— Ты и мне был благодарен.
— Да. Но ей особенно. Благодаря ей я смог оценить наши с тобой отношения.
Она сосредоточила на нем взгляд.
— А наши отношения тут при чем?
— Адель, ты не хочешь попробовать сначала? — Он подошел к ней вплотную и обнял. — Мне кажется, я тебя люблю.
Адель глупо поморгала. Наверно, она ослышалась. Николас очень осторожно относился к слову «люблю» — просто так из него невозможно было вытянуть его.
— Что?
— Да. Я понял за эти полгода, пока тебя не было рядом, что сильно тебя люблю. А Кайли, она… Это просто страсть. И она прошла.
— За полгода? А давно ты расстался с Кайли?
Ей захотелось крикнуть ему: да я же видела, как вы были счастливы еще в июне! Примерно тогда по ее расчетам была сделана та видеозапись.
— Меньше месяца назад. Но это не имеет значения, начиная с Рождества, когда мы… Все это время я думаю о тебе. Адель, правда!
Он стоял перед ней, достаточно взрослый тридцатилетний парень, состоятельный и обычно довольно серьезный, и на его лице была такая беспомощная улыбка, что казалось еще немного — и он опустится на колени и расплачется.
— Может, ты все эти два года ждала, когда я сделаю тебе предложение?
Именно этого она и ждала! Но ему следовало бы догадаться чуть пораньше. Адель сделала надменное лицо.
— Ты с ума сошел?
— Понятно. Значит, ждала. Ну вот время и пришло. Адель, выходи за меня замуж.
Она еще раз посмотрела на него и глупо поморгала.
— Зачем?
— Ну как зачем? Я тебя люблю, ты меня…
— Стоп. Стоп, Николас. Обстоятельства немного изменились.
— Какие обстоятельства, глупышка! Ну что может измениться?
— Я не могу выйти за тебя замуж. Я… люблю другого человека. — Она даже не поняла, что сейчас сказала, только почувствовала, как в груди что-то больно закололо. — Да. Очень сильно люблю.
— Какого другого?
— Ну, другого. А что, по-твоему, на свете кроме тебя нет достойных мужчин?
— Есть, наверно… Адель, я понимаю, ты обижена на меня, но… у тебя есть время подумать. Я позвоню тебе завтра.
— Завтра ничего не изменится.
— Хорошо — послезавтра. Я буду звонить каждый день, пока ты не простишь меня.
Адель почти с умилением посмотрела на него и вздохнула.
— Для нас обоих будет лучше, если мы не будем друг другу мешать жить.
— Я все равно позвоню.
Она покачала головой, обошла его и пошла было дальше, но через пару метров резко остановилась. Почему она не догадалась спросить у него про Эдриана?! Ведь это же шанс!
— Николас!
— Адель!.. Адель, ты решила вернуться…
— Нет, я решила спросить.
— Кстати, чуть не забыл. Тебе тут привет передавали. Один мой давний приятель, Эдриан. Он увидел тебя на фото… Адель! Что такое, черт побери!
Она повисла у него на плаще, схватив за грудки.
— Кто передавал? Кто передавал мне привет?
— Да убери ты руки! Сумасшедшая девчонка!.. За что и люблю, — вдруг улыбнулся он.
— Эдриан передавал мне привет?
— Ну да, зашел ко мне как-то, увидел тебя на фото. Откуда вы знакомы, кстати? Он почему-то разволновался, когда я ему сказал… э-э-э…
— Что ты ему сказал? — холодея спросила она.
— Ну… поскольку мы уже расстались к тому моменту с Кайли, я сказал, что ты моя бывшая девушка, а сейчас мы с тобой снова вместе и собираемся…
— Что собираемся?
— Ну… пожениться.
— Зачем?! — У Адель потемнело в глазах. То ли от ужаса, то ли от ярости.
— Но ведь это же…
— Зачем ты ему сказал неправду?
— Почему неправду? Рано или поздно…
— Что ты наделал, Николас?!
— А что я наделал? Подумаешь, немного опередил события. Он что… имел какие-то планы на тебя? — Николас задумчиво посмотрел на нее, очевидно о чем-то догадавшись. — Он что… Вы с ним — что? У вас отношения?
Она со всей силы влепила ему пощечину.
— Идиот! — И ушла прочь, размазывая слезы.
Теперь она знала, почему Эдриан не ищет ее в Нью-Йорке.
Она увидела его через несколько минут, на пороге центрального здания университета. Эдриан выходил из дверей и спускался по ступенькам к машине. Первым желанием Адель было догнать его. Но, пробежав несколько метров, она остановилась. А хочет ли он ее видеть сейчас? Он же уверен, что она скоро выходит замуж за Николаса.
Наверное, он приезжал к Шерри. Адель скрипнула зубами: наверное, они с Шерри стали большими друзьями, если он приезжает к ней на работу. Впрочем, почему друзьями? Они просто любовники, и все. Любовники тоже могут приезжать друг к другу на работу. Она стрелой взмыла на третий этаж и в две секунды оказалась возле кафедры.
— Вот как все удачно складывается, Шерри, — не так ли? — сказала Адель, врываясь в их общий кабинет.
Та, явно не ожидавшая ее такого эффектного появления, испуганно встала ей навстречу.
— Здравствуй, Адель. Что ты имеешь в виду?
— Ты знаешь, что я имею в виду! — Адель не соображала, что делает, ею двигали ревность и ярость, а в глазах было темно. — Ну так вот: просто так я не сдамся! Пошли вы все к черту! Если вы оба такие двуличные… подлые… Я вас всех ненавижу…
Она очнулась только после того, как старый профессор попытался отцепить ее руки от блузки Шерри, которую она крепко сжимала за воротник. А поскольку Шерри была значительно ниже и мельче по комплекции, то ей грозила реальная опасность быть задушенной прямо на весу. (Видимо, желание Адель хватать всех за грудки не смогло в полной мере выплеснуться сегодня на бедного Николаса.)
— Девушки, девушки! Вы же так друг друга погубите! Разве можно… Интеллигентные взрослые люди…
— Когда интеллигентные взрослые люди начинают делить мужчину, они превращаются в маленьких первобытных дикарей, — прошипела Шерри, поглаживая красную шею. — Спасибо вам, мистер Ричмонд. Эта негодяйка меня удушила бы сейчас.
— Шерри, на твоем месте я бы не разбрасывалась словами, — едко ответила Адель. — Я насчет «негодяйки».
— Давайте вы не будете драться не только здесь, но и вообще.
— Хорошо. Драться не будем. — Адель села на стул, тяжело дыша. — Зачем он приезжал?
Шерри прошлась по кабинету туда-сюда, но не спешила отвечать.
— Я задала тебе вопрос!
— Кхе-кхе… — Профессор поднялся. — Ну, я думаю, Адель, вы тут немного поговорите, чтобы я вам не мешал, а потом мы с вами все-таки проверим картотеку.
— Хорошо, — процедила она, не отрывая взгляда от Шерри. — Ну, так что ему тут было надо?
— Да тебя ему было надо! Тебя! Успокойся. — Шерри стояла перед ней, скрестив руки на груди. — Он приезжал ко мне. Но вообще-то к тебе.
