было так хорошо, хотя сердце по-прежнему ныло при каждом воспоминании о Дашке. А поводов вспомнить о дочке было предостаточно — в кафе то и дело появлялись целые семьи с детьми, радостно взволнованные или наоборот расслабленные, но при этом невероятно счастливые. Малышня, повизгивая, заказывала картошку фри, и я сама по себе расплывалась в улыбке, представляя, с каким аппетитом лопала бы ее Дашка.
2 августа в кафе было особенно многолюдно. В этот день свой профессиональный праздник отмечали десантники и почти каждый столик в зале и на террасе был занят. То и дело на глаза попадалась крупные мужики в полосатых тельняшках и знаменитых голубых беретах. Они звучно чокались высокими бокалами с пивом, произносили тосты и громко хохотали. Я носилась, как ошпаренная, от одного столика к другому, с трудом успевая принимать все новые и новые заказы. Казалось, этому не будет конца и края.
— Ты что-то совсем раскраснелась, — заметила Юля, когда я в очередной раз вбежала на кухню за порцией шашлыка. Элина, сдувая со лба пышную челку, красиво укладывала поджаренное мясо на зеленые листья салата.
— Ношусь, как белка в колесе, — махнула рукой я.
— Так, ну все, хорош, совсем себя загонишь. — Юля решительно отобрала у меня тарелку, полученную только что от Элины и утерла пот со лба. — Это за какой столик?
— За десятый.
— Я отнесу. А ты пойди, проветрись, покури. Ты ж не робот.
— Спасибо, — простонала я, вдруг ощутив смертельную усталость. Посмотрела на часы — осталось всего час-полтора до конца смены. Еще немного поработаю — и можно идти домой.
Я вышла с заднего входа кафе и уселась прямо на ступеньки, ведущие вниз, к пляжу. Онемевшими руками достала из заднего кармана джинсовой юбки пачку сигарет, подцепила одну, затянулась и посмотрела вверх, на небо. Оно было густого темно-синего цвета и напоминало чернила, которыми мы когда-то писали в начальных классах школы. Тут и там лукаво блестели серебристые звезды. Они словно перемигивались друг с другом, придумав какой-то хитрый план.
Боже, как хорошо! Свежий ветерок с моря, шелест волн, музыка, разговоры, доносящиеся с веранды. И приятная усталость во всем теле. Да, завтра, конечно, я по полной прочувствую на себе плоды сегодняшней работы и собственного героизма, но это будет потом. А пока — есть только я, море и этот дивный августовский вечер.
«Ну и ВДВ-шники, конечно», — съехидничал внутренний голос.
Докурив, я встала, отряхнулась и вернулась в зал. Тут же ко мне подлетела Юлька.
— Насть, там новый клиент пришел, сел на улице, за 18 столиком. Меню я ему подала, но заказ принять не успела. Муж уже третий раз звонит, хочу отлучиться ненадолго, перезвонить, мало ли, что там могло случиться…
— Конечно, беги, я тебя подменю. Какой, ты говоришь, столик у него?
— 18. Спасибо, Насть! Я постараюсь побыстрее.
И она ужом выскочила за дверь. А я, вздохнув, мельком взглянула на себя в зеркало, поправила волосы, забрала с барной стойки блокнот и побрела на улицу. Вышла на террасу и направилась в сторону нужного столика. Глянула на нового гостя — и не поверила своим глазам. Ноги подкосились. Это был Виталик!
Муж сидел за столиком, подперев щеку кулаком, и задумчиво смотрел в меню.
— Здравствуйте, вы уже определились с заказом? — дрожащим голосом произнесла я.
Виталик поднял на меня глаза, отложил меню и устало улыбнулся.
— Наконец, я тебя нашел, — едва слышно проговорил он.
— Как ты здесь оказался?
— Приехал. Твоя мама сказала мне название поселка, где жила ваша бабушка. Билетов на поезд долго не было…Я уже совсем отчаялся, хотел ехать на машине, как тут вдруг нашелся один. Видимо, кто-то отказался. Я подумал, что это судьба. Отъезд был в тот же вечер, буквально через пару часов. Ну я и помчался на вокзал. Даже вещи толком не собрал. И вот, я тут… Пришел, дом заперт. Стучался, мне никто не открыл. Потом соседка сказала, что ты работаешь в какой-то кафешке на побережье. Я обошел все. Это — последнее. И, наконец, нашел тебя.
— Кажется, мне надо выпить… — пробормотала я.
— Тебе еще долго работать?
Я посмотрела на часы.
— Вообще смена закончится через час… Но мы еще остаемся, чтобы убрать все, привести в порядок…
— А можешь отпроситься? — осторожно предложил он.
— Попробую…
Как сомнамбула, я побрела обратно на кухню. Даже не слышала, как по пути меня то и дело звали уже порядком захмелевшие ВДВ-шники. В голове шумело — совсем как море, на которое я смотрела всего пять минут назад.
— Насть, ты чего? — с ужасом проговорила Юля, вновь материализовавшаяся на кухне. — Была красная, теперь зеленая… С тобой все в порядке? Ты вообще нормально себя чувствуешь?
— Юль, там Виталик…
— Чего? Какой Виталик? Погоди, это он? Муж?
— Да.
— И где он?
— За 18 столиком.
— Блин! Как он тут оказался?
— Говорит, что приехал на поезде. Просит поговорить. Я не знаю…
— Так, подруга все. На сегодня финита ля комедия. — Юля решительно выдернула блокнот из моих оцепеневших рук. — Давай, иди со своим Виталиком. Прогуляйся. Проветрись. Вам надо поговорить. Я доработаю смену.
— Спасибо, — прошептала я.
— Не за что. И вот еще. — Она подошла к одному из шкафчиков и, воровато оглянувшись, достала из него бутылку нашего любимого вина. — Вот, возьми. Так говорить будет легче.
— Спасибо, — повторила я.
— Пожалуйста. Все, иди, мне нужно работать. Удачи. И береги себя.
— Как я рада, что мы дружим, — вдруг вырвалось у меня.
— И я рада. У меня давно не было такого близкого человека. Ну все, закончим пафос. Тебе не со мной откровенничать нужно, а с мужем.
Я развернулась и пошла к выходу из кафе. А Юля, когда я уже не видела, мельком перекрестила меня. Совсем как деревенская бабулька.
«Счастья вам, ребята», — подумала она и, встрепенувшись, помчалась выполнять заказы. До конца смены оставалось меньше часа. Ох, как же не любила Юлька этот День ВДВ!
Мы с Виталиком медленно брели по пляжу — прочь от кафе, огней и шумной музыки. Слева от нас грохотало море. Всего за какие-то секунды на поселок налетел стремительный южный ветер. Над кромкой воды то и дело поднимались волны. Они ревели, как разъяренные звери. Обстановка накалялась.
— Тупейший вопрос, конечно, но не могу не спросить, как у тебя дела. — Виталик первым нарушил затянувшееся молчание.
— Да нормально, — пожала плечами я. — Живу, работаю… А у тебя?
— Тоже все хорошо. Вот, шеф отпустил ненадолго в отпуск. Когда вернусь, обещает сделать своим замом. Вместо Куприенко, он уходит на пенсию.
