Но поскольку он слишком сильно устал, то проснулся вообще непонятно отчего и обнаружил, что костер дымит, Джилл стоит над ним и громко вопит, призывая на помощь его и Рокко, а прямо перед ней скорчился весьма печальный мужчина с наружностью бродяги.
Еще через секунду послышался визг Дины, от которого немедленно проснулся Рокко, а Дик все лежал и с глубоким изумлением смотрел на мистрис Джилл Уилбери, которая очень напоминала в этот грозный миг воительницу-амазонку, разве что одежды на ней было поболее.
Самое же удивительное заключалось в том, что на лице Джилл не было ни слез, ни страха, ни отчаяния, одна только ярость.
Рокко бесцеремонно проорал Дику в самое ухо:
– Ты совсем оглох и ослеп, олух! Вставай же!!!
Вот тут Дик и опомнился, вскочив на ноги.
Вместе с Рокко они скрутили злоумышленника и оставили в сарае. Отпускать его не следовало – полиция могла поинтересоваться у столь колоритной личности, не видал ли он в округе чего подозрительного. Джилл с сомнением посмотрела на бродягу и повернулась к Дику.
– Ты уверен, что он не освободится? Веревки совсем тоненькие…
– Если бы узлы вязал я, то еще можно было бы сомневаться, но их вязал Рокко. Он не освободится, пока его не развяжут.
Рокко издал довольное мурлыкание.
Вечером того же дня они рискнули – и зашли в деревню, где обнаружилось почтовое отделение. Джилл позвонила в Уэльс Хелен, Дик стоял рядом с ней в тесной кабинке, и девушка с удивлением отметила, что ей совершенно не хочется нарушать данное ею слово и звать на помощь. Совсем даже наоборот – близость Дика нравилась ей все больше и больше.
Еще пара ночевок под открытым небом – и до Йорка осталось рукой подать. Именно там их ждало пресловутое убежище, в котором им предстояло дождаться Марка Боумена. Дик сделался мрачен и молчалив, и вскоре Джилл потеряла всякое терпение. Дик с ней почти не разговаривал, Рокко был занят болтовней с Диной.
Сама Дина с готовностью признавала, что их похитители ужасные люди, но после этого норовила поскорее улизнуть под крылышко Рокко. Простодушная Джилл не сразу поняла, что Дина влюбилась в красавчика по уши, а поняв, принялась вести с Диной душеспасительные беседы. Дина вздыхала, божилась, клялась, соглашалась, лила слезы – а потом начинала расхваливать доброту, красоту и ловкость ненаглядного Рокко. То обстоятельство, что ненаглядный Рокко был вором и преступником, ее волновало очень мало.
Сама Джилл чувствовала себя отвратительно. В последний раз она как бы мылась у Бостуика, и теперь ей было даже страшно представить, на что она похожа. Волосы, свалявшиеся и пропахшие дымом, сбились в какие-то дикие лохмы, одежда и туфли были в засохшей грязи и пыли, а запах… о нем лучше и не думать.
Джилл устала, была зверски голодна, и каждая косточка в ее теле болела от непривычной нагрузки. Единственным, хотя и очень слабым утешением служило то, что и ее попутчики чувствовали себя не лучше.
И вот наконец все тяготы пути, кажется, остались позади. Они приближались к Йорку, к тому месту, где Марк Боумен приготовил безопасное убежище.
Как и ожидала Джилл, это оказался мрачный и крайне неприветливый коттедж на самой окраине города, выглядевший весьма небогато.
Джилл в тоске смотрела на чахлые деревца, окружавшие дурацкий домишко со всех сторон. Дик поддерживал ее под руку. Все как всегда. Только вот путешествие подошло к концу.
– Видишь, я же говорила! Марк Боумен и не думал о нашей с Диной безопасности, когда посылал тебя на это дело. Сегодня же ночью сюда явятся какие-нибудь головорезы и убьют нас…
– Ты очень романтичная особа, мисс Уилбери, правда.
– Я знаю этого гада, а ты нет.
Дик шумно вздохнул у нее за спиной.
– Я уже сотню раз говорил тебе – это невозможно. Зачем твоя или наша смерть Боумену? Нет, ему это совсем невыгодно, если он действительно хочет убрать тебя с дороги. Твоя семья ищет тебя, ищет везде и всюду, не зная толком, что с тобой произошло, если же тебя найдут мертвой, то подозрения в первую очередь падут на него. Только полный дурак станет искать таких приключений на свою голову.
– Марк Боумен и есть полный дурак.
– Дурак, но не полный, клянусь. Рокко, что ты думаешь по этому поводу?
– Я думаю так же, как и ты, босс. Хотя домишко поганый, слов нет. Дверь, вон, на одной петле болтается.
– Да! И мы немедленно в нее войдем, потому что в любом случае нас ждет крыша над головой, огонь в камине и обильный ужин.
– С чего это он будет обильным?
– С того, что вы с Диной отправитесь в магазин и купите пожрать, а мы пока разожжем огонь.
Джилл упрямо покачала головой.
– Это ловушка! Вы не хотите меня слушать, а я говорю правду.
В предвкушении отдыха Дик без умолку говорил:
– Марк Боумен дал мне достаточно денег, чтобы мы отлично устроились на новом месте. Мы купим сыра, хлеба, пива, ветчины, консервов, а еще теплые одеяла, настоящие перины и подушки! Подержанную машину. Одежду…
Звук выстрела прозвучал, как нечто нереальное. Пуля, просвистевшая мимо его уха и выпущенная откуда-то сверху, вонзилась в дверной косяк. Джилл расширенными от ужаса глазами смотрела на Дика, а тот оцепенел на мгновение, но потом пришел в себя и кинулся в дом. Рокко последовал за ним. Джилл схватила Дину за руку и потащила ее от дома.
– Я же говорила!!!
– Да-да, Джилл, ты совершенно права, и можешь орать об этом во все горло, но только когда мы окажемся в безопасности!
Из дома послышался грохот, яростные вопли и сдавленные проклятия. Дина начала молиться по-итальянски, Джилл закусила губу, не сводя глаз с двери. Боумен рассчитал все правильно. Заброшенный коттедж на окраине города, соседей нет – их тела обнаружили бы очень нескоро. Деньги, заплаченные Боуменом Дику, вернулись бы к нему, а кольцо – кольцо он у Берка выкупил бы, пользуясь тем, что Джейку не до этих хлопот…
Грохот и крики стихли, послышался звон разбитого стекла и отчаянный вопль Дика:
– Они удирают! Но они вернутся, обязательно вернутся. Завтра же надо убираться отсюда.
Вскоре и сам Дик появился на пороге дома. Лицо его было в крови, которая текла из глубокой ссадины на виске. Он устало улыбнулся Джилл и подмигнул ей.
Джилл только молча кивнула в ответ, прикрыла глаза и прислонилась к стене, обессиленная до последней степени.
Все постепенно успокаивалось, и даже вспугнутые птицы начинали потихоньку распевать на ветвях деревьев. Джилл почувствовала себя лучше и подняла голову. Тут же из дома появился Рокко, а Дик обратился к девушкам со словами:
– Дом вполне пригоден для жилья. Вода есть, холодная, но чистая, так что мы можем вымыться и выпить чаю. Пошли, надо освежиться.
