С горящими глазами и задыхаясь, она отступила назад.
— Это… это нехорошо, Райан. Я не поддамся. Хотя бы раз в жизни я поступлю правильно.
В тусклом свете лампы плохо было видно выражение его лица, но в голосе не было ни следа злости или расстройства.
— Не надейся победить природу, Катриона. Хочешь поцеловать меня еще раз и проверить?
Ее сердце снова бешено заколотилось. Еще один такой поцелуй, и это будет полная его победа. Она покачала головой.
— Нет. П-пожалуйста, отойди от меня.
Воцарилось молчание, и она увидела, что он снимает пиджак и галстук. Он не посмеет! Или посмеет? Она почувствовала спазм внизу живота, когда он взял со столика ее бокал и протянул ей.
— Выпей, — спокойно приказал он. — У нас будет долгий разговор.
Она с неохотой взяла бокал и пробормотала:
— Вино ничего не изменит. Как и разговоры. Я тебе уже сказала. Я приняла решение.
— Тогда, возможно, я смогу его изменить, Катриона.
Никогда прежде она не видела такого выражения в его глазах. Искренность? Похоже, а может быть, просто игра света, подумала она.
— Хорошо, попробуй, если хочешь, но это будет пустая трата времени. Все равно уже поздно, и я устала, так что высказывайся и давай покончим с этим.
— А если я скажу, что люблю тебя? — спросил он низким, хрипловатым голосом.
— Не глупи, — устало ответила она. — Не знаешь, как отступить, да?
— А если я скажу, что хочу провести жизнь с тобой и только с тобой, Катриона? — Он протянул руку и нежно погладил ее волосы. — Я хочу, чтобы у нас были дети, и мы растили их вместе. И я хочу, чтобы мы вместе встретили старость.
Ее рука, державшая бокал, задрожала, но голос остался твердым.
— Я бы не поверила тебе. — Он сочинит что угодно, лишь бы затащить меня в постель, подумала она. — Ты же наверняка не думаешь, что я поверю тому, что ты наговоришь, правда?
— На этот раз все иначе. — Его голос был низким, в нем звучала решимость. — Никогда в жизни я не был более серьезным. Когда мы завтра вернемся в Киндарох, я попрошу у твоего отца согласие на наш брак. Кажется, так принято поступать? А потом мы начнем готовиться к самой грандиозной свадьбе, которую когда-либо видели в Киндарохе.
У нее перехватило дыхание, а на глаза навернулись слезы. Разве он не понимает, сколько боли он уже причинил ей? Что за удовольствие он получает, подвергая ее таким душевным мукам?
С трудом удерживая себя в руках, она сказала ровным голосом:
— Извини, Райан. Даже если бы я тебе поверила, го никогда не вышла бы за тебя замуж. Я отношусь к тем старомодным девушкам, которые считают, что муж и жена должны хранить верность друг другу. При всем моем желании я не могу представить, чтобы ты долго выполнял клятву, данную перед алтарем. — Она с сожалением пожала плечами. — Я не осуждаю тебя. Если ты хочешь вести такую жизнь, это твое право. Но без меня, пожалуйста.
Он вздохнул.
— Вот опять. Ты судишь обо мне по моей репутации.
— Не совсем, — безжалостно напомнила она. — С твоими методами я ознакомилась из первых рук.
— Я не сожалею о том, что делал… За исключением того, что обидел.
— Надеюсь, ты не собираешься оскорблять мои чувства, приводя оправдания своему поведению?
— Никаких оправданий. Только причины, — мрачно сказал он. — Единственное, о чем я тебя прошу, это выслушать меня и дать мне шанс объясниться.
Катриона сделала глоток вина, скептически глядя на него поверх бокала. Это у него хорошо получится, подумала она. Наверное, у него в кармане лежит практическое пособие «Руководство по обольщению и выдумыванию благовидных предлогов».
— Ладно, начинай. Я слушаю.
В его глазах, казалось, мелькнуло удивление, потом он нахмурился, подошел к окну и стал смотреть на ночное небо.
Она наблюдала за ним с вполне объяснимым сарказмом. Гораздо легче лгать, стоя спиной к человеку и спрятав лицо. Она не понимала, зачем напрасно тратить время.
Трудно было сказать, как долго он стоял молча, глядя на звезды. Черпает вдохновение, это точно, подумала она. Сочиняет историю, которая тронет ее душу и сломит сопротивление. Что же, это должно быть настоящее произведение ораторского искусства.
Когда он наконец заговорил, голос звучал так тихо, что она напряглась, прислушиваясь.
— Та ночь, когда мне позвонили из полиции, была такой же ясной и звездной… — Он на минуту замолчал, а потом повернулся к ней лицом. — Лучше мне начать сначала, — извиняющимся тоном сказал он. — Когда мне было двадцать лет, моя мама, она была вдовой, вышла замуж во второй раз, и у меня появился сводный брат. Малькольму было всего десять лет. Замечательный парень. Он всегда смеялся и воспринимал все, как игру. Мы стали очень дружны.
Катриона чуть не застонала. Она вспомнила, как Мадж рассказывала ей, что младший брат Райана погиб, и он очень тяжело переживал это. Но зачем он рассказывает ей об этом? Какое это может иметь отношение к сложившейся ситуации?
— Произошел несчастный случай, — продолжал Райан. — Машина Малькольма на большой скорости врезалась в бетонную опору моста. К счастью, никто больше не пострадал, но я не мог понять, как это случилось. Малькольм был одним из самых многообещающих автогонщиков в стране. Он не пил, и, как сказали в полиции, машина была в полной исправности.
Райан устало провел рукой по лбу, словно стараясь отогнать печальные воспоминания.
— Послушай… Мне очень жаль твоего брата, правда… Но…
— Позволь мне закончить, ладно?
Она отступила назад, смущенная этим мягким укором, и закусила губу. Все пошло не так, как она ожидала.
Теперь его голос стал тверже, в нем появились нотки ярости.
— Похороны должны были пройти в кругу семьи, но в церковь пробралась какая-то девушка и села на заднюю скамью. Я видел, что она плачет, а после службы она подошла ко мне и сказала, что знает правду об этой аварии. Я пригласил ее на чашку кофе и услышал одну из самых страшных историй в своей жизни. — Он снова замолчал, и Катриона была поражена выражением лютой злобы на его лице.
— Похоже, в тот вечер Малькольм был на вечеринке в Челси, — с горечью сказал он. — Там было полно обычных светских стрекоз, слетающихся на такие мероприятия. Их можно встретить в любой день в кафе и барах Челси. Они сидят там, сплетничают и плетут интриги друг против друга. У них одна цель в жизни — встретить какого-нибудь богача и выйти за него замуж, чтобы вести ту жизнь, к которой они привыкли.
Катриона с удивлением взглянула на него. Она прекрасно знала тип женщин, который он описывал.
Теперь она вся обратилась в слух, а Райан продолжал:
