Когда модель резко отвернула лицо от объектива и в кадре остались лишь напряженное тело исполнительницы, извлекающей из скрипки не музыку, а саму любовь, всепобеждающую и ликующую, мастер понял, что сумел максимально приблизиться к тому, к чему стремился все эти дни.
Но кончается все. Кончилась и необыкновенная фотосессия.
— Финиш, — сказал Ирвин. — Можно и лучше, но вряд ли.
— Хорошо я тебе помогла?
— Да, босс оказался прав, когда подсказал мне отдать тебе инициативу полностью.
— Но я еще не завершила свою миссию. — Сандра убрала скрипку в футляр и торопливо накинула платье. — Надеюсь, ты доверишь мне отбор того самого главного снимка, который принесет тебе и славу, и деньги?
Ирвин понял, что не сможет отказать модели, которая так ему помогла.
— А вдруг такого кадра не найдется? — осторожно спросил он.
— Не сомневайся в моем тонком вкусе. — Сандра покинула помост с футляром под мышкой. — Я никогда не ошибаюсь.
— Сегодня ты явно в ударе.
— Как и ты, мальчик, как и ты.
Ирвин отправился распечатывать снимки этой безумной ночи. Единственное, в чем он не мог признаться великодушной и терпеливой Сандре, так это в том, что для полного ощущения триумфа ему не хватает пусть и сдержанного, но восторга тихой исполнительной ассистентки.
Красавица, исполнившая все, что требовалось для создания фотошедевра, перебралась на кухню, чтобы подкрепиться витаминизированной диетой.
А за окнами набирал силу рассвет нового дня, который обещал быть чрезвычайно удачным и счастливым — по крайней мере для Ирвина Стоктона.
Наконец фотограф, удовлетворенный результатами ночной сессии, разложил череду снимков от стены до стены и позвал топ-модель. Почему-то он был уверен, что красавица выберет именно тот снимок, который понравился ему больше всего. Но ошибся.
Сандра долго бродила от снимка к снимку, напевая что-то — явно не из классического репертуара Карнеги-холла. И вот наконец выбрала.
Ирвин хотел было возразить, что рассчитывал на совершенно другую работу, но решил промолчать.
— Давай я назову это произведение «Лунной сонатой», — задумчиво сказала Сандра. — «Лунная соната», и никак иначе.
Да, модель не подвела не только во время съемок, но и сейчас. Сандра безошибочно остановила выбор на истинном шедевре. А он едва его не проморгал.
Ирвин свежим взглядом оценивал и переоценивал то, что давало ему пропуск к профессиональным вершинам, к славе, к деньгам и ко всему прочему, что положено в таких случаях.
Обнаженная модель и скрипка составили нерасторжимое целое. Свет, имитирующий лунный, облил их щедро и серебристо, а глубокая тень, в которой спряталось лицо вдохновенной исполнительницы, только подчеркивала уникальность момента, в котором эротика превращалась в сладчайшую из мелодий о бесконечной силе любви.
— Так ты согласен на «Лунную сонату»? — нетерпеливо спросила Сандра.
— Да, — выдохнул Ирвин. — Да.
— Тогда я тебя попрошу об одном маленьком одолжении.
Ирвин кивнул — теперь он готов был согласиться даже на то, чтобы слетать на Луну или спуститься в бочке по Ниагарскому водопаду.
— Можно, я собственноручно уничтожу все остальные снимки?
— Зачем?
— Не хочу оставлять свидетельства наших творческих мук.
— Наверное, ты, как всегда, права.
— Исходный материал уничтожим тоже.
— А действительно — кому какое дело, каким путем мы достигли успеха?
И фотограф на пару с моделью начал скармливать шредеру снимки, послужившие ступеньками к единственному и уникальному шедевру.
Бумагоуничтожитель, соскучившийся по бракованным фотографиям, усердно работал стальными челюстями. Сандру явно веселило рассветное аутодафе.
— Ирвин! Представь, как босс склонит перед тобой колени и скажет: «О'кей, парень! Ты оправдал мои ожидания!» — Сандра точно изобразила, как босс в приступе неудержимой радости размахивает руками. — «О'кей, парень! Назначаю тебя ведущим фотографом агентства!» — Сандра запрыгала, вереща голосом босса: — «Парень, тебе будут завидовать фотографы всех Штатов… нет, всего мира!» — Сандра шикарным жестом воткнула в губы воображаемую сигару. — «Мы опубликуем этот шедевр на первой полосе самого престижного журнала!»
Слушая, как дурачится Сандра, Ирвин блаженно улыбался, не отрывая глаз от снимка.
Вот, оказывается, как создается истинный шедевр. Вот, оказывается, как он выглядит! И все решил неожиданный ракурс и вот эта резкая тень. Идеальные пропорции женского обнаженного тела слились в единое целое с четким профилем скрипки. Граница света и тени создала удивительное зрелище, утопив все ненужное и вызывающее в магической тени.
— «Мы завалим тебя, парень, заказами на сто лет вперед!»
А рядом, совсем близко, стояла та, которая своим телом создала это волшебство. Ирвин, чувствуя на шее ее теплое дыхание, продолжал всматриваться в шедевр — и вдруг ему пришла необычная мысль: похоже, что Сандра на фотографии возбуждает воображение гораздо сильнее, чем сам оригинал.
— Ты гений, Ирвин. Вот теперь я могу тебе это сказать. Ты гений.
Фотограф и сам понял, что сделал все, что от него требовалось. Достиг высшего уровня профессионального мастерства. Продемонстрировал высший пилотаж.
— Сандра, милая Сандра, тебе в моем успехе принадлежит львиная доля.
— Это без сомнения.
— Ты проявила невероятное терпение во время неудачных сессий…
— А что мне оставалось делать?
— Ты подарила мне незабываемый вечер в Карнеги-холле…
— То ли еще будет, — таинственно улыбнулась модель. — То ли еще будет!
— Я бы никогда не додумался до скрипки…
— Иногда вы, мужчины, становитесь такими несообразительными!.. — Сандра приблизилась к Ирвину. — Вот сейчас, например.
Фотограф вдруг сообразил, что модель в данный момент превратилась в обычную женщину, которая хочет за свои труды пристального внимания, нескрываемого восхищения и благодарных изъявлений чувств, начиная с поцелуев и заканчивая…
Ирвин на мгновение представил, что может вот-вот произойти между ним и Сандрой, и разумно решил не форсировать события. Но красавице явно хотелось перевести их чисто профессиональные отношения в совершенно другую плоскость. В принципе Ирвин не имел ничего против такого развития событий.
— Иди ко мне.
Голос Сандры был чувственен и повелителен. Таких интонаций Ирвин от модели еще не слышал.
— Ну иди же!
Сандра всем телом прильнула к Ирвину, подняла голову, протянула жадные губы, требуя от заробевшего партнера страстного и долгого поцелуя.
