— Это подождет.
Убрав остатки импровизированного пикника, они вымыли посуду и вернулись в гостиную. Он продолжил работать, а она устроилась рядом и наблюдала за ним. Розали любовалась его руками и гибкими пальцами, потом подняла глаза выше, рассматривая его профиль, и ею вдруг овладело непреодолимое желание дотронуться до него. В этот момент Адриан повернулся к ней и увидел выражение ее лица.
Он нарочито медленно положил отвертку и штепсель, которые держал в руках, на пол, затем подхватил ее под руки и притянул к себе, так что она оказалась лежащей у него на руках. Опустив голову, он крепко и властно ее поцеловал. Когда наконец они отпрянули друг от друга, Розали лежала в его объятиях и не могла пошевельнуться от потрясения и восторга. Он заглянул ей в глаза и нахмурился. То, что он там увидел, судя по всему, чрезвычайно его взволновало.
Адриан поднял ее, усадил на расстоянии от себя, снова взялся за отвертку и штепсель, продолжил работу.
— Извини, — наконец произнес он, тяжело дыша. — Но ты сама попросила об этом.
Она прижала ладони к пылающим щекам, пытаясь хоть немного их охладить. Ее сердце колотилось с пугающей быстротой, ей было трудно дышать.
— Я ничего не просила, Адриан, — наконец выговорила Розали. — Не просила!
— Нет, просила, моя прелесть. Повесь занавески на глаза. Когда-нибудь они впутают тебя в настоящие неприятности.
Розали поднялась на ноги и как во сне стала бродить по комнате. Интересно, что еще выдали ее глаза? Понял ли он, что она его любит?
Следующие его слова прозвучали для нее как гром среди ясного неба.
— Ну как, нравится тебе интрижка с женатым мужчиной?
— С каким женатым мужчиной?
— С Уоллесом Мэйсоном, разумеется.
— Уоллес женат?! — Ее побелевшее лицо, наверное, стало для него исчерпывающим ответом на вопрос. — Ты, должно быть, ошибся. Он мне сказал бы…
— Ты действительно не знала? Что ж, теперь я буду думать о тебе чуть лучше. К твоему сведению, ты заработала себе в колледже не лучшую репутацию, постоянно появляясь с ним вместе.
Так вот почему все так странно на них смотрят! Розали вспомнила свои смутные подозрения насчет Уоллеса, мучавшие ее поначалу, и только теперь поняла, насколько они были оправданны.
— Но почему он ничего мне не сказал?
— Возможно, думал, что ты знаешь, но тебе наплевать. Либо думал, что не знаешь, и решил не просвещать тебя, чтобы не спугнуть.
— Но где же его жена?
— Ушла от него около девяти месяцев назад. Сказать почему? Потому что он волочился за каждой юбкой.
— Но при встречах со мной он ведет себя вежливо и воспитанно — я просто не могу в это поверить.
— Он свое дело знает. С тобой ему ничего не стоит притвориться. Мэйсон далеко не дурак. У него… хм… есть дочь. Ей около семи лет. Очень милая девочка.
Розали была ошеломлена.
— Ты хочешь сказать, что мать бросила их обоих? Вот так просто?
— Вот так просто. Бывают матери хуже, чем твоя, ты не находишь?
Она поискала в сумочке сигареты, вынула одну из пачки, сунула в рот.
— Не возражаешь, если я закурю?
Он тут же поднял на нее глаза:
— Возражаю.
Она все равно зажгла спичку, но Адриан задул ее прежде, чем она поняла, что он пошевелился, затем вынул у нее изо рта сигарету и выбросил. Розали сжала кулаки. Потом схватила сумочку, достала оттуда пачку сигарет, но он перехватил ее руку.
— Сколько стоила эта гадость?
Она сказала ему, не понимая, к чему он клонит. Адриан пошарил в кармане, достал горсть мелочи, отсчитал точную сумму и высыпал ей в сумочку. Прежде чем Розали догадалась о его намерении, он выхватил у нее пачку сигарет и сунул ее в карман брюк.
— Это мои сигареты, — яростно запротестовала она. — Отдай немедленно!
— Извини, — он насмешливо улыбнулся, — теперь они мои. Я за них заплатил.
— Ты же не куришь.
— И ты тоже, несмотря на попытки Мэйсона тебя испортить.
Она почувствовала себя такой униженной, что ее эмоции возобладали над здравым смыслом. Розали подскочила к нему и сунула руку ему в карман, но его пальцы мертвой хваткой сомкнулись на ее запястье. Его воля боролась с ее волей, и он победил. Розали опустила глаза на руку и внезапно осознала, где та находится. Она побагровела от стыда и попыталась отодвинуться, но не смогла — он все еще сжимал ее руку. Снова рассердившись, Розали вырвала руку из его хватки и стала растирать запястье там, где его пальцы оставили синяки. Слезы ярости навернулись ей на глаза.
— Ты не имеешь права навязывать мне свою волю подобным образом.
— Неужели? Я еще и не так навяжу тебе мою волю, если ты немедленно не начнешь вести себя как следует.
— Ты просто невозможен, — выпалила она. — Я начинаю тебя ненавидеть!
Он отошел и пожал широкими плечами:
— Это и к лучшему. Я знал, что вскоре ты начнешь или ненавидеть меня, или любить. Если бы любить, то это была бы катастрофа — у этого чувства нет будущего. Нет и не будет.
Розали обнаружила, что вся трясется. Она схватила сумочку, подавила дрожь в голосе и спросила:
— Ты отвезешь меня домой?
Он посмотрел на часы:
— Домой? Нет, еще рано. К тому же я слишком занят.
Бросив сумочку, она принялась бродить по комнате.
— Ради бога, сядь!
Розали села и неожиданно для себя заплакала.
— Прости меня, Розали. Я все время забываю, что броня, которую ты показываешь миру, на самом деле тоньше слоя лака и в душе ты очень ранимая. — Адриан выпрямился и протянул ей руку. — Мы можем снова быть друзьями?
Она вложила руку в его ладонь и кивнула.
— Вот и хорошо. Пойду сварю кофе.
Они выпили кофе в дружеском молчании. Позже он отвез ее домой, проводил до двери, но заходить не стал.
Родители Розали так поздно вернулись домой, что она легла спать до их приезда. На следующее утро они спросили ее, как она провела время, пока они были в Лондоне.
И Розали рассказала им, стараясь не обращать внимания на интерес в их глазах. Они многозначительно переглянулись. Розали покачала головой:
— Нет, это не то, о чем вы думаете. Между нами ничего нет.
Но, когда она уходила, родители улыбались — не поверили. «Как глубоко они ошибаются», — печально подумала она.
Больше всего Розали боялась встречи с Уоллесом Мэйсоном. В понедельник она решила закончить занятие пораньше, чтобы попасть в столовую до него. Розали встала в очередь к стойке самообслуживания, окинула взглядом зал и увидела отца с Адрианом, которые обедали вместе. Оплатив еду, она пересекла зал и остановилась возле них.
