поступить не могла. Я же не авантюристка. Я всегда боюсь, Йода, всегда.
Влажные темные глаза смотрели на нее с нескрываемым презрением. Потом Йода
закрыла их и отвернулась. При
воспоминании о том, что она оторвала Йоду от ее новой пушистой подружки, у Эбби
навернулись слезы. Эти два зверька
привыкли друг к другу, им было хорошо лежать, свернувшись в один клубок, и когда
она уносила Йоду, от обреченно-
грустного взгляда медно-рыжих кошачьих глаз у Эбби чуть не разорвалось сердце.
Но страх был сильнее жалости.
Эбби допила свою воду, выбросила недоеденный хот-дог, поскольку желудок
ничего не принимал, и подхватила сумочку,
чемодан и клетку с огорченной Йодой. Поскольку предстояло просидеть несколько
часов на жестком пластиковом стуле,
нужно было купить какие-нибудь журналы, чтобы скоротать время. Чтобы отвлечься.
Чтобы не думать о Джеке.
Спустя три с половиной часа Эбби поняла, что ни о чем другом думать не может
- все мысли только о Джеке.
Она не ожидала, что Джек примчится ей на выручку, словно странствующий
рыцарь, так как совершенно искренне
просила его в записке не делать этого. Нет, Эбби должна сама отвечать за свои
поступки. Обратной дороги нет. Даже если бы
она захотела вернуться, Джек счел бы ее психопаткой, которая меняет решения с
такой легкостью, с какой другие
переключают телевизионные программы.
Взгляд Эбби скользил по журнальной статье, в которой женщин учили, как
сделать бедра тоньше, а интимную жизнь
счастливее, когда из задумчивости ее вывел взволнованный голос пожилой женщины:
- И никто не сдал ни одного билета?!
Служащая за стойкой что-то тихо ответила, и Эбби хотела было вернуться к
изучению забавной диеты, но в этот момент
увидела лицо пожилой женщины. Она была в отчаянии.
- Садитесь, пожалуйста, - предложила Эбби, уступая стул женщине: поскольку
все рейсы откладывались, зал ожидания
был набит до отказа и свободных мест не осталось.
- Благодарю вас. - Женщина села и обхватила голову руками.
Хорошо понимавшая чужое горе и отчаяние, Эбби не стала докучать ей.
Женщина подняла голову и вытерла слезы.
- Могу я вам чем-нибудь помочь? - спросила Эбби, опускаясь рядом с ней на
корточки.
- Моя... моя внучка. Она живет с мужем в Чикаго. Это ее первая беременность,
и...
Эбби молчала, ожидая продолжения. Йода в стоявшей на полу клетке напряженно
следила за развитием новых событий.
- И с ней что-то не так. Ее муж уехал на неделю по делам, она осталась одна и
не хочет ему звонить, чтобы не пугать. Он
так мечтает о ребенке! Внучка позвонила мне, и я пообещала, что непременно
прилечу. - Женщина подняла полные слез
глаза на Эбби. - Я так надеялась, что смогу быстро попасть в Чикаго. Хотя я до
смерти боюсь летать.
"В жизни бывают моменты, - скажет она Джеку вечером того же дня, - когда все
вдруг становится предельно ясно,
словно кто-то взял мощный фонарь и навел луч на тебя". Таким моментом стала для
Эбби встреча с этой женщиной.
Она внимательно посмотрела на пожилую даму в брюках цвета морской волны,
кроссовках на шнуровке, сине-белой
блузке и длинном жакете. В женщине не было ничего примечательного. Она могла
быть чьей угодно бабушкой. Но Эбби
поразило выражение отчаянной решимости на ее лице, когда она произносила: "Я
пообещала внучке, что непременно
прилечу".
А ведь она боялась летать.
У Эбби защипало в глазах. Она видела сквозь навернувшиеся слезы, как Йода
прыгает на дверцу клетки и скребет
решетку лапками. Быть может, животные умеют читать мысли человека? У Эбби было
ощущение, будто Йода уже знает, что
собирается сделать ее хозяйка.
- Как вас зовут?
- Грейси.
- Грейси, я с удовольствием отдам вам свой билет.
- Я заплачу столько, сколько вы скажете.
Эбби накрыла ладонью ее руку.
- Нет, вы не поняли. Я вам его просто отдаю.
И Эбби, не обращая внимания на ее возражения, подошла к стойке регистрации,
переговорила с молодым человеком в
форме, потом вернулась к находившейся в состоянии шока женщине, неподвижно
сидевшей на пластиковом стуле.
- Грейси, он все сделает. Прямо сейчас.
- Я не понимаю, - поднимаясь, сказала женщина.
- Я хочу сделать это для вас потому, что вы заставили меня понять то, что мне
следовало знать уже давно.
В этот момент диктор объявил, что скоро будет объявлена посадка, и пригласил
пожилых пассажиров и пассажиров с
детьми пройти к выходу первыми.
- Если хочешь что-то сделать, нужно делать это немедленно, - сказала Эбби,
подводя Грейси к стойке регистрации. -
Какое у вас любимое блюдо?
- Я обожаю хороший омлет, но только вегетарианский. Доктор запрещает мне есть
мясо.
- Грейси, - сказала Эбби, - когда вы вернетесь, я хочу, чтобы вы приехали в
Венис-Бич, там неподалеку от пансиона,
который называется "Погребенное сокровище", открывается новый ресторан,
возможно, он будет называться "У Джека".
Спросите Эбби, и я приготовлю вам лучший омлет со шпинатом, какой вы когда-либо
в жизни ели.
Грейси достала из сумочки маленькую записную книжку и стала лихорадочно
записывать.
- Я вас найду! - пообещала она, принимая из рук служащего
перерегистрированный на ее имя билет.
- И не думайте ни о чем, кроме своей внучки. И правнука или правнучки.
- Благодарю вас! - Грейси подхватила дорожную сумку и бросилась к выходу на
посадку, но, почти добежав,
оглянулась и крикнула Эбби:
- А куда же вы сейчас поедете?
- Домой! - ответила Эбби.
Она невероятно быстро добралась до "Погребенного сокровища". Молли, похоже,
не очень удивилась, увидев влетающую
в дверь Эбби. Здесь царила та самая столь дорогая для нее атмосфера домашнего
уюта, в воздухе витал аромат только что
выпеченной сдобы, лимона, корицы и чего-то еще, похожего на орех-пекан.
- Где Джек? - выпалила Эбби.
Мокрые волосы облепили ей лицо. Йоду кидало из стороны в сторону в
раскачивающейся клетке, и она путалась лапками
в голубой подстилочке, которая покрывала пол вынужденного жилища.
- Я возьму у вас вещи, - предложила Молли, отбирая у Эбби сумку и клетку. -
Он у себя в ресторане, что-то рисует.
- Спасибо! - Эбби открыла дверцу клетки, схватила Йоду, спрятала ее за пазуху
своего шерстяного пальто и выбежала
под дождь.
Джек закрыл окна, развел в камине огонь и теперь стоял с кистью в руке,
любуясь результатом своей работы. Ему
