— Дом?
— С тобой все в порядке?
— Со мной? — Анна хрипло засмеялась и села на край кровати. Их руки встретились. — Это в тебя стреляли, милый.
— Мне нравится такое обращение. — Глаза Доминика потемнели.
— Дом, если бы ты умер… — Анну так переполняли чувства, что она запнулась и умолкла, глядя на мужа повлажневшими глазами.
— Неужели ты пытаешься сказать мне, что любишь меня, Анна?
Она кивнула, все еще не в состоянии говорить. Глаза Доминика стали подозрительно блестящими.
— Когда я узнал, что Патрик завел интрижку с Беллой — Калдвел сообщил мне об этом прошлым вечером, то я понял, что это он преследовал тебя. Я боялся за твою жизнь и поэтому приехал в Уэверли Холл. Я страшно перепугался, когда узнал, что Патрик также покинул Лондон. — Неожиданно Дом с силой сжал ее руки. — Не понимаю, что случилось с Патриком!
Анна тяжело вздохнула, вспоминая, как Патрик и Доминик, тогда еще бесшабашные подростки, вместе носились по поместью. Оба они были очень привлекательными, и дочери всех соседей сходили по ним с ума. Она вспомнила рассказы Патрика об их проделках в Кембридже, тогда казалось, что его с Домиником ничто не разлучит.
— Я тоже этого не понимаю, — согласилась она. Анна встала, чтобы проводить врача.
— Как мой муж? — тихо спросила она у доктора Коба.
— Вам не о чем волноваться, леди Анна. Ваш муж молод и силен и поправится через несколько дней. А пока — строгий постельный режим. Завтра я заеду, проверю, как его состояние.
— Спасибо, — поблагодарила Анна, пожимая врачу руку, и возвратилась к Доминику.
— Не верю я, что Патрик убийца! — сказал Дом с внезапной вспышкой гнева.
Анна не сумела ответить — Патрик открыл дверь и дрожащим голосом произнес:
— У меня не было намерений причинить вред Анне, Дом. Пожалуйста, поверь мне. Я только хотел, чтобы она боялась тебя.
— Неважно, Патрик. — Взгляд Доминика был полон грусти. — Я простил тебя.
Казалось, Патрик сейчас расплачется.
— Мне так жаль, так жаль, — прошептал он, подходя ближе.
— Патрик, что ты собираешься дальше делать? — спросил Дом.
Анна неожиданно перевела взгляд с Доминика на своего кузена.
— Патрик, ты знаешь, кто убил Мэтью Файрхавена? Патрик немного помолчал, затем быстро проговорил:
— Это был несчастный случай. Я не хотел этого, я собирался лишь спросить у него, что же было в дневнике Филипа. Файрхавен отказался отвечать, я разозлился, мы начали драться, и он неудачно упал. И я подумал… что все складывается мне на руку: я решил возложить ответственность за происшедшее на Доминика Сент-Джорджа. Ведь это я сообщил властям о твоей драке с Файрхавеном.
Анна чувствовала себя бесконечно усталой. Она снова взяла мужа за руку. В комнате воцарилась тишина.
Доминик первым прервал затянувшуюся паузу.
— Патрик, ты должен пойти в полицию. — Голос его был тихим, но властным, хотя глаза выдавали боль.
— Нет! Они тут же посадят меня в тюрьму. — Патрик направился к двери. У порога он на мгновение оста новился. — Это был несчастный случай. Я вовсе не хочу, чтобы меня повесили.
— У тебя есть свидетели вашей ссоры с Мэтью? — спросил Дом.
— Нет.
— Как у тебя оказалась моя сапфировая запонка?
— Я последовал за вами с Анной в Шотландию и несколько раз тайком пробирался в замок. — Патрик глубоко вздохнул. — Дом, мне очень жаль.
— Мне тоже, — с грустью сказал Доминик. — Патрик, если ты не пойдешь в полицию, боюсь, я буду вынужден сделать это сам.
Патрик вздрогнул и, не говоря больше ни слова, выбежал из комнаты.
Доминик притянул Анну к себе, и она прижалась к нему.
— Анна, мы должны сообщить инспектору все, что, знаем.
— Да, конечно, — отозвалась она, осторожно опуская голову на его здоровое плечо.
— Но нет закона, гласящего, что мы обязаны сделать это немедленно.
Анна подняла голову, посмотрела Дому в лицо и облегченно вздохнула: несмотря на все, что сделал Патрик, ей не хотелось видеть своего кузена в тюрьме или на виселице.
— Да, да! В конце концов, ты же болен. Возможно через несколько дней или даже на следующей неделе мы обязательно обратимся в полицию.
— Надеюсь, у Патрика хватит ума понять, что он должен как можно быстрее уехать за границу, — тихо сказал Дом.
Анна тоже надеялась на это.
Рутерфорд Хауз
— Я хочу увидеться с его светлостью, — объявила Кларисса.
Калдвел согласно кивнул.
— Он только что проснулся.
«Только что проснулся…» — Кларисса почувствовала прилив энергии. Каким же беспомощным стал герцог Рутерфорд! Она больше не боится его!
— Значит, улучшений не было?
Калдвел повел ее наверх в библиотеку.
— Напротив, миледи, герцог хоть и с большим трудом, но говорит, и уже восстановилось движение нижних конечностей, — пояснил он, стараясь, видимо, как можно точнее изложить заключение врача.
Кларисса на мгновение растерялась, она-то думала, что Рутерфорд, полностью парализован, но затем успокоила себя: все-таки он по-прежнему прикован к постели, едва лепечет и, вероятнее всего, скоро умрет.
Но не раньше, чем она поговорит с ним, не раньше, чем она отомстит!
Герцог сидел в кресле, закутанный в светло-желтый кашемировый плед; на его коленях лежала раскрытая газета. Мгновение Кларисса недоумевала: выражение лица Рутерфорда было, как и всегда в ее присутствии, высокомерным, и она решила, что Калдвел соврал ей и герцог полностью выздоровел. Кларисса запаниковала, но тут Рутерфорд заговорил:
— Ч-что? Д-дом? — слова вылетали какими-то каркающими звуками.
Сердце Клариссы отчаянно билось, но она не могла отступить, она слишком долго ждала этого часа.
— Здравствуйте, ваша светлость. — Ее голос охрип от волнения. — Вы тревожитесь о Доминике? — Кларисса прищурила глаза. — Он действительно сейчас в беде, не так ли? Мало того, что его обвиняют в убийстве, сейчас весь свет знает еще и о том, что Доминик незаконнорожденный. — Нервное напряжение было столь велико, что у Клариссы кружилась голова. Вдруг она вспомнила, что Калдвел все еще находится в комнате. — Вы нам не нужны, Калдвел, можете идти.
Дворецкий повернулся, глядя на герцога.
— И-иди, — последовала отрывистая команда. Калдвел вышел, закрыв за собой дверь. Кларисса позволила себе улыбнуться и встала перед герцогом.
— Не правда ли, вы знаете, что я все еще ненавижу вас и не простила того, что вы со мной сделали?
Его ответом была презрительная улыбка. Кларисса почувствовала мгновенный холодок страха,
словно Рутерфорд оставался по-прежнему достаточно могущественным, чтобы взять верх, но быстро подавила свое волнение.
