В коридоре Андреа наткнулась на Джо Уиллиса, налогового инспектора.
– Вы разговаривали сейчас с внуком Мэми Хайнс?
Джо кивнул.
– Я сказал ему, что настал последний срок уплаты налога за дом. Я не думаю, что дам ему дополнительное время. Но у него есть возможность оплатить, всю сумму полностью и штрафы к первому августа и не допустить тем самым аукциона.
Довольно об этом, подумала Андреа. Она усомнилась, что Сэм сумеет наскрести достаточно денег, даже если бы и захотел. Погруженная в эти мысли она вышла из здания суда, похлопывая себя по ноге конвертом с копией завещания. Проскользнув на сиденье машины, девушка накинула на себя ремень безопасности и щелкнула замком-застежкой.
Сэм сидел, откинув голову на спинку сиденья, с надвинутой на глаза шляпой и как будто спал. Андреа хотелось спросить его о впечатлении, произведенном на него разговором с налоговым инспектором, но она передумала, не желая показывать, что наводила о нем справки. У Сэма и так сложилось впечатление, что жители маленького городка излишне любопытны.
Утренняя жара сильно накалила машину, и Андреа принялась обмахиваться конвертом с завещанием. Единственное, что, не переставая, работало сегодня в округе Мередит, так это телефоны, так как люди неустанно сплетничали о ней и Сэме Фарли.
– Вы еще тут не сжарились? – спросила она, удивляясь, почему новости о доме не слишком расстроили его.
– Нет. Обожаю сауну.
Андреа почувствовала, что у нее к затылку уже прилипли влажные пряди волос. Заметив на противоположной стороне улицы свою знакомую, она приветственно помахала ей рукой. У женщины была короткая, почти в панковском стиле прическа. Андреа еле сдержала улыбку, представив себе, что сказал бы Эд Пиньон, если бы она показалась на пикнике в честь Дня Независимости с «ирокезом» оранжевого цвета на голове.
Как будто прочитав ее мысли, из здания суда вышел Эд. Он не спеша, спустился по ступенькам крыльца, прошествовал к автостоянке и остановился перед открытым окном ее машины.
Черт побери! Если бы она была хоть на долю секунды попроворнее…
– Андреа? Поговаривают о том, что ты исполняешь сейчас обязанности шефа полиции вместо Бака?
– Это правда… – начала, было, она, но Эд и не думал останавливаться.
– Э-э, да ты в форме! Послушай, Андреа, а как ты… А кто это с тобой?
– Привет тебе, Эд. А почему ты не пожимаешь людям руки и не строишь дороги? – ехидно спросила девушка.
Похоже, было, что Сэм уснул. Ей повезет, если он и дальше будет оставаться в таком состоянии.
– Я просто заезжал сюда, чтобы забрать новый костюм и передать заявку на тот участок дороги неподалеку от дома Уорренов. И я получу его. Здесь больше ни у кого нет, ни оборудования, ни рабочей силы.
– Конечно, получишь, Эд. Ты достойный преемник своего отца.
Сэм слегка пошевелился. Андреа стало ясно, что он не спит. «Прошу тебя, Господи, – взмолилась она про себя, – ну пусть он и дальше притворяется». Она могла предсказать, что произойдет, если Сэм скажет что-нибудь грубое Эду Фейерверк!
Девушка посмотрела на Пиньона. Он был удачлив и соответственно выглядел, одеваясь так, как, по его мнению, должен одеваться будущий политик, – до хруста накрахмаленная рубашка и фирменные джинсы. Хотя Андреа не могла видеть его ног, она готова была поклясться, что на нем сапожки из змеиной кожи ручной работы, которыми он так гордился.
Мысль о дорогой обуви Эда заставила ее вспомнить о поношенных сапогах Сэма. Обувь Сэма Фарли побывала в таких местах, которые Пиньону и не снились.
Эд все так же продолжал болтать, но Андреа, думая о своем, не понимала смысла его слов. Ей просто хотелось избежать новых вопросов.
– Извини, Эд, – прервала она его. – Мне пора возвращаться. Бак остался в участке один, а нога у него все еще в гипсе.
– Я спросил тебя, кто этот парень? Бак наверняка не позволяет тебе одной перевозить арестованных!
– Он, не арестованный, и не станет им, пока будет хранить молчание.
Эд с серьезным выражением лица наклонился к Андреа.
– А что касается этого незнакомца в доме Хайнсов, – покровительственным тоном проговорил он, – держись от него подальше.
Глаза девушки сузились.
– Подожди-ка минутку, Эд. Не смей приказывать мне. Я сама справлюсь со своими делами.
– Ты наверняка не относишься к своим полицейским обязанностям серьезно, Андреа. – Пиньон нахмурил лоб. – Я не хочу, чтобы тебе причинил вред какой-то ничтожный бродяга – автостопщик.
Девушка постаралась заглушить, готовый вырваться из-под шляпы грозный звук, делая вид, что прочищает горло.
– Эд! Ты ведь даже не знаешь его. Он – внук Мэми Хайнс. Через несколько дней он уедет отсюда. Ну ладно, мне пора.
Андреа подала машину назад, развернулась, и Эд оказался как раз напротив окошка, возле которого сидел Сэм.
– Мы об этом поговорим сегодня вечером, Энди, – сказал Пиньон, грозно глядя на мужчину в машине.
В этот момент Сэм выпрямился на сиденье и сдвинул шляпу на затылок.
– Я бы не стал на это рассчитывать, губернатор. У девушки уже назначено свидание со мной, – небрежно обронил он.
– Андреа! – крикнул Эд вслед удаляющейся полицейской машине. – Кто такой, черт побери, этот парень?
– Не твое дело, Пиньон. – Андреа рванула машину вперед, оставив его стоять с раскрытым ртом на тротуаре.
Сэм негромко рассмеялся.
– Если это мужчина вашей мечты, то я сочувствую вам.
– Как вы посмели сказать ему, что у меня с вами сегодня свидание?! – Андреа гневно качнула головой. Ее встревожило то, как она ответила Эду. – Нет у меня никакого мужчины! А насчет Пиньона ничего особенно не думайте. Он просто мой старый друг.
– Я не уверен, что этот толстосум того же самого мнения.
– Неважно, что вы там себе думаете. Мне еще нужно выполнить одну небольшую формальность, Сэм Фарли, и вам лучше бы попридержать язык, если дорожите своей свободой.
Когда Андреа остановила машину возле здания полицейского управления штата, Сэм решил, что благоразумие – лучший вид доблести. Он низко надвинул на глаза шляпу и снова почти соскользнул с сиденья вниз.
Андреа тем временем вошла в управление и попросила у дежурного сержанта Льюиса Хайспина информацию на своего пассажира.
– Последнее место жительства? – поинтересовался Льюис.
– Техас, – не совсем уверенно ответила девушка.
Из завещания, копию которого ей удалось раздобыть, явствовало, что дом и земля были завещаны Милли Линн Хайнс, единственной дочери Мэми и Джеда Хайнс. Имя Сэма Фарли там не фигурировало.
Вернувшись к машине, Андреа застала там двух секретарш, через окно болтавших с Сэмом. Хорошенькое дело!
