– Приведи его в детскую; – распорядилась Роксана, предпочитая принять герцога в присутствии детей.
Каковы бы ни были намерения Аргайлла, атмосфера детской охладит его.
Но сердце все-таки тревожно билось. Кто знает, вдруг он привез вести о поимке Робби! Если он так же злобен, как Куинсберри, и пришел сюда так рано, чтобы терзать ее... Господи, сделай так, чтобы Робби был жив! Если он жив – еще есть надежда.
Герцог поднялся на четвертый этаж и немного постоял в дверях большой светлой комнаты, отыскивая взглядом хозяйку. Увидев графиню в окружении детей, он грациозно поклонился:
– Я пришел извиниться за грубость Куинсберри. И принести извинения за такое бесцеремонное вмешательство в вашу личную жизнь.
Улыбка Роксаны соперничала с самым ярким рассветом. Бесконечная радость охватила ее – появилась надежда, что Робби жив, ведь герцог даже не упомянул о нем.
– Вы так добры, Джон, – приветливо ответила Роксана, поднимаясь со стула и более чем готовая быть гостеприимной хозяйкой.
Если Аргайлл намерен защитить ее от Куинсберри, нельзя не воспользоваться таким преимуществом! И все же нужно быть сдержанной и придать визиту официальный вид.
– Познакомьтесь с моими детьми.
Каждый из пятерых отпрысков Роксаны, от тринадцатилетней Джинни до пятилетнего Ангуса, вежливо поклонился. Герцог был очарователен: задавал вопросы и с интересом выслушивал ответы. Беседа не прерывалась ни на минуту. Быстро освоившись, он рассказывал о своих детских развлечениях. Вскоре детишки приняли его в свой круг, словно он решил навсегда остаться с ними. Роксана пригласила его на завтрак.
– С удовольствием, – не колеблясь ответил он. – Очень люблю овсянку и лепешки.
Достаточно циничная, чтобы удивиться таким простым вкусам столь богатого человека, Роксана предложила ему место за столом. С неожиданной легкостью балансируя на детском стульчике, герцог без видимой скуки слушал детские разговоры, ел с аппетитом и ничуть не обеспокоился, когда выводок Роксаны, утолив голод, стал перебрасываться кусками лепешек. Когда они дважды попали в гостя, Роксана, пожалев его великолепный мундир, увела герцога к окну и усадила на более удобный стул.
– Умеете вы обращаться с мужчинами, – заметил он улыбаясь.
Роксана села рядом.
– Вопрос практики, милорд. Или выживания. Так что извините, если я спрошу прямо: вы пришли только для того, чтобы извиниться за Куинсберри?
– Коричневая саржа кажется на вас поразительно вызывающим нарядом, - усмехнулся герцог. – Я ответил на ваш вопрос? Хотя должен сказать, что Куинсберри получил предупреждение в самых недвусмысленных выражениях. Думаю, больше он вас не побеспокоит.
– А если все-таки...
– Я позабочусь о том, чтобы его наказали.
Брови Роксаны чуть приподнялись.
– Вы так уверенно это сказали, милорд.
– Королева намерена во всем мне угодить.
– А вы – ей?
– Да... со временем.
– Что ж, все это не зря, – саркастически заметила Роксана.
Герцог пожал плечами:
– Шотландия тоже внакладе не останется. Но я предпочитаю не говорить о политике, когда есть столько более приятных тем! Например, такая: вы в чем-нибудь нуждаетесь?
Его голос был невероятно мягок.
– Я под арестом?
– Разумеется, нет. Я не давал Куинсберри разрешения действовать подобным образом!
– В таком случае – благодарю вас.
Каждое па в этом танце обольщения требовало большого искусства и чрезвычайной деликатности.
– Почему бы не поблагодарить меня, став гостьей на званом ужине Кэтрин Хэддок сегодня же вечером?
Роксана кокетливо взмахнула ресницами.
– А если я откажусь, меня опять арестуют?
– Разумеется, нет. Но я бы весьма оценил ваше появление на вечере у Кэтрин.
Роксана вздохнула:
– По-моему, для этой любовной перепалки час слишком ранний. Я не собираюсь с вами спать. Вы по-прежнему хотите, чтобы я приехала к Кэтрин?
Ее фиалковые глаза были окружены темными кругами, следствием бессонной ночи.
– Да, и очень, – кивнул герцог, ничуть не оскорбившись. – Поверьте, если бы я хотел только этого, в Эдинбурге нашлось бы немало женщин, готовых переспать со мной.
Ее глаза чуть сузились.
– Вы так циничны, миледи, – весело продолжил он.
– Один запах Куинсберри способен сделать циником даже святого, милорд, и вас сделали комиссаром не потому, что королеве понравился покрой вашего мундира.
– Верно. Но по крайней мере сегодня я обещаю не домогаться вас. Справедливо?
– Слово Кэмпбелла?
Будучи королевским комиссаром, Аргайлл просто обязан быть двуличным!
– Слово Кэмпбелла.
– Я буду готова к девяти.
Она не стала кокетничать, ничем не дала понять, что ей льстит его приглашение. Но эта прямота интриговала его куда больше, чем откровенная лесть и пресмыкательство окружающих. Каково это – переспать с такой женщиной? С женщиной, которая говорит и действует так прямолинейно? Будет ли она такой же искренней в своей страсти?
Приятная мысль...
Доктор пришел и ушел. Экономка Робби суетилась вокруг хозяина, предлагая горячий бульон, чай, подушку и книгу для развлечения.
– Спасибо, нет, – любезно отвечал он на каждое предложение, – Лучше я выпью горячего вина с пряностями и съем бифштекс. Да, и пришлите ко мне Холмса.
– Я не уверена, что в вашем состоянии стоит пить спиртное, сэр. Доктор ничего не сказал насчет этого.
– Мое состояние – лучше некуда, миссис Битти. Кровотечение остановилось, я в бинтах с головы до ног... – Робби приподнял руку, показывая плотную белую повязку. – И если я поем и выпью, то поправлюсь гораздо быстрее. – Его губы дернулись в мальчишеской улыбке. – А теперь будьте паинькой и доставьте мне еду и Холмса.
– Хотя бы пообещайте немного поспать, – проворчала старушка.
Это она помогала доктору вынуть мушкетную пулю из руки.
– Обещаю. Но после разговора с Холмсом.
Экономка довольно кивнула.
Вскоре после этого Холмса отослали с поручением. Он вернулся еще до того, как Робби успел пообедать.
– Говори, – велел Робби, указав ему на стул.
– Леди Карберри сейчас живет в городском доме. Хотя лорд Карберри еще не прибыл на парламентскую сессию.
– Дэвид предпочитает охоту.
– Похоже, что так. Слуга в Карберри-Хаус сказал, что обычно он появляется в последнюю минуту и не остается надолго.
– Я бы хотел лично переговорить с Амелией.
– Не советовал бы, сэр. Солдаты Куинсберри так и кишат на улицах, как крысы! Грэм передаст ваше послание, и все будет сделано без лишнего шума.
