– Ты, конечно, права насчет Куинсберри, – согласилась она. – Спасибо, что напомнила. Мне еще предстоит обескуражить Аргайлла.
– Это потребует невиданного чуда.
– Если он окажется несговорчивым, мне самой придется ненадолго исчезнуть. Если ты об этом услышишь, не поднимай тревоги.
– Ничего больше не говори, – поспешно перебила Амелия. – Я не хочу ничего знать.
– Понятно, – кивнула Роксана. - А теперь бери детей и уезжай скорее. Может быть, Куинсберри уже идет по следу Робби.
– Береги себя. Будь осторожнее.
– О, я буду крайне осторожна, учитывая, что оказалась между Каррами и их врагами.
Амелия нахмурилась:
– Робби не следовало так с тобой поступать.
– Мне следовало еще две ночи назад заставить его уехать, а я этого не сделала. Поэтому тут есть и моя вина. Впрочем, меня могут обвинить лишь в том, что я с ним спала.
– Даже это его враги посчитают государственной изменой, и не забывай, что Куинсберри – злейший из этих врагов. Если тебе понадобится помощь, – встревожено продолжала Амелия, – можешь довериться старому Ленин, но только не слугам, которые недавно наняты. Пришли его ко мне с запиской.
– Все будет в порядке, – утешила Роксана. – Теперь, когда дети не связывают мне руки, я относительно свободна в своих действиях. А теперь иди.
Прибыв в Килмарнок-Хаус, Роксана обнаружила у крыльца дома Агнес Эрскин. Она стояла рядом с многочисленными сундуками и показывала тростью лакеям, куда что класть.
– Похоже, молодой Ангус получит титул графа, – жизнерадостно заметила она, увидев Роксану. – Сюда приезжал адъютант Аргайлла. Вижу, у тебя хватило ума последовать моему совету и поощрить Аргайлла. Значит, ты не совсем безмозглая дура.
Она злорадно засмеялась, но веселье ее длилось недолго.
– Аргайлл пообещал мне, что к полудню вы уберетесь, – холодно ответила Роксана, снимая перчатки. – Разве его приказы были невнятны? Уже начало третьего.
– Я с радостью возвращаюсь домой. Ведь это означает, что ты остаешься наедине с Аргайллом, Постарайся хорошенько его ублажить.
– Романтические советы от вас, Агнес? Я думала, что у таких, как вы, нет сердца, – пробормотала Роксана, шагнув к лестнице.
– Только исполни долг по отношению к своему сыну! – отрезала свекровь. – Иначе я позабочусь, чтобы ты пожалела о том дне, когда вошла в семью Эрскин.
– О, тут вы сильно опоздали! – Роксана поддалась требованиям родителей второй раз выйти замуж и горько об этом пожалела. – Отныне мои двери закрыты для вас и вашей семьи. Не смейте никогда больше возвращаться в этот дом.
– Это дом моего сына! – воскликнула Агнес, стукнув палкой по земле. – Ты не можешь меня выгнать!
- Предлагаю еще раз перечитать брачный контракт, – спокойно парировала Роксана. – Ваш сын так стремился жениться на мне, что согласился на все требования моих адвокатов.
– Я отниму у тебя Ангуса! – завизжала старуха.
– Его здесь нет. Как и всех остальных детей. Прощайте навсегда, Агнес! – бросила Роксана и стала подниматься по лестнице, не скрывая совершенно бесстыдной радости по поводу избавления от ненавистной свекрови. Наконец-то она нашла средство отделаться от Эрскинов!
Теперь она – неоспоримая хозяйка своего дома! В соответствии с шотландскими законами она, как вдова, сама управляет своей жизнью и финансами.
Она давно уже не юная, неуверенная в себе девушка, а женщина со средствами и возможностями удержать то, что имеет.
И до сентября не так уж далеко.
В то самое время, когда Агнес Эрскин покидала Килмарнок-Хаус, двое шпионов Куинсберри заперлись вместе с хозяином в его покоях во дворце Холируд. Они сидели на составленных в кружок стульях и говорили очень тихо, ибо никто не доверял дворцовым стенам, особенно люди Куинсберри. Его определение верности было весьма зыбким и условным, приспособленным к любой политике, выгодной для его благосостояния. Естественно, он не ждал меньшего от других.
– Аргайлл все утро провел с адвокатами, – прошептал один из шпионов. – Личное дело, как сказал клерк в его доме.
– То есть? – с подозрением осведомился Куинсберри.
– Ходят слухи, что он старается угодить графине Килмарнок, – пояснил второй.
– Каким именно образом?
– Говорят, что... – шпион помедлил для пущего эффекта, – земли Карров идут в обмен на благосклонность дамы.
Куинсберри побледнел, но не выказал иной реакции в присутствии людей, достойных доверия не больше, чем он сам.
– Вы уверены? – спокойно осведомился он.
– Аргайлл захвачен страстью, но дама отказывает ему – ждет определенных гарантий.
– И этими гарантиями должны стать мои земли? Даже английские шпионы знали, чьи это земли, но спорить по этому поводу не собирались.
– Если верить сплетням, так оно и есть, сэр, – ответил старший. – Адвокаты Аргайлла смогут просветить вас на этот счет.
– Кто они?
Узнав имена, герцог отпустил своих людей, после чего еще долго сидел на стуле с высокой спинкой, кипя бешенством при мысли о наглости Аргайлла.
– Посмотрим, кто победит в игре, – пробормотал он наконец, занятый новыми интригами, долженствующими разрушить планы Аргайлла.
Вскоре он быстро шагал к Килмарнок-Хаусу, куда от дворца было рукой подать. Он уже знал, что делать. Прежде всего необходимо поговорить с графиней. Всегда лучше узнавать правду из первых рук. И неплохо бы как можно скорее пригрозить врагам. Часто этого достаточно, чтобы достигнуть цели. Хотя... после вчерашней застольной беседы с графиней стало ясно, что она скорее всего использует Аргайлла в качестве щита. Но и надавить на нее тоже не повредит. У некоторых людей такое слабое сердце!
Только не у Роксаны Форрестер! Она терпеть не могла Куинсберри и ему подобных. Это они считают, будто вправе манипулировать людьми и событиями без последствий для чужих жизней. И когда почти сразу после отъезда Агнес в гостиную вошел Куинсберри, она невольно задалась вопросом, уж не заключил ли он договор со свекровью? И снова подумала о том, как ей повезло полюбить Робби Карра: с их последней встречи она была на седьмом небе.
Куинсберри, фортуна которого зачастую зависела от умения правильно читать чужие мысли, увидел перед собой счастливую влюбленную женщину. Он отметил, что она даже не пытается скрыть свои чувства. Что же, очевидно, она очень уверена в себе.
– Я слышал, что Аргайлл без ума от вас? – начал он, делая знак лакею выйти, словно находился в своем доме.
– Можешь остаться, Йен, – немедленно вскинулась Роксана. – Вы так считаете, герцог? Вряд ли я стала бы говорить об Аргайлле в подобных выражениях, но говорите что хотите. Кстати, я очень занята, поэтому постарайтесь меня не задерживать.
