— Спасибо, мама, — сказал Дом.
Был погожий осенний день. Ярко-голубое небо, золотисто-рыжие и багряные кроны деревьев в парке возле Уэверли Холл, прозрачный, чистый воздух… В саду цвели последние в этом году розы.
Анна улыбнулась, взглянув на записку, которую держала в руке. Как много воспоминаний! Записка была от Доминика, с просьбой встретиться. «Приходи в сад позади бального зала», и подпись — «Дом». Анна прижала листок бумаги к сердцу. Четыре года назад, в вечер помолвки Доминика и Фелисити, она получила точно такое же послание.
Анна задумалась. Они с Домиником решили не обвинять ее кузину в попытках убить Анну, но Фелисити все равно предстала перед судом — за неумышленное убийство Мэтью Файрхавена. Фелисити слезно умоляла судей простить ее, и вердикт гласил «невиновна». Теперь она жила в Париже. Анна и Дом уехали в Уэверли Холл сразу же после того, как в газетах появились объявления, сообщавшие о том, что герцог Рутерфорд приходится отцом Доминику Сент-
Джорджу; с того времени их буквально засыпали приглашениями на балы и приемы. Анне даже пришлось нанять секретаря, и она опасалась, что по возвращении в Лондон у нее почти не останется времени для общения с мужем.
Анна так сильно любила Доминика, что, казалось, парила на крыльях, да и он был счастлив не меньше.
Кларисса удалилась в Хайглоу — небольшое поместье на юге Англии, принадлежащее Доминику. Дом собирался пригласить мать в Лондон на Рождество, и Анна не сомневалась, что он заставит общество простить и принять Клариссу.
Блейк все еще оставался холостяком. Многие незамужние дамы преследовали его по пятам, но он не проявлял ни малейшего желания остепениться. Поговаривали, что его последней любовницей стала очень юная русская княжна.
От Патрика попрежнему не было никаких известий, однако на прошлой неделе Анна получила небольшую посылку из Бельгии, без имени отправителя и обратного адреса. Внутри она обнаружила изящную фарфоровую шкатулку в форме сердца. Не надо было долго гадать, кто послал этот подарок.
— О чем задумалась? — раздался за ее спиной голос Дома.
Анна вздрогнула от неожиданности, но руки мужа нежно легли на ее плечи, и она словно растворилась в его объятиях, отвечая на поцелуй. Когда они, наконец, оторвались друг от друга, оба с трудом переводили дыхание.
— Ты не джентльмен. Дом, — посетовала Анна. — Ты послал мне записку, потому что решил тайком встретиться со своей добропорядочной женой.
— Э-э, Анна! Должно быть ты имеешь в виду свою записку ко мне, ведь так? Наоборот, это ты мечтала о свидании со своим очаровательным мужем. — Дом притянул ее поближе, покрывая поцелуями лицо. — И потом я совершенно не согласен с тобой, дорогая: разве можно по отношению к тебе употреблять слово «добропорядочная»?
Анна покраснела, чувствуя, как забилось ее сердце и сразу ослабели колени. Она уперлась ладонями в грудь мужа.
— Ты опасный мужчина, дорогой.
— Ум-м-м. — Дом наклонился, легонько целуя ее в губы. — Но и вполовину не такой опасный, как ты.
Анне это явно доставило удовольствие.
— Значит, я искусительница? — лукаво спросила она.
— Безусловно, — отозвался Дом, скользя руками по ее бедрам. Он улыбнулся, и попытался еще раз ее поцеловать, но Анна уклонилась.
— Дом, я ничего тебе не посылала.
— Правда?
— Дом, дорогой, разве не ты передал мне записку, предлагая встретиться в этом саду?
— Нет. — Дом задумчиво посмотрел на нее. — Не передавал; наоборот, это я получил твое послание.
— Дорогой, но я тебе ничего не писала.
В его золотистых глазах читался вопрос.
— Анна, той ночью, четыре года назад… — начал он.
— Да, — продолжила Анна, — в вечер твоей помолвки с Фелисити…
— Я получил записку…
— И я тоже…
— Но я ничего не писал тебе той ночью, — медленно проговорил Дом.
— Я тоже этого не делала.
— И ты ничего не посылала мне сегодня? — Дом выудил из кармана листок бумаги.
— Нет, конечно. У меня более изящный почерк! — вскричала Анна, доставая записку, которую получила. — Вот, это выглядит как написанное твоей рукой. Дом.
Дом внимательно просмотрел листок бумаги.
— Подпись очень хорошо подделана, но она не моя, — сказал он.
Неожиданно Доминик повернул голову и посмотрел на дом. Анна последовала его примеру.
В одном из окон они увидели герцога Рутерфорда.
Анна и Дом переглянулись.
— Боже мой! — сказал Дом. — Это дело рук одного человека.
— О Дом, подумать только, что именно герцог соединил нас! — Анна прижалась к мужу. — Как я люблю твоего отца, — прошептала она.
— Если бы он не вынудил нас встретиться тогда ночью, я мог бы жениться на Фелисити. — Доминик поцеловал Анну в макушку. — Пусть будут благословенны его ум и дар предвидения,
Анна подняла голову, вглядываясь в лицо мужа. В глазах ее стояли слезы.
— Мы многим обязаны твоему отцу, Дом. Может быть, нам стоит пойти к нему и рассказать о нашей замечательной новости?
— Анна? — Дом замер. Анна улыбнулась сквозь слезы.
— Все подтвердилось, я сегодня виделась с доктором Кобом. У нас будет ребенок, Дом. На самом деле врач сказал, что у меня может быть даже двойня.
Дом завопил от радости, подхватил Анну на руки и кружил до тех пор, пока оба они не обессилели от смеха.
Стоя в бальном зале, где когда-то он с такой неохотой объявил о помолвке Дома и Фелисити, герцог Рутерфорд с улыбкой смотрел на молодых супругов. Их любовь была так сильна, что, казалось, окружала их светящимся ореолом. На глаза старика набежали слезы радости.
«Все хорошо, что хорошо кончается», — подумал герцог, слегка вздохнув. Он был очень рад. Так же, как и Джанис. Он еще никогда так сильно не ощущал ее присутствия рядом с собой, даже когда был при смерти.
— Дорогая, — проговорил он вслух, — имей немного терпения. Я должен дождаться внука, а потом я приду к тебе.
Ее любящее прикосновение было похоже на дуновение ветерка. Ему показалось, что он слышит шепот: «да».
Герцог повернулся, чтобы покинуть бальный зал. Он торопился составить текст объявления в газету о рождении внука, хотя до опубликования пройдет еще много месяцев. Бросив прощальный взгляд в окно, он увидел, как Дом, обняв Анну за плечи, ведет ее по аллее в сад.
