Он уже начал подумывать о скачках и ходил даже в Хэмптон на бега вместе с веселым обществом, носил белую шляпу и голубой галстук и вообще стал одеваться щеголевато и все больше нуждался в деньгах.
Три сотни фунтов в год являлись тем доходом, который мистер Гарнер получал из неизвестного источника, однако и этих денег было недостаточно, чтобы поддержать такой образ жизни. К несчастью, так уж случается со всеми такими весельчаками, которые ищут счастья лишь во внешнем окружении и для радости которых необходима поддержка в виде непрерывных забав, что день удовольствий обычно стоит больше, чем неделя нормальной размеренной жизни. Развлечения Джарреда, Хотя и довольно простые, стоили дорого и поэтому доход, который в руках миссис Гарнер мог обеспечить им спокойную беззаботную жизнь, Джарред растрачивал весьма стремительно, что оставляло некоторые печальные бреши в Хозяйстве. Такие периоды отсутствия денег особенно раздражали Джарреда, а его норов никогда не знал обуздания, и с самого раннего детства мистер Гарнер был таким же стремительным, диким, как мустанг в прериях Техаса, сейчас же он стал еще более ужасным под постоянным действием алкоголя. Даже миссис Гарнер воздерживалась от своих причитаний, когда Джарред был не в духе, а приступы его меланхолии продолжались теперь гораздо дольше, чем раньше, и были меньше подвержены благотворному влиянию горячего ужина и джина. В такое время она была особенно учтива с ним и иногда даже молчала, очень хорошо зная, как легко самый слабый вздох мог бы разжечь в нем бурю страстей.
Было начало июня, в это время Войси-стрит переполняли крики торговцев скумбрией, когда мистер Гарнер пришел домой вечером с мрачным видом и отдаленными признаками начинающего нарастать бешенства, Столь раннее возвращение к домашнему очагу уже само по себе свидетельствовало о его пустых карманах, если бы сейчас у него были деньги, то он наверняка бы отправился в кабак «Заяц и гончая» или в «Королевскую голову», чтобы развлечь себя стаканчиком-другим джина и обсудить скакунов на предстоящих скачках в Хемптоне.
Слишком хорошо миссис Гарнер знала значение нахмуренных бровей сына, когда тот, открыв дверь в гостиную, прошел мимо нее, не говоря ни слова, и уселся а свое кресло у потухшего камина. Мать в это время пила чай и ела хлеб с растаявшим маслом, на столе стояла также тарелка с креветками.
— Нет, такая жизнь не по мне, мама, — воскликнул мистер Гарнер, сбрасывая со стола невинных креветок. — Если уж ты ешь эти креветки, то могла бы покупать их свежими и не травить меня вот этой отравой.
— Я должна брать их такими, какие они есть на Войси-стрит, — вздохнула миссис Гарнер печально. — Ты не можешь ожидать чего-то большего от такого соседства, как наше, которое и раньше-то было не блестящим, когда мы приехали сюда, и постепенно все опускалось и опускалось. Если тебе не нравятся креветки, то ты можешь их не есть.
— Я не могу переносить их запах. Ты бы лучше пошла и выбросила их на мусорку, если не хочешь, чтобы я отправился на тот свет. Не очень-то хорошо уйти из этой жизни в расцвете сил из-за холеры, съев какую-нибудь гадость.
Миссис Гарнер вздохнула тихонько и, забрав тарелку, унесла в другую комнату, чтобы предать там невинно обиженных рачков забвению в мусорном ведре.
— Не думай, что делаю что-то нарочно для того, чтобы выжить тебя из дома, — сказала она, — я и так вижу тебя очень редко.
— Ты бы видела меня еще меньше, если бы мне везло чуточку больше, — ответил ей заботливый сын. — Я должен был быть в Хэмптоне сегодня вместо того, чтобы мучиться и торчать на Флит-стрит, ожидая телеграмм у офиса «Спортивные новости».
— А я думала, что ты уже достаточно узнал о бегах, для того, чтобы избавиться от привычки посещать их, Джарред, — жалобно сказала огорченная мать.
— Да, я видел печальные последствия некоторых пари, заключенных богачами, если ты это имеешь в виду, — ответил мистер Гарнер раздраженно, — но я не собираюсь присоединяться к твоему плаксивому существованию и поддерживать подобного рода разговоры о скачках, потому что всегда существует какое-то количество дураков, превращающих занятие этим делом в свою погибель. Доходил ли кто-нибудь до нарушения правил при обмене акций? Да, есть большое количество маклеров, заканчивающих плохо. Кто станет злоупотреблять возможностями продажи хлопка, угля, возможностями корабельного дела? Конечно, существует очень много неудачных сделок в подобного рода делах. Я видел людей, проигравших все на бегах. И я видел водителей омнибусов и мальчишек в мясной лавке, заработавших полмиллиона и купивших себе дома в Хайд-Парке посредством игры на бегах. Неужели я не могу попробовать улучшить свое состояние только из-за того, что некоторые люди плохо кончали, играя на скачках?
— Если бы эти лошадиные скачки улучшили твой характер, Джарред, или сделали тебя счастливее, то я могла бы закрыть глаза на разных неудачников и примириться с твоей развеселой жизнью, — сказала миссис Гарнер с риском для себя, заходя слишком далеко в своих высказываниях, возможно, обманутая поведением сына, которое сейчас было скорее унылым, чем сердитым.
— Тебе, пожалуй, не следовало бы говорить ничего плохого о бегах, если бы Соупсадз сегодня пришел первым, я бы был с карманами, полными денег.
— Я ничего не знаю об этом, Джарред, но я помню, как раньше иногда тобой зарабатывались деньги.
— О, Боже, почему ты позволяешь быть людям столь злопамятными? — воскликнул Джарред, гневно поворачиваясь в своем кресле и начиная чувствовать ароматный запах готовящейся рыбы под виноградом. — Самое худшее в старых людях то, что они помнят очень много и всегда вспоминают прошлое. Как бы было хорошо, если бы все мы могли погружаться в воды Леты раз в год и выходить из них чистыми и свежими.
— Да, — вздохнула миссис Гарнер, — жизнь была бы намного проще, если бы мы могли забывать.
— Тем не менее, мама, — сказал Джарред, изменив свой тон, который зазвучал вполне умиротворенно, что было характерно для тех моментов, когда дела его шли неплохо, — ты не заплатила трех фунтов, которые я тебе дал, за счета?
— Сборщик налогов был сегодня и взял часть денег, Джарред. Квитанция на каминной полке может подтвердить мои слова. Но за воду не было уплачено и я думаю, что за нее придется платить завтра утром.
— Как много?
— Один шиллинг.
— Тогда ты можешь дать мне остальные деньги на день или два, мама. Я хотел съездить ненадолго в деревню завтра по делам, и это как раз покрыло бы мои расходы.
— Конечно, ты можешь делать с ними все, что пожелаешь, Джарред, — ответила миссис Гарпер неохотно, — но я должна сказать тебе, что воду отключат завтра ночью, если мы не заплатим сборщику налогов.
