Но, может быть, я преувеличиваю и они не расстроятся так уж сильно. Теперь «Морской цветок» уже не был частью их жизни. В последний раз к нам в гостиницу приезжала погостить Саша, но и это было полгода назад. Все они двигались вперед. Может, и мне пора. Как только мы прибыли в Америку, я все время нахожусь под впечатлением от пятизвездочных отелей, но полагаю, что остаток недели всем нам придется жить в мотеле. Две ночи в «Ля Валенсии» совершенно подорвут наш бюджет. Мы спросили у Элен, зачем такое расточительство, но она уверила, что у нас есть причина окунуться в роскошь. Однако не сказала, что же это за причина. Надеюсь, мы не собираемся отправиться в палаточный городок.
Как бы то ни было, я не буду больше об этом думать. Я приехала сюда передохнуть. Я рассматривала белоснежный дощатый потолок и шевелила пальчиками ног под белоснежными тончайшими простынями. Бели бы не смена часовых поясов, то, уверена, я провела бы одну из самых приятных ночей в своей жизни.
Я рывком села на постели, мне захотелось рассмотреть комнату при дневном свете. В ответ на мои телодвижения Саша только громче засопела. Я испытала облегчение — хорошо, что она так крепко и спокойно спит. Весь вечер она нервничала и мыслями была где-то далеко, но заснула сразу, как только ее хорошенькая белокурая головка коснулась пуховой подушки. Пока не было Зои, я посмотрела телевизор, а потом вышла на балкон и сидела в темноте, слушая поскрипывание пальм и глубокое дыхание спящего океана, и размышляла, что же принесут нам следующие две недели.
А как неожиданно нас попросили загадать желание! Ну, вы понимаете, как если бы вдруг из бутылки появился джинн, я бы попросила у него миллион фунтов стерлингов, настоящую любовь и полное отсутствие страданий, но это желание было другим. Что из самого заветного должно сбыться, пока мы тут? Если бы я была ясновидящей, сказала бы, что мечта Зои связана с сексом и со знаменитостями — ее двумя самыми любимыми вещами. Саша, наверное, загадала, чтобы пластический хирург превратил ее в Кэти Верк, или задумала подарок в виде рецепта на «Прозак». Мечта Элиота — Диснейленд без очередей. А Элиза… наверняка написала что-то незамысловатое типа «Хочу, чтобы друзья Элиота испарились».
Хотелось бы стать мухой и залететь к ним в комнату, чтобы посмотреть, как Элиза ведет себя с ним наедине. Может, она прикидывается стервой только в нашем присутствии, а когда они вдвоем, она белая и пушистая. Интересно, что они сейчас делают? Наверняка лежат обнявшись и кормят друг друга клубникой, обмакивая ягоды в шоколад.
— Ты там одета?
В дверь постучали, и в комнату уверенно вошел Элиот. Волосы у него были мокрые. Улыбка от уха до уха.
Я быстренько проверила, застегнута ли на мне пижама, чтобы избежать сеанса любительского стриптиза. Он бросился к окну.
— Отдайся калифорнийскому солнцу! — улыбнулся он, открывая жалюзи.
Я зажмурилась от яркого света, Элиот рассмеялся, глядя на меня, а потом внимательно посмотрел на Зои, посапывающую на раскладном диване.
— Господи! Ты только посмотри на Зоины маракасы!
— Элиот! — воскликнула я.
Не похоже на Элиота, он обычно не бывает таким грубым. Я рванулась, чтобы прикрыть наготу Зои от нескромных взглядов. Но покрывало было так плотно подоткнуто, что я оказалась прикованной к кровати.
— Я в буквальном смысле слова! — Он нагнулся и взял в обе руки, раскрашенные вручную маракасы, потряс ими. Раздался характерный глуховатый шипящий звук. — Где она их взяла?
— М-м-м, — заворочалась Зои.
— Зои? — наклонился над ней Элиот.
Она сморщилась:
— Только не заставляйте меня больше есть гусениц!
Брови Элиота поползли вверх.
Я про себя молилась, хоть бы это она не про червяка из текилы говорила. Внезапно меня охватило чувство вины за то, что я отпустила ее одну.
— Ух, ты! Да она вчера повеселилась! Когда вы легли спать?
— Саша где-то в десять, — начала я.
Саша приподняла тонкую руку и помахала ею в знак того, что я говорю правду.
— А я смотрела телевизор до полуночи.
— У тебя телик выезжает из вон той коробки? Я кивнула.
— Ну и как, круто? — засмеялся Элиот.
— Что касается нашей Любительницы Червяков, — продолжила я после предоставленного ему нашего алиби, — не имею ни малейшего представления.
Элиот еще раз взглянул на Зои и нахмурился:
— Что это у нее за черная линия между бровей? Я высвободилась из-под покрывала, подскочила к нему и разинула от удивления рот. — Это монобровь а-ля Фрида Кало.
— Чего? — Элиот рассмеялся, отступил назад и споткнулся об огромный бумажный сверток. — А откуда все эти мексиканские одеяла? Что, Элен заходила?
Внезапно Саша села прямо, как стрела, как будто ее вынудили это сделать:
— Да не могло ее тут быть!
Я поняла, куда клонит Саша, и у меня закружилась голова.
— Где сумка Зои?
Одним прыжком Саша добралась до сумки.
— Паспорт!
Мы столпились вокруг и лихорадочно листали страницы, пока нашему взору не предстал свежий штамп: «МЕКСИКА».
— Должно быть, она съездила в Тихуану за покупками! — дрожащим голосом сказала Саша.
— Не могу поверить, что она съездила в другую страну, пока мы спали! — прошептала я.
— Зои! — Элиот тихонечко потряс ее за плечо.
Она приоткрыла один глаз, обводя нас затуманенным взором.
— Si?
Мы рассмеялись над нашей спящей красавицей-сеньоритой.
— Ладно, пусть еще поспит, я думаю, — сказал Элиот, засовывая маракасы под одеяло рядом с ней. Так обычно маленьким деткам кладут плюшевых мишек. — Вы идете на завтрак?
— Подождешь пять минут, пока я приму душ? — спросила я.
— Без проблем, — он был милостив. — Саша, ты нормально себя чувствуешь? Ты какая-то бледная.
— Да, я не хочу есть. Думаю, я прогуляюсь, подышу морским воздухом, а потом присоединюсь к вам.
Я несколько обеспокоилась, но решила не приставать к ней с расспросами.
— Пять минут, — повторила я.
Но стоило мне зайти в мраморные покои ванной комнаты, я поняла, что погорячилась. Пять минут мне понадобилось только для того, чтобы дойти до душа. Когда я закрыла стеклянную дверь душевой кабины, то оказалось, что при закрытой дверце кабина превращается в парилку, так что было бы преступлением не воспользоваться этим. И я воспользовалась.
Через пять минут я вышла вся раскрасневшаяся, а мой живот заурчал, призывая не откладывать завтрак.
Завтрак был накрыт в патио. Это был чудесный внутренний дворик, украшением которого служили буйные заросли цветов… и мужчины в оранжево- розовых кашемировых джемперах и с аккуратным маникюром.
