А впрочем, не на куклу, а на большого плюшевого мишку.
– Не хотите ли чаю? – ласково осведомилась она, не понимая, почему Томас этого не предложил.
– Нет-нет, спасибо, – отказался сэр Райли. – Не хочется портить аппетит, поскольку скоро мне предстоит отведать жаркого и запить его элем в вашей деревенской таверне. Я ведь не собираюсь здесь надолго задерживаться, поскольку не сомневаюсь, что вам и... – он бросил быстрый взгляд на Томаса, – мистеру Блэквуду нужно многое обсудить.
Эти слова поразили Мадлен, хотя она и сама не понимала почему.
«Интересно, многое ли ему известно?» – пронеслось у нее в голове.
– Конечно, сэр Райли, – ответила она, как он и ожидал, и, изо всех сил стараясь не выдать замешательства, сделала приглашающий жест. – Прошу вас, садитесь.
До сих пор Томас не проронил ни слова. Мадлен попыталась не волноваться. Она обошла вокруг чайного столика, стараясь случайно не коснуться ног Томаса пышными юбками, и расположилась в самом дальнем углу софы.
Томас по-прежнему на нее не смотрел. Его лоб прорезала тоненькая морщинка.
Сэр Райли уселся рядом с Мадлен, закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку стула.
– Ну что ж, перейдем к делу, – нарушил он гнетущее молчание. – Я... мне кажется, я придумал неплохой план, как вывести барона на чистую воду: нужно застать его, когда он будет выносить контрабандный товар.
Мадлен с восхищением взглянула на сэра Райли. Как же он умен!
– Так вы собираетесь поймать его с поличным, – прошептала она. – Великолепно! Скорее бы увидеть изумленные глаза этого самодовольного негодяя, когда его будут арестовывать!
Томас впервые взглянул на нее ничего не выражающим взглядом.
– Это единственный способ доказать его вину, – спокойно проговорил он, и губы его тронула легкая улыбка, на секунду скрывшая шрам. – Дездемона, хотя она и является великолепным свидетелем, может в последнюю минуту передумать и не дать показаний против барона. – Он понизил голос до многозначительного шепота. – Нам нужны доказательства, а эта молодая женщина обладает безудержной фантазией.
С этим заявлением трудно было не согласиться, и Мадлен, переменив положение, перевела взгляд на сэра Райли.
– Я тоже хотела бы принять участие в этой операции. Барон предлагал как-то провести меня через туннель в свой особняк. Я могла бы послать ему записку, что я согласна. Думаю, мне легко удалось бы вывести его на чистую воду. Я могла бы якобы случайно что-то обнаружить или уличить его во лжи. Вполне может статься, что он разнервничается и выдаст себя. – Она пожала плечами. – А может быть, мне удастся стать свидетельницей его незаконных манипуляций.
Сэр Райли с явным беспокойством переводил взгляд с Мадлен на Томаса. Ему, похоже, было не по себе. Он закинул ногу на ногу, смахнул с рукава пушинку, и у Мадлен возникло неприятное чувство, что от нее что-то скрывают.
– Вы что-то недоговариваете? – тем не менее ласковым голосом осведомилась она, чувствуя, как учащенно забилось сердце, однако умело скрывая свое волнение – за долгие годы работы ей неоднократно приходилось это делать, и она владела этим навыком в совершенстве.
Сэр Райли с преувеличенным вниманием изучал столешницу чайного столика. Томас же был все так же сдержан. Лицо его выражало решимость.
– Должен вам сказать, Мадлен, – наконец подал голос сэр Райли, – что мы разработали план, позволяющий арестовать барона Ротбери, не применяя силы.
«Мы»? Кто это «мы»?
– Вы так считаете? – вежливо осведомилась Мадлен. Барабаня пальцами по колену, сэр Райли принялся рассказывать:
– Три ночи назад наши тайные агенты позволили украсть два ящика с опиумом с корабля, пришвартованного в Портсмуте. За неделю до этой кражи была распространена информация о том, что прибывает партия опиума. – Он просиял и, понизив голос, продолжал: – Сегодня или завтра ночью ящики будут доставлены барону и он внесет их в дом через туннель. Мы собираемся выставить в туннеле нескольких человек.
– В самом туннеле? – изумилась Мадлен.
– Да, – кивнул головой сэр Райли. – И в самом туннеле, и снаружи. Несколько человек спрячутся за деревьями на тот случай, если вдруг барону вздумается удрать. Если мы его поймаем на месте преступления, да еще миссис Уинсетт даст показания, он обречен.
Мадлен недоуменно покачала головой:
– Не понимаю. Как вы собираетесь расставлять людей в туннеле и около него, если не знаете, где он расположен? Даже мы с Томасом не смогли отыскать вход в него в лесу.
– Я разговаривал с Дездемоной, – спокойно, без тени бахвальства сказал Томас.
Мадлен повернулась к нему:
– Когда?
– Сегодня днем. Разговор был довольно длинный, Дездемона рассказала мне, где расположен туннель, о чем я уже сообщил сэру Райли. Эта дама необыкновенно экспрессивна и по всем вопросам придерживается собственного мнения, – с усмешкой произнес он, с вызовом глядя на Мадлен.
Не замечая намека, Мадлен вновь взглянула на сэра Райли:
– А зачем вам использовать дополнительные силы, если я сама могу войти в туннель? Ведь барон мне это позволил.
– Потому что я не хочу, чтобы ты туда входила, Мадлен, – решительно возразил Томас.
Замешательство Мадлен сменилось обидой, потом яростью, однако она сохраняла самообладание.
– По-моему, это не тебе решать. Сэр Райли снова откашлялся.
– Мне кажется, Мадлен, мистер Блэквуд хочет сказать, что вам вовсе ни к чему подвергать свою жизнь опасности, входя в туннель одной, без всякого прикрытия.
– Потому что я женщина, – с горечью произнесла Мадлен.
– Совершенно верно, – согласился сэр Райли и довольно улыбнулся. – У нас есть другие агенты, которые могут это сделать. По-моему, мы разработали отличный план, который можно осуществить быстро и не подвергая риску никого, тем более вас.
Еще никогда в жизни Мадлен не испытывала такого разочарования. Внезапно она поняла, что сэр Райли, человек, которым она восхищалась больше всех на свете, лгал ей. Ей, своему самому преданному, надежному агенту на континенте! А поняла она это потому, что никогда прежде при обсуждении задания ее пол не принимался во внимание. Никогда! И она, и все остальные агенты, уже устраиваясь на работу, понимали, какому подвергаются риску, выполняя такого рода задания. Кроме того, она была единственной женщиной, работавшей в этой области, и за последние шесть лет выполняла задания наравне с мужчинами, так же уверенно и храбро. От нее ожидали провалов, однако она не совершила ни одного, и потому ею так восхищались. Никто прежде не сомневался в ее способностях, особенно сэр Райли.
И потом, ее аргументы в пользу того, чтобы самой войти в туннель, были вполне обоснованными, и риск, что барон ее разоблачит, сводился к минимуму. Томас с сэром Райли наверняка это понимали. И что-то здесь не так.
