец, настаивавший на этом браке, не осудит тебя, если ты прогонишь ее.
— Это верно, однако он живьем сдерет с меня кожу, если я позволю ускользнуть от заслуженного правосудия убийце представителей нашего клана.
— Ты ведь веришь, что Изабель убила своих мужей?
Выражение ужаса на красивом лице Кеннета поразило Кормака. Но он был готов к тому, что пойманные с поличным Изабель и Кеннет начнут сваливать вину друг на друга. Эти двое убили четверых мужчин только из-за своей непомерной алчности и намеревались убить еще одного, обвинив в этом его. Как и многие другие мужчины, Кеннет поддался искушению и связался с Изабель, подвергнув тем самым себя риску быть разоблаченным. Если бы он нашел в себе силы противостоять соблазну, то сейчас был бы свободен и продолжал устранять своих родственников, стоящих на пути к достижению его целей. Кормак подозревал, что успешное осуществление предыдущих заговоров вселило в Кеннета уверенность в своей безнаказанности и он потерял бдительность.
— О, кузен, ты просто сама невинность, — рассмеялся сэр Раналд. — Особенно со своей штукой, выставленной напоказ и все еще влажной после трудов моей невесты.
На лбу Кеннета выступили капельки пота, что свидетельствовало о его сильном волнении.
— Она всего лишь шлюха.
— Да, но не думай, что я стану проливать кровь одного из Дугласов только из-за этой вероломной сучки.
— Тогда зачем ты приставил меч к моему горлу?
— Да вот думаю: то ли убить тебя сейчас, то ли отвести тебя к лэрду, чтобы тот решил, как отплатить тебе за смерть четверых наших родственников.
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.
— Ты думаешь, мы появились здесь только сейчас? Нет, кузен. Мы находились за дверью достаточно долго, чтобы слышать всю вашу беседу. — Он удовлетворенно кивнул, когда Изабель и Кеннет смертельно побледнели.
— Никто не поверит тебе, — Голос Кеннета дрожал, выдавая его страх. — Все подумают, что ты лжешь из ревности.
— Не думаю. У меня есть четыре свидетеля, слышавшие ваши откровения.
— Четыре? — Изабель посмотрела на Дугласов, затем на Кормака, и ее красивые голубые глаза расширились. — Значит, ты решил предать меня, любовь моя?
Кормак увидел в ее глазах слезы. Лицо Изабель выражало глубокую печаль и боль. Она настолько умело притворялась, что у него даже мелькнула мысль, уж не приснилось ли ему все то, что она вытворяла здесь. Кормак подумал, что когда-нибудь он будет утешаться тем, что его дурачила самая ловкая мошенница, какую он когда-либо имел несчастье знать. Однако уже через мгновение в нем вспыхнуло огромное желание влепить ей пощечину, и он сдержался лишь с большим трудом.
— Да, Изабель, теперь я хочу, чтобы все узнали ужасную правду о тебе, — ответил он.
— Как ты можешь говорить такие вещи после того, что было между нами? Мы ведь столько пережили вместе.
— Вместе? Это я переживал как дурак, а ты держала меня при себе, словно еще одного жеребца в своей конюшне. — Кормак покачал головой. — Четыре жертвы, Изабель? Четыре убийства? И ради чего? Ради денег и земель? У тебя ведь достаточно и того и другого. Нет, у нас с тобой нет ничего общего. Сначала я был ослеплен твоей красотой и страстным желанием быть с тобой. А потом отчаянно старался доказать, что у меня в отличие от родителей есть честь, и упорно соблюдал клятву, данную много лет назад. Мне следовало бы отказаться от нее сразу после того, как ты во второй раз вышла замуж. Я ужасно жалею, что пожертвовал десятью годами своей жизни ради такой шлюхи, как ты. И перестань плакать! — прикрикнул Кормак. — Я больше не поддамся на твои уловки» особенно после того, что видел здесь собственными глазами. И я тоже слышал, как ты и твой любовник замышляли еще одно убийство и как собирались снова свалить вину на меня.
