— Что ты сказала?
Она приоткрыла губы и осторожно сделала дрожащий вдох.
— Умоляла… — она резко остановилась. — Или у тебя плохо со слухом, или ты развлекаешься, заставляя меня снова и снова повторять слова «умоляла о большем».
— Неужели ты думаешь, что я могу так поступить с тобой?
Теперь он передвинул большой палец к ее ладони и поглаживал ее.
Она задержала дыхание, и он мог бы поклясться, что чувствует, как дрожь прошла по ее руке до кончиков пальцев.
Они долго стояли так, не замечая ничего вокруг — ни шума голосов, ни трелей птиц. В мире были только он и Кимберли, маленькие огоньки, которые он видел глубоко в ее глазах, робкая улыбка на ее губах, предназначенных для поцелуев. И почему он до сих пор не заметил крошечную ямочку у нее на подбородке? Он не мог дождаться дня, часа, минуты, когда бы она попросила, чтобы он опять поцеловал ее. Он был уверен, что так это и будет — она попросит. Она сделает первый ход, а он с удовольствием сделает второй, третий…
Кимберли заморгала, будто медленно пробуждаясь.
— Я думаю, мы обсудили все.
Он кивнул и подумал, что она очень сильно ошибается.
Освобождая свою руку, она сказала:
— Поскольку я ваш инструктор, то буду неподалеку, только чтобы видеть тебя и делать заметки.
Это что еще?
— Послушай, я хочу выполнить каждый шаг, но мне не хочется, чтобы ты записывала каждое мое движение.
Подбородок с ямочкой упрямо приподнялся.
— Я не буду много писать.
Он понял, что ничего больше от нее не добьется.
— Ладно. Начнем представление.
— Еще одна вещь.
Он выгнул бровь.
— Если нам случится разговаривать, я буду называть тебя Ники.
Он почти забыл о своем новом имени.
— Зачем?
— Это для меня. — Она пригладила рукой свой пиджак. — Так мне легче дистанцироваться от тебя.
— Конечно, — ответил он, задавая себе вопрос, понимает ли она, что становится ближе к нему, а не отдаляется. — Конечно, — повторил он, предчувствуя победу, — если хочешь, называй меня Ники.
И самоуверенно подмигнув Кимберли, Найджел медленно направился к бару.
Кимберли задержалась в холле на несколько минут.
Ей нужно время, чтобы собраться с мыслями, прийти в себя. У него такие большие руки. И ей скорее надо забыть, как приятно ощущать его прикосновение.
И еще надо поскорее забыть, как нежно ласкал он ее ладонь большим пальцем.
На стене рядом с ней было зеркало в резной позолоченной раме. Она увидела, что ее лицо горит, как в лихорадке. Успокойся, девочка.
Кимберли порылась в сумочке, нашла коробочку мятных леденцов и сунула один в рот. Потом выпрямилась, отвела плечи назад и направилась к бару.
Кимберли протискивалась через толпу посетителей и, пытаясь обогнуть группу людей, споткнулась — ладно бы один раз, но дважды! Черт бы побрал эти новые туфли!
Она сделала в уме заметку, чтобы провести беседу с Найдж… то есть с Ники. Она не хотела, чтобы он влюбился в первую встречную женщину. И еще надо было бы напомнить ему, что до окончания шага шестого он должен забыть о приготовлении пирожных с орехами и о сидении рядом с телефоном. Прежде он был слишком доступен, и теперь ему предстояло изучить ценность тайны.
Через минуту Кимберли уже сидела на табурете у стойки.
Его она увидела сразу. Огромный силуэт закрывал почти всю стену аквариума, перед которым он стоял.
Слева стояла высокого роста женщина, одетая в белые слаксы, которые облегали ее стройную фигуру, и футболку — отвратительную прозрачную футболку, не скрывавшую, что лифчика на женщине нет.
Негодующе фыркнув, Кимберли выхватила свой блокнот и, быстро сделав пометку, посмотрела опять. Мерзавка без лифчика откинула назад свою огромную гриву и засмеялась.
Ники сказал что-то забавное?
Кимберли сделала еще одну запись.
И посмотрела опять.
Справа от Ники стояла миниатюрная женщина в облегающем платье персикового цвета. Женщина в прозрачной футболке опять смеялась неизвестно над чем. Две женщины? Кимберли поглядела на часы. Он провел здесь — не может быть! — меньше десяти минут?!
И уже привлек внимание двух женщин?!
— Что будете пить?
Она посмотрела на бармена.
— Диетическую колу с ломтиком…
Зазвеневший смех привлек ее внимание.
Кимберли посмотрела через плечо.
Как? Третья женщина присоединилась к двум первым, стоявшим рядом с Ники?
Рыжеволосая, в кожаном топе, который чересчур ей короток и не закрывает живот.
Кимберли откусила еще кусочек от своего хлебца и с трудом начала жевать, внезапно возненавидев эту скучную желтую хламиду, которая была на ней. Юбка, скрывающая колени, это же ужасно! Хуже того, утром она надела лифчик из чистого хлопка и такие же трусики. И то, и другое было в лиловых разводах от свитера, случайно попавшего в стиральную машину с белым бельем.
Юбка, скрывающая колени. Хлопковое белье с пятнами. Страшно подумать, до чего же она дошла!
— Нет. Я хочу розовый коктейль, — решила она. Бармен ничуть не удивился, и Кимберли решила, что он уже повидал все на свете.
— «Космополитен».
— Да, — сказала Кимберли, глядя на Ники и трех смеющихся, неприлично одетых бесстыдниц. — Сделайте двойной.
— И тогда я победил Смертоносного за тридцать восемь секунд в первом раунде.
Найджел рассказывал, поочередно глядя в глаза каждой из женщин — Джи-Джи, Пэтти и… как это сказала миниатюрная в тесном платье, ее имя Кэра или Кэрол?
Они смотрели на него, ловя каждое слово.
Он покосился туда, где, как он знал, находится Кимберли. Двое парней, потягивающих пиво, загораживали ее. Странно было бы сейчас подойти к ней и начать обсуждать ее заметки.
Парни переместились, и Найджел увидел Кимберли, сидящую у стойки.
Светильники на потолке желтыми каплями света отражались в полированной деревянной стойке, заставляя отсвечивать золотом одежду Кимберли и ее белокурые волосы. Казалось, она прилетела из волшебной сказки, обернутая в тонкое светящееся облако.
Но то, что она заказала, было совсем не из волшебной сказки, Найджел прищурился.
Постой-ка, бармен пододвигает ей еще один стакан с розовой гадостью?
Сколько же она успела выпить?
— Оставь, — садясь на табурет рядом с Кимберли, он вынул стакан у нее из руки.
Кимберли с преувеличенным изумлением посмотрела на него.
— Не поняла?
— Довольно.
Он поставил стакан так, чтобы она не могла дотянуться. Она показала наманикюренным пальчиком на стакан и посмотрела на него в упор. Если бы она не с таким трудом удерживала равновесие, то выглядела бы внушительно.
