Зигрено проворно спрятал “вассала” в карман.
— Пару лет назад я разбирал бумаги нашего архива и нашел эту штучку. Тогда я не придал ей значения…
И тут прямо на колени Леону плюхнулась Жаннет.
— О, господин маркиз, мсье! — Она деланно расхохоталась. — Вы позволите мне снова выпить из вашего бокала, маркиз?
Глава 45, в которой я думала о люстре на потолке
После ухода Зигрено я прилегла на кровать и, стараясь думать только о люстре на потолке, выкурила две сигареты подряд. Неожиданно я поняла, что совершенно нет необходимости дожидаться Зигрено. Мне нужно как можно быстрее попасть в свою игрушечную квартирку с малюткой-ванной, налить в нее воды, напустить пены и вспомнить о том, что я Катрин Бриссон, учительница, причем по прозвищу Дракон, и умею справляться с ситуациями, а тут приноровилась падать в обмороки, думать о любви и интиме. Это все для пустоголовых дур, но не для меня, которой знакомы законы Ома, Паскаля и Гей-Люссака. Я даже улыбнулась богатству своих познаний, абсолютно бесполезных в сегодняшних обстоятельствах.
Я встала, собрала волосы в хвост, надела очки и взглянула на себя в зеркало. Вот, сейчас я похожа на мадемуазель Дракон, правда, у той всегда был идеально отглаженный костюм, но ничего, главное — оставаться самой собой и больше не играть в королеву. Я протянула руку к серьгам, подвеске и кольцу, лежащим перед зеркалом. “Мы верные вассалы королевы, — как будто говорили они мне, — если ты больше не королева, выходит, мы никому не нужны, а мы так радовались, встретив тебя”. Но я безжалостно сгребла их в карман. Дракон он и есть дракон.
Я отдала портье ключ от номера, расплатилась и попросила передать мсье Зигрено, что я уехала в Париж. Я чувствовала, что, снова став мадемуазель Дракон, вполне способна провести несколько часов за рулем. Я вышла на террасу кафе, но сделать еще хотя бы один шаг никак не могла.
За одним столиком сидели Зигрено, Леон и на его коленях — нимфа Жаннет. Перед моими глазами мгновенно промелькнули официантки, анжерские музейщицы, блондинка в белом. Дракон беспомощно поджал хвост. От растерянности я сунула руку в карман и больно укололась о кого-то из моих “вассалов”. Но этого оказалось достаточно, чтобы я снова овладела собой, достаточно уверенно миновала теплую компанию и не обернулась, когда Леон и Зигрено в один голос воскликнули:
— Катрин!
Зигрено догнал меня, когда я уже села за руль.
— Я вернул ему платье и…
— Благодарю вас, Гийом. Извините, мне нужно побыть одной. — Я захлопнула дверцу перед его носом и завела мотор.
Всю дорогу до Парижа — несколько часов — Зигрено ехал за мной. В Шартре я сделала остановку, чтобы передохнуть и выпить кофе. Он тоже пил кофе за соседним столиком, дипломатично не предпринимая никаких попыток заговорить со мной. Зигрено проводил меня до самого дома, остановился у подъезда, но так и не вышел из машины. Я была ему очень благодарна за деликатность и, заходя в подъезд, на прощание помахала рукой. Уже светало.
Целый день я провела в постели. Спала, пила кофе, смотрела телевизор. События последних трех дней жили во мне, я даже не пыталась забыть все, кроме только истории на празднике. Да, мне было слишком хорошо с Леоном эти три дня, но просто следовало вовремя остановиться и под любым предлогом уехать вчера утром в Париж вместе с Зигрено.
И тогда быстротечный роман с Леоном остался бы для меня самым замечательным в жизни событием без осадка брезгливости — как будто я упала в грязь в бальном платье и его пришлось выкинуть в мусорный бак вместе с помоями и отходами…
Всех своих “вассалов” я сложила в шкатулку с тестаментом. Даже бабушкины “куражные” серьги теперь принадлежали уже не мне, а, пожалуй, руинам моего воздушного замка.
Ближе к вечеру позвонил Зигрено. Он очень участливо справился о моем самочувствии, предложил поужинать вместе и прогуляться по бульварам. Но мне совершенно не хотелось вылезать из постели. Я отказалась.
— Надумаете — звоните. — Он продиктовал номер телефона.
Я захлопнула записную книжку и пошла в кухню, вспомнив, что сегодня действительно ничего не ела. Телефон в спальне зазвонил вновь. Неужели Зигрено все-таки решил вытащить меня на прогулку?
— Слушаю вас.
— Катрин! Это я, Леон. Я так рад тебя слышать! Мне нужно с тобой поговорить, я все тебе объясню!
— Не нужно. — Я прикусила губу, чтобы не расплакаться.
— Пожалуйста, выслушай меня! Я сейчас в Монтрей-Белле, завтра буду в Париже! Мы должны встретиться!
Вот, опять в том же духе! Сообщает, что он у своего покровителя! Ничего, я знаю, как поставить его на место!
— Нам не о чем говорить с вами, мсье, я выхожу замуж за Гийома. Завтра! — с вызовом сказала я и бросила трубку.
Он позвонил снова.
— Ты не можешь это сделать! Я люблю тебя! Ты не можешь выходить за него! Ты же королева!
— Нет, ты ошибся… — Я повесила трубку и тут же набрала номер Зигрено. — Гийом, я выйду за вас замуж. Завтра.
— Завтра? Но надо же подготовиться, купить платье, пригласить гостей, заказать ужин…
— Завтра — или никогда. Вы же сами говорили, что в нашем возрасте тянуть нельзя.
Я понимала, что выгляжу дурой, но другого выхода не видела. Если я еще раз поговорю с Леоном, а уж тем более с ним встречусь, то все начнется сначала, потом опять появится какая-нибудь молодая особа, короче говоря, муки любви в комплекте с Леоном мне обеспечены. А я не собираюсь становиться одной из хохлаток в его курятнике.
— Хорошо, дорогая, хорошо, я очень рад, просто неожиданно, что вы так вдруг мне об этом сообщили.
— И обязательно венчаться.
— Отлично! Я сейчас еду к вам, магазины еще открыты, мы пойдем и все купим. А потом переночуем у меня.
И тут мне стало страшно. Сегодня я не могла спать с Зигрено. А что ты будешь делать потом? — спросила я себя.
— Нет, запишите мои размеры и купите все сами. Завтра пораньше заедете за мной и отвезете в церковь.
Завтра он станет моим мужем, все уладится. Будь умницей, Катрин, Зигрено очень надежный и положительный человек.
Глава 46, в которой Зигрено затанцевал
Повесив трубку, “надежный и положительный” Зигрено затанцевал по комнате и звонко чмокнул длинноволосую блондинку. На ней были уже не белая юбка и спортивные туфли, а крошечный пеньюарчик и пушистые домашние туфли на каблучках.
— Ты так радуешься, котик, что твоя Сова согласилась выйти за тебя, я даже начинаю ревновать, — сказала блондинка, шаловливо потрепав Зигрено по щекам.
— О, это ужасно! — Зигрено потерся лицом о ее ручки. — Тебе не понравилось коллекционное платье и башмачки?
