— Уже почти шесть, пора кормить Беллу, — сказала она, прежде чем коснуться плеча Пам.
Пам повернулась и улыбнулась:
— Я надеюсь, ты потом вернешься на вечеринку?
Хелен кивнула:
— Я буду следить за тем, как она проходит. Персонал вроде бы все держит под контролем.
Хелен заметила какое-то движение. Оглядевшись, она увидела у выхода Алекса. Их взгляды встретились.
— Хелен! — окликнула ее Памела.
— М-м-м?
— Если хочешь, я возьму Беллу.
Хелен глубоко вздохнула и посмотрела на Пам:
— Что?
Пожилая женщина понимающе улыбалась:
— Я могу уложить Беллу спать, если хочешь. Я имею в виду…
Теперь смутились обе.
— Нет, все в порядке, — уверила ее Хелен, краснея от стыда. — Она немного капризничает. Я думаю, от непривычной обстановки.
Она осторожно и с улыбкой взяла Беллу на руки и вышла.
* * *
Хелен открыла ворота и вскоре оказалась посреди садовых зарослей.
Дрожа, она быстро прошла по извилистой дорожке. Жара спала, скоро сядет солнце.
Хелен вздрогнула, когда завернула за угол и увидела Карлоса, идущего ей навстречу. Она улыбнулась брату, подождала, пока он достанет сигарету.
— Ты на себя не похожа. Значит, он отрицает то, что хотел завладеть «Спринт-турами», — равнодушно произнес Карлос.
— Я его об этом не спрашивала.
— Ладно. Была слишком занята?
Она уловила идущий от него запах бренди, но промолчала и вежливо улыбнулась, отходя в сторону, чтобы пропустить проходящую мимо пару.
— Этот человек не пригоден даже для управления благотворительной лотереей, — проворчал Карлос, бросая сигарету на дорожку и раздавливая ее носком ботинка. — А ты унижаешься, суетясь вокруг него.
— Что?
— Ты посмотри на его семью. Начнем с того, что его отец вырос в Банкстоуне, — усмехнулся он.
— Там же вырос Поль Китинг, двадцать четвертый премьер-министр Австралии. Что такого, если человек вырос в западном пригороде Сиднея?
Карлос вздохнул:
— Воспитание, Хелен. Уильям Раш изменял своей жене. И умер при загадочных обстоятельствах… Да и методы управления компанией были у Раша не совсем честными.
Хелен покачала головой:
— Я впервые об этом слышу.
— Ну, — Карлос посмотрел мимо нее, чуть снисходительно улыбаясь, — у меня свои источники информации. Если бы ты должна была унаследовать компанию, стоящую миллиард долларов, и знала, что она достанется мошеннику, разве бы немного не обозлилась?
— Я даже отвечать на это не стану!
Карлос снова посмотрел на нее, его глаза сверкнули.
— Ты Валеро! То, чем ты занимаешься, становится достоянием общественности и влияет на всех, особенно на папу. Я думаю, ему будет, что сказать тебе по поводу происходящего здесь.
Ее сердце сковало льдом.
— Карлос…
— И ради бога, Хелен, причешись! Такое впечатление, будто ты только что вылезла из его постели!
Хелен машинально подняла руку к голове, замерла и неторопливо опустила руку.
При виде этого Карлос прищурился:
— Я думал, что ты проявишь немного сдержанности. Это Габриэла оказывала на тебя плохое влияние.
Она резко вздохнула:
— Не говори ни слова о нашей сестре!
У Хелен руки чесались от желания залепить ему пощечину.
— Ну а как иначе это назвать? Во-первых, это из-за нее мы оказались здесь, в самом дальнем углу мира! Затем она стала моделью в магазине для распродаж. — Он произнес это так, словно Габриэла стала проституткой. — Потом вызвала тебя, и ты бросила все, чтобы бесцельно мотаться по Европе несколько месяцев. Одному Богу известно, что с вами могло случиться.
— Помни, что она умерла, — выдавила Хелен.
Едва взглянув на Беллу, он отвел взгляд:
— А ты закончила тем, что заимела незаконнорожденного ребенка.
Воздух потрескивал от растущего напряжения. Видя горькое выражение лица Карлоса, Хелен ужаснулась.
— И ты никогда меня за это не простишь? — спросила она.
Нетерпеливо взмахнув рукой, он дал ей понять, что думает об этом глупом предположении. Но постепенно до Хелен дошло.
— Вот, подержи свою племянницу!
— Эй! — Карлос шагнул назад, подняв руки, и на миг на его лице отразилось отвращение.
В душе Хелен что-то сломалось, к ее горлу подступила горечь от обиды.
— О, боже мой! — яростно прошептала она. — Ты ведь даже на руки ее взять не можешь.
Карлос натянуто улыбнулся и вежливо кивнул проходящей мимо даме.
— О чем ты? — тихо спросил он.
— Ты ни разу не брал ее на руки, не разговаривал с ней, не возился. Она ребенок, Карлос! И только то, что у меня нет мужа, не дает тебе права…
— На что? — язвительно выпалил он и схватил Хелен за руку. — Ты Валеро, а значит, принадлежишь к потомкам испанских королей! Боже, что за ирония судьбы! — Он отпустил ее руку, фыркнув от отвращения. — Ты хоть на секунду задумывалась о том, что это значит для нашего отца и матери? Ты не только щеголяешь этим ребенком, но и спишь с преступником, с человеком, который убил своего отца!
— Он никого не убивал! — возразила Хелен, осторожно поглаживая встревоженную Беллу.
— О, а ты там была, да?
— Да, я была там!
Она вздернула подбородок.
Карлос отступил назад, нахмурившись:
— Нет!
— Алекс был со мной, когда умер его отец. И хватит об этом, Карлос!
Он выглядел таким потрясенным, что на секунду Хелен даже стало его жаль.
Пусть Карлос ее родственник, но и Белла — член ее семьи. Она взглянула на спящего ребенка, касаясь ее головки дрожащей рукой. Карлос не только по-свински относится к ней самой, но еще и признался в своем отвращении к Белле.
— Я не хочу спорить, Карлос, — тихо сказала Хелен, чувствуя усталость и разочарование.
— Значит, не будем. — Он сурово посмотрел на нее. — Я иду в бар.
Хелен молча смотрела ему вслед. Карлос — ее брат. Ее очаровательный, веселый, умный брат, ее защитник. Она ему поклонялась. Он и Габриэла были ее семьей больше, чем вечно отсутствующие родители.
Когда все это закончилось?
Быстро войдя в номер люкс, Хелен улыбнулась ожидающей ее Жасмин. Приготовив смесь для кормления, она отправилась в спальню, уселась в комфортабельное кресло-качалку и удобно устроила на руках Беллу.
Кормя девочку, она ощущала, как постепенно успокаивается. Она решила не думать о том, что произошло, до тех пор, пока не уложит ребенка спать. Вздохнув, Хелен расслабила напряженные плечи.
Вскоре смесь для кормления закончилась, и Белла закрыла глаза. Спустя мгновение Хелен поднялась и осторожно уложила ребенку в кроватку. При виде милого, невинного личика дочки ее сердце сдавило.
