- Может быть… Но довольно о том, - предпочёл закончить разговор, начинавший принимать для него совсем нехороший оборот, полковник.
- И все же вы её знаете, - пытливо глядя в глаза Бахметьеву, позволил себе усмехнуться Константин Григорьевич.
- Кого? – изобразил удивление Георгий Алексеевич.
- Княгиню Одинцову. Я заметил, как вы на неё смотрели у madame Добчинской.
Бахметьев отвёл глаза, подавив тяжёлый вздох. Коли заметил Вершинин, и остальные могли оказаться столь же проницательными.
- Да, мы знакомы, - решил более не отпираться он.
Однако тон, коим он признался, вовсе не располагал к дальнейшим расспросам.
«Слишком хорошо знакомы, - отвернулся он от своего собеседника, предаваясь воспоминаниям. – Я помню каждую родинку, особенно ту, на плече, что так и манила прикоснуться к ней губами».
Но Вершинину более и не требовалось задавать вопросов. Недостающий кусочек мозаики занял своё место. Как-то в пылу очередной семейной ссоры Олеся Андревна помянула проклятую гувернантку, которой наравне с Константином вменялось в вину несостоявшееся замужество за графом Бахметьевым.
- Меня сегодня ждут к ужину. Коли вы не передумаете, можем встретиться на крыльце гостиницы, - поднялся со стула Вершинин.
- Я не передумаю, Константин Григорьевич, - отозвался Бахметьев, пожимая протянутую руку.
Георгию Алексеевичу было плевать на то, какие выводы сделал для себя Вершинин, всё равно он уезжает в самое ближайшее время. Всю седмицу, стараясь избегать встреч с Верой, он, тем не менее, только и делал, что думал о ней. Она была всюду: в его мыслях, в его снах, он жадно ловил слова офицеров, превозносящих достоинства молодой княгини. Злился, безумно ревновал, но ничего не мог с собой поделать. Как можно забыть, коли она так близко?
Ровно в восемь вечера двое военных спешились во дворе особняка Одинцовых. Вера ожидала к ужину только Вершинина и потому с трудом смогла скрыть охватившее её волнение, когда поняла, кем является второй всадник.
- Катерина, передай Устинье, что ужин на четверых накрывать надобно, - обратилась она к горничной, отойдя от окна и поправляя причёску перед зеркалом.
Войдя в гостиную, Верочка сцепила дрожащие пальцы в замок и резко выдохнула, приготовившись встретить гостей. Как только белые с позолотой створки распахнулись, княгиня Одинцова, сияя ослепительной улыбкой, поднялась с кресла и шагнула навстречу двум офицерам, остановившись рядом с супругом. Иван Павлович, тяжело опираясь на трость левой рукой, правую протянул сначала Бахметьеву, а потому Вершинину, совершенно верно определив старшего по званию.
- Ваше превосходительство, какая честь для нас принимать вас, - улыбнулся князь. – Все только и говорят, что о вашем приезде в Пятигорск. Признаться, ждал, что вы раньше нанесёте нам визит, - заговорил Одинцов, когда с представлениями и приветствиями было покончено.
- Я слышал, вам нездоровится, - разглядывая князя из-под полуопущенных ресниц, отозвался Бахметьев, - оттого и не решался обременять вас своим присутствием.
- Пустяки, - отмахнулся Иван Павлович. – Верочка, распорядись, чтобы ужин подавали, - повернулся он к супруге.
- Уже, Иван Павлович, - улыбнулась Вера, не отводя взгляда от полковника. - Господа, прошу в столовую.
Изначально ужин планировался на троих, и предполагалось, что Одинцов займёт место во главе стола, Верочка по правую руку от него, а Вершинин по левую. Жестом, подозвав лакея, княгиня велела тому переставить приборы так, чтобы два стояли по одну сторону стола и два по другую. Заняв место подле супруга, Вера осмелилась поднять глаза и тотчас вспыхнула, встретившись взглядом с его сиятельством.
Ей стало вдруг невыносимо стыдно от того, что муж стар и немощен, от того, что в пристальном взгляде графа легко читался немой укор, а губы его сложились в презрительную улыбку. «Какого черта! – всколыхнулась злость. – Это он явился незваным в мой дом!» - подняла она голову, одарив Бахметьева столь ледяным взглядом, что улыбка тотчас исчезла с лица его сиятельства.
- Давно я не был в Петербурге, - тихо заметил Одинцов. – Там всё так же холодно зимой и сыро летом? – поинтересовался князь, обращаясь к Бахметьеву.
- Климат Пятигорска куда более полезен, - отозвался граф, с чуть заметной улыбкой.
- Да, что есть, то есть, - вздохнул Одинцов. – Я ведь потому и перебрался сюда. Никогда не отличался крепким здоровьем, к военной службе оказался непригоден. Завидую я вам, ваше сиятельство. В ваших руках всё: молодость, здоровье, вся жизнь впереди.
Бахметьев отложил вилку и нож:
- Молодость это тот недостаток, который быстро проходит, - вспомнились ему слова Караулова.
Вера подняла взгляд от тарелки и застыла. Мысленно он вернулась в жаркое июльское утро того дня, когда гости княгини Уваровой с таким увлечением обсуждали её персону и героический поступок графа Бахметьева, спасшего неуклюжую гувернантку от верной смерти на дне пруда.
- Вера Николавна, что с вами? – тихо спросил Вершинин.
- Простите, задумалась. Вспомнилось кое-что, - рассеянно улыбнулась Верочка.
- Однако далеко от столицы вам службу нести придётся, - улыбнулся Одинцов. – Не заскучаете-то в нашем скромном обществе?
- Поверьте, в вашем обществе мне скучать не придётся, - усмехнулся Георгий Алексеевич, многозначительно взглянув на княгиню Одинцову.
Вера отвела глаза и, дабы скрыть замешательство, поднесла к губам бокал с вином.
- У вашей кухарки несомненный кулинарный талант, - попытался перевести разговор на другую тему Вершинин.
- Это Верочка нашла её, - улыбнулся князь. – Она – мой ангел-хранитель. Вы не представляете как я жил до того, как она согласилась стать моей женой. Впрочем, вы представляете, - рассмеялся он, глядя на Вершинина.
- Да здесь многое переменилось, - одобрительно заметил Константин Григорьевич, продолжив беседу на тему перемен, произошедших в усадьбе.
Вера насилу дождалась конца ужина, превратившегося для неё в пытку. Распорядившись после трапезы подать мужчинам бренди в гостиную, она выскользнула на террасу и, укутавшись в шаль, невидящим взглядом уставилась на темнеющий на фоне закатного неба склон Машука. Дверь за её спиной открылась, но она только плотнее обхватила себя за плечи, даже не оборачиваясь, зная, кто вышел вслед за ней. Щёлкнула крышка портсигара, и потянуло табачным дымом.
- Красиво у вас здесь, - вздохнул Георгий Алексеевич.
- Жорж, зачем ты пришёл? – повернулась к нему Верочка.
- У меня возникло желание свести знакомство с князем Одинцовым, - выгнул бровь Бахметьев, и затянулся сигаретой.
