«И это еще далеко не вся история», — думал Дакс, проводя пальцем по складке на обивке дивана, силясь расправить ее.
— Я никогда не хотел заниматься управлением фонда. — Он слышал собственный голос словно со стороны. — Ровно как и мой отец до меня. Я говорил ему о том, что нужна комиссия, которая позволит фонду функционировать самостоятельно, но было уже поздно. Никто этим уже не занимался, дело загнивало. Но вот родителей не стало, и единственным способом сохранить семейное дело было принять на себя обязательства главы.
— Что же теперь? — спросила Кейт. — Почему сейчас не собрать комиссию и не передать ей полномочия. Ты еще достаточно молод и умен, ты можешь начать новое дело.
Дакс посмотрел на нее искоса. Кейтлин явно не понимала, что их отношения сейчас занимали все его мысли. Работа отошла на второй план.
— Н-да, — резюмировала она. — Моя мать, быть может, и глупая корова, но ей не угнаться за твоими родителями.
Невероятно, но Дакс громко рассмеялся. Его смех отразился эхом от стен гостиной. Обычно даже воспоминания о них расстраивали его, теперь же он чувствовал, как что-то внутри его меняется, словно тектонические плиты движутся, влияя на континенты.
— Тебе уже кто-то говорил, что у тебя отменное чувство юмора?
Улыбнувшись, Кейтлин покраснела и принялась покусывать мизинец. Дакс взял ее вторую руку и, повернув ее ладонью вверх, сплел их пальцы. Затем Кейт положила ногу поверх его колен, и его последние мысли унесло потоком желания.
— Ты что-то хотела?
— Мне кажется, сейчас самое время извиниться, — смущенно произнесла она.
— За что?
— Слезы, истерика, все эти семейные разговоры. Ты не подписывался на это, так что извини и спасибо. Спасибо, что остался со мной. — Она улыбнулась и приблизилась ближе.
Его рука двинулась по ее лодыжке и выше, лаская ее икры. Кейтлин потянулась, словно кошка, очнувшаяся ото сна.
— В любом случае это твоя вина.
— Моя вина в том, что я остался? — Его пальцы нащупали нежное место под ее коленом.
— В том, что я забыла про папину годовщину.
На мгновение его пальцы замерли.
— Как тебе это пришло в голову?
— Я очень рассеянна в последнее время.
— Представляю, наверное, много дел, связанных с предстоящей презентацией.
— Дакс, — Кейтлин прикрыла глаза, ее рука ласкала его шею, — сегодня в середине интервью мне пришлось попросить репортера повторить вопрос. Мне следовало думать о характеристиках шасси автомобиля, а вместо этого я мечтала о твоих руках.
Ее последние слова повисли между ними в воздухе.
— Что ж, мои руки при мне, — ответил он, продвигаясь все выше и выше, ведь именно для этого он здесь. — И если ты помолчишь хоть минуту, твоя дневная мечта, возможно, исполнится.
Кейтлин сильно покраснела и блаженно рассмеялась. Она коснулась своих волос и попыталась остановить Дакса:
— Нет, подожди, дай мне две минуты, я должна привести себя в порядок.
— Ни за что.
Она силилась освободиться, но Дакс перехватил ее вторую ногу и закинул ее к себе на колени:
— Я не упоминал; что мне нравятся заплаканные женщины с опухшими губами и хриплым голосом?
Она лишь покачала головой.
— В таком случае, как видишь, нам еще предстоит много узнать друг о друге.
Кейтлин рассмеялась:
— Ты представить себе не можешь!
— О чем это ты?
— Ну уж нет, для первого раза сегодняшнего спектакля вполне достаточно.
Дакс рассеянно провел рукой по ее ноге. Она была права. В течение прошедшего часа они значительно уклонились от намеченного курса, но теперь настало время расставить все по местам.
— Что ты делаешь в эти выходные? — спросил Дакс.
В задумчивости Кейтлин поднесла руку к лицу:
— Планировала расставить диски на полках в алфавитном порядке. Наверное, даже оформить каталог, ведь в наше время так важно держать диски в порядке.
В комнате стало темно. Дакс всматривался в ее таинственные глаза, желая увидеть в них свое отражение.
— Что ты думаешь о том, чтобы провести это время со мной?
— Чем бы мы могли заняться? — Ее предательски хриплый голос дал ему ответы на все вопросы.
— Моей семье принадлежит небольшое поместье. Оно сейчас пустует, хотя я не могу гарантировать, что мы не попадемся на глаза паре садовников.
— Вот оно как… — Ее голос звучал негромко, излучая тепло. — Если мне представится такая исключительная возможность, как столкнуться с парой загорелых садовников, моей коллекции дисков придется подождать.
Дакс кивнул и улыбнулся. Все правильно, все вернулось на круги своя. Прошедшего часа не было. Он позабыт.
— В таком случае единственная проблема, которую я сейчас вижу, — до выходных еще очень и очень много времени.
Его глаза, уже привыкшие к темноте, теперь могли видеть ее улыбку. От жара, полыхавшего между ними, казалось, что они лишь недавно спрятались в тени от полуденного пекла. Страстное желание видеть Кейтлин обнаженной мгновенно поставило его перед выбором: какой предмет одежды снять с нее первым?
В это мгновение луч света неожиданно проник между неплотно прикрытыми шторами и упал на лицо Кейтлин. Дакс увидел неуловимую тень печали, едва различимую за соблазнительной улыбкой. Он приблизился и, ласково проведя по ее лицу пальцем, стер следы слез. Кейтлин решительно прижалась к его губам. Его голова закружилась от этого нового ощущения. Единственное, что он мог сделать, — это поддаться бешеному потоку. В этот раз они занимались любовью мучительно долго, с распахнутыми глазами, они пили друг друга. Новый поворот, все то, что произошло с ними ранее, появившееся доверие сделали их связь более чувственной, и они не сожалели об этом. Ее руки обвили его спину, взгляд проникал все глубже, от осознания всей силы ее желания у него захватывало дух. Затем Дакс почувствовал, как Кейтлин наконец содрогнулась всем телом.
Позже, когда они лежали на диване, тяжело дыша, когда их тела были все еще переплетены, поблескивая капельками пота, Дакс думал о том, что теперь все вернется на круги своя.
Вещи были разбросаны по кровати в беспорядке: летние короткие платья, полупрозрачные блузки, легкие футболки, спортивные костюмы с провокационными фразами, вышитыми на спине. Кейтлин смотрела на них в растерянности, словно силясь вспомнить, для чего все это предназначалось и как здесь оказалось.
Она задумалась о прошедшем: в день годовщины смерти отца она была в отвратительном настроении, злилась на мать, на то, как была поглощена Даксом. Затем он сам появился в ее квартире, такой настойчивый и роскошный. Она осознала всю тяжесть ситуации, безумная зависимость от него — последнее, чего она желала. В тот вечер она пыталась грубить, хотела прогнать его, но когда он отказался уйти…
