Прошлой ночью Джулиана осталась с ним. Другая с отвращением отвернулась бы от него. Но Джулиана осталась и просила его, чтобы он не беспокоился о том, что сказал.
Он всегда обожал ее, но никогда так сильно, как прошлой ночью. Хоук знал, как она страдала из-за того, что была нежеланным ребенком. Много лет назад ее беззащитность глубоко тронула его.
Она была и навсегда останется его Джули.
Он взглянул на часы. Время отправляться. Он не будет торопить ее. Джулиана заслуживает достойного отношения к себе.
Он посмотрел в зеркало и усмехнулся, поскольку подумал, что и внешне изменился. Тетка наверняка отругает его за использование ее дивана в качестве постели. Глубоко вздохнув, он в последний раз одернул жилет и зашагал в новую жизнь.
Джулиана сидела в гостиной, то и дело поглядывая на часы. Она немного представляла себе, чего ждать от Хоука. Он скорее всего обратит произошедшее в шутку. Она не признается, как его пьяные излияния встревожили ее. Он прошлой ночью беспокоился, что наговорил лишнего, но она не думала, что он все это запомнил. Она сделает все возможное, чтобы успокоить его, однако она чувствовала себя немного растерянной.
Долгие годы их знакомства она не сомневалась в том, что знает Хоука. Она понимала, что в его прошлом было что-то ужасное, причем связанное с Рамзи, но не представляла себе, что его отец выдвинул против него такие жестокие обвинения.
Ей было всего тринадцать, когда старый герцог умер. Она помнила лишь то, что он был серьезным и суровым человеком, так непохожим на сына. Еще она знала, что Тристан относился к нему с уважением и ценил его советы.
— Вы разговаривали ночью? — спросила Хестер.
Звук ее голоса заставил Джулиану вздрогнуть.
— Немного. Он плохо соображал. — Она не стала говорить Хестер, что Хоук рассказал об их непростых взаимоотношениях с отцом.
— Много ли ты узнала, дорогая? — спросила Хестер, отложив в сторону книгу, которую читала.
— Достаточно, — не отвела взгляда Джулиана.
— Я знаю, его отец что-то скрывал. У Марка были безумные глаза, наполненные мукой. Конечно, отец ничего не говорил его матери. Но она знала, хотя и ни за что бы не призналась в этом. У Луизы доброе сердце, но она всегда была инфантильной, нуждающейся в заботе окружающих.
Послышался звук шагов, и в комнату вошел Хоук.
— Я попросил дворецкого не докладывать о моем приходе.
— Я налью вам чашку чаю, — предложила, поднявшись, Джулиана.
— Я выпил столько, что хватило бы наполнить ванну. — Хоук взглянул на тетку. — Не могу понять, зачем я вчера попросил кучера привезти меня сюда. Видимо, последние дни я проводил здесь столько времени, что начал чувствовать себя как дома.
— Тебе здесь всегда рады, — сказала Хестер, — и пьяному, и трезвому.
— Тетя, позволь мне поговорить с Джулианой тет-а-тет.
— Конечно.
Он помог ей встать и поцеловал в щеку.
— Спасибо тебе.
Когда Хестер вышла, он сел рядом с Джулианой. Она затрепетала.
— То, что я говорил вчера…
— Не беспокойтесь. Это алкоголь развязал вам язык.
— Верно. Я много думал о том, что сказал мне отец. Он испугался за меня.
— Вам грозила опасность? — Джулиана судорожно сглотнула.
— Он заплатил целое состояние, чтобы я на рассвете не оказался под дулом пистолета.
Она сцепила дрожащие руки. Что же он натворил?
— Когда ты предложила мне простить себя, поначалу я не поверил, что это возможно. Но ты сказала еще кое-что, что помогло мне. — Ее сердце забилось быстрее. — Ты сказала, что бы ни случилось, ты не изменишь своего отношения ко мне.
— Никогда, — подтвердила она.
— И ты мне веришь без всяких условий?
— Да.
— Я решил похоронить прошлое. И я выбираю будущее.
— Я рада, — прошептала Джулиана, едва сдержав выступившие на глазах слезы.
— Я должен наладить отношения с семьей, — сказал он. — Хотя я не порывал с ней, но и не исполнял как следует своих обязательств по отношению к родным. Больше всего я сожалею, что не понял, какой характер у Монтегю, прежде чем дать Пейшенс благословение на брак с ним. А теперь она страдает.
— Я знаю, — она потянулась к нему и схватила за руку, — что вы чувствуете свою ответственность, но Пейшенс сама выбрала его в мужья. И она сильнее, чем вы считаете. Она не позволит измываться над собой.
— Когда она вернется, я поговорю с ней наедине и постараюсь убедить, что, если понадобится, буду помогать ей и детям. По иронии судьбы Монтегю в чем-то прав по отношению ко мне. Отказавшись жить в Эшдаун-Хаусе, я очень огорчил мать. Кроме того, своим поведением оттолкнул отца. Мне следовало попробовать исправиться, но гордость не позволила мне вернуться.
— Но ваш отец виноват не меньше, а может быть, и больше, чем вы. Он должен просить у вас прощения за то, что сказал вам. Ведь слова могут ранить.
— Теперь уже ничего не изменишь, а я ведь глава семьи. На мне лежит ответственность за брата, но я и здесь повел себя не лучшим образом. Уильям, наверное, думает, что он мне безразличен.
— Зачем вы так говорите? — Джулиана сжала его руку.
— Затем, что когда он потерял контроль над собой, я его не остановил. Мне не хотелось, чтобы он страдал от слишком строгого старшего брата, как я от отца. Поэтому я вел себя совсем по-другому и дал ему слишком много свободы. Теперь я позову его домой и предложу ему задуматься над выбором профессии.
— Вы приняли так много решений за столь короткое время — улыбнулась Джулиана. — Хороших решений.
— За это я должен благодарить тебя.
— Я горжусь вами. — Никогда она не любила его так сильно, как сейчас.
— Ты позволишь мне составить тебе компанию сегодня вечером? — улыбнулся он, дернув ее за локон.
— Да, — сказала она, затаив дыхание. Неужели Хоук все-таки ее любит?
— Куда пойдем?
— В театр, — засмеялась она немного нервно. — Я даже не помню, какая пьеса.
— Скажи об этом тетке, а я за вами заеду.
Она поднялась одновременно с ним. Он поцеловал ей руку.
— До вечера.
Когда он вышел, ее глаза от счастья наполнились слезами. Как только он исчез из виду, она бросилась к окну, чтобы посмотреть на него. Увидев, что он вышел из дома, она прошептала:
— Я люблю тебя.
В театре Джулиана почувствовала себя так, словно ожил сон, который она смотрела долгие четыре года. Хоук сел рядом с ней, а когда поднялся занавес, незаметно взял ее руку.
Хестер и мистер Пекэм о чем-то оживленно беседовали. Джулиана притворилась, будто увлечена спектаклем, но не в силах была сосредоточиться. От радостного волнения она была сама не своя. Она представила себе, как, вернувшись домой, объявит о помолвке с Хоуком. Приедут члены его семьи и с восторгом встретят радостную новость. Возможно, после объявления о предстоящем бракосочетании все задержатся еще на месяц. И наконец, после долгого ожидания, она станет женой Хоука.
