- Да вы знаете больше моего! - Он засмеялся.
Монику переполняла гордость. Пусть его слова неправда, но очень приятно, что он о ней столь высокого мнения.
- Это не так. Просто иногда я слушаю, как отец говорит о делах по телефону, и бываю вместе с ним на винодельне. Вот и все. - Она пожала плечами. - Я мало знаю.
Рик посерьезнел.
- А хотели бы знать больше?
- Конечно. Я могла бы ходить с вами в офис, а потом…
Рик поднял руку, и в его глазах промелькнуло сомнение.
- А как же ваш дядя? Что он на это скажет?
Ну вот так всегда! Все зависит от того, что скажут или подумают ее близкие. Впрочем, она сама виновата не меньше.
- Дядя давным-давно живет в Америке. Он привык к городской жизни и современным обычаям. И ни слова не сказал на то, что я хожу в джинсах и крашу ногти. Ему все равно.
- Но ему не все равно, как относятся к этому ваши родители.
Она произнесла на итальянском несколько словечек, за которые монашки ее по головке точно не погладили бы.
- А дяде совсем необязательно знать обо всем, чем мы с вами занимаемся.
- Пусть так и будет. Аминь, - изрек Рик.
- Тогда завтра утром я иду с вами в офис? Да?
- Не знаю. Мне нужно подумать.
- А что тут думать? Я приду утром. Пока дядя еще спит.
- А как быть с остальными? Что подумают Бруно и Карло? Представляете, как они удивятся, если встретят вас в офисе?
- Вряд ли эти двое появятся там раньше десяти. - Она хмыкнула и отмахнулась. - Разве я не права?
Рик попытался скрыть улыбку.
- Ну ладно. Завтра придете со мной в офис на пару часов.
- Итак, завтра с утра пораньше у нас свидание. - Моника подняла бокал и отпила глоток.
- Нет, никакое это не свидание. - Рик закатил глаза.
Она засмеялась.
- Ну а сегодня? - И, поставив бокал на столик, чуть пододвинулась к нему. - Что мы будем делать сегодня вечером?
Рик перевел взгляд на ее бокал.
- А вам не кажется, что сегодня вы приняли шардонэ более чем достаточно?
- Вам виднее, Ричард. - Она убрала прядь волос, упавшую ему на лоб. - Для итальянцев вино все равно что вода. С тех самых пор как мне исполнилось десять, мне каждый день давали стакан вина, когда я приезжала домой на выходные.
- И вы разрешите пить вино своим детям?
От изумления Моника не нашлась что сказать и молча смотрела ему в лицо. О детях она еще не думала. То есть конечно же она понимала, что у нее будут дети. Разве можно подвести своих родителей и не подарить им внуков? Но ей и в голову не могло прийти, что Ричарда могут интересовать подобные вещи.
Только сама Моника не хотела думать об этом сейчас. При мысли о детях она не могла не думать о том, что ее ждет во Флоренции. А ее ждет скучная серая жизнь в браке со скучным серым человеком, который только и думает об урожае винограда, о доходах и расходах…
Впервые мысль о том, что ей предстоит провести жизнь в браке без любви, привела ее в ужас. Душу сжала ледяная тоска. Насколько легче было быть послушной дочерью раньше, пока она не приехала в Нью-Йорк и не попробовала вкуса свободы!
А главное - пока не познакомилась с Ричардом.
- Моника, вы где?
Она вздрогнула и часто-часто заморгала.
- Я не хочу говорить ни о замужестве, ни о детях.
- Ну и ну! А кто говорит о замужестве?
- Но ведь прежде, чем заводить детей, выходят замуж. Разве нет?
- Совсем необязательно. Впрочем, я имел в виду нечто другое. Я думал о социальном аспекте.
- Неважно. Я не хочу… - Она осеклась. - А что значит «социальный аспект»?
- Просто мне вдруг пришло в голову, насколько в обществе изменились представления о воспитании детей. В наше время, во всяком случае здесь, в Америке, приобщать детей к алкоголю с раннего детства уже не приветствуется.
- А у вас будут дети?
Он немного опешил и не сразу ответил:
- Конечно, будут. Когда-нибудь.
- Скоро?
- А я думал, мы с вами решаем, какой фильм пойдем смотреть. - И он снова углубился в газету. - Кстати, нам нужно поспешить, а то мы никуда не успеем.
- На танцы мы всегда успеем.
- Моника, ведь я вам уже говорил.
- Отлично. - Она с решительным видом поставила бокал на столик. - Не хотите идти в город, не надо. Пойду одна.
- Что еще вы придумали?
- Ничего. - Она встала и, тряхнув волосами, заявила: - А насчет дяди не беспокойтесь. Он не узнает, что я была в городе одна.
- Одна вы никуда не пойдете.
Моника твердым шагом направилась к себе переодеваться.
- Моника, я не шучу.
- Ричард, извините, что я вас не провожаю, - бросила она через плечо и, услышав, что он тихонько ругнулся, довольно ухмыльнулась.
- Моника!
Она вошла в свою комнату и плотно затворила за собой дверь. На спинке стула висело подготовленное к сегодняшнему вечеру синее платье. Сбросив туфли, она расстегнула молнию на джинсах. Интересно, почему Ричард до сих пор не стучит к ней в дверь? Он что, на самом деле ушел? Неужели допустит, чтобы она отправилась в город одна?!
Моника стянула джинсы, сняла блузку и надела платье. После недели хождения в тесной узкой одежде она пришла к выводу, что это не есть здорово. Во всяком случае, не слишком удобно. Нужно все время думать о том, как сесть, как встать, можно ли положить ногу на ногу и всякое прочее. Но самое ужасное - приходится чуть ли не каждый день пропускать ужин. Спрашивается: ну зачем ей такие радости? Разумеется, мешковатое черное платье она по своей воле больше сроду не наденет, но обычный деловой костюм самое то. Может, завтра они с Ричардом снова съездят в торговый центр. После офиса. Моника представила, как сидит у него в кабинете за столом и он рассказывает ей, чем занимается фирма. Здорово! Кто бы мог подумать, что ее так заинтересует работа! А может, все дело в том, что Ричард считает ее умной и способной принести пользу семейному бизнесу?
Если бы отец думал так же!
Впрочем, к черту неприятные мысли! Сегодня вечером она будет танцевать. Может, даже с Ричардом. Если он перестанет упрямиться.
Выбрав подходящую пару туфель, она покрасовалась напоследок перед зеркалом. Все в порядке. Может, все-таки остаться дома? А может, он был уверен, что она без него никуда не пойдет?!
Какое самомнение, однако!
Она распахнула дверь.
Ричард с недовольной миной стоял посреди холла.
- Ну так мы идем танцевать или нет?
В клубе на Пятой авеню было людно. Здесь тусовались исключительно приличные люди. Играла живая музыка. Рик потягивал свое любимое фирменное темное пиво. Моника выглядела как всегда роскошно и обращала на себя внимание даже здесь, среди множества красивых и ухоженных женщин.
