острым кончиком хвоста.
– Сейчас все пройдет, – опять успокоил главный.
Стук копыт стал стихать, и я ощутила, как меня словно затягивает в бездну. Видимо чокнутые черти решили все же затащить меня в ад, а не устраивать вечеринки вокруг меня и в моей черепушке.
– Хреново выглядишь, подружка, – измученная улыбка Златы смотрелась не лучше чертей.
Я с непониманием взглянула на склонившуюся надо мной приятельницу, пытаясь вспомнить, когда она успела приехать. Она что передумала и соизволила оставить семью на праздники, дабы побыть со мной?
– Что ты здесь делаешь? – прокаркала я, ибо во рту, словно прошелся самум, засыпав мое нутро вплоть до желудка песком.
– Подожди, я дам тебе воды, станет легче говорить, – с ловкостью курицы-наседки Злата поднесла к моему рту пластиковый стакан. В доме у Райса нет пластика! Откуда она его выкопала?
Я сделала несколько глотков, ощущая, что хоть бесовская вечеринка закончилась, последствия остались. У меня болело все тело, включая мозги.
– Спасибо, – прохрипела я, но уже немного мелодичней. – Ты мне так и не ответила, какого лешего ты здесь, а не в Хорватии с детьми?
На лице Златы появилось замешательство. Она словно подбирала слова, что совершенно на нее не было похоже.
– Ты только не волнуйся, хорошо… – начала она издалека.
– Да, что произошло? – я попыталась приподняться на постели и тут осознала, что нахожусь не в Эльдорадо-Хиллз. – Так… Это больничная палата… И я на больничной койке…
– Ага, – подтвердила мои заключения Злата.
– Вот только, что я здесь делаю и как оказалась в этом месте, когда мне нужно быть в ресторане с Колином. Рождество ведь…
– Было. Одиннадцать дней назад… – тихо молвила Злата.
Я ошарашенно уставилась на подругу. Она явно что-то напутала. Что со мной случилось? Одиннадцать дней в больнице? У меня был инфаркт, и мне пересадили сердце? Я с черепашьей скоростью, взглянула под больничную рубашку. Между грудей не зиял ужасающий шрам. Ну, хоть сердце на месте.
– Операция была не там, – опять пискнула Злата.
Я на всякий случай пошевелила ногами и руками. Я помню прекрасно все фильмы, где герой приходит в себя в госпитале наполовину парализованным.
– Ты главное не волнуйся. Волосы отрастут и рубец почти не буден виден, – Злата кажется, нервничала больше моего.
– У меня что, было кровоизлияние в мозг? – теперь я проявила осторожность. Неужели в ту ночь я себя довела почти до смерти? Я дотронулась аккуратно до повязки. Волосы частично были на месте. Спасибо, что полностью не обрили.
– Да.
– Райс знает?
Злата отвела взгляд. Да, он знал. Но кроме его осведомленности было что-то еще.
– Ты можешь не бегать глазами по всей палате, а просто рассказать, что случилось. Ау, Риека, как слышно? Это говорит Стана, которая одиннадцать дней отсутствовала на этой планете!
– Тебе нельзя нервничать. Может, поговорим позже…
– Нет! – рявкнула я, как собака Баскервилей. Голос ко мне вернулся, но еще присутствовала хрипотца.
– Ладно, как пожелаешь, Стана. Я все тебе выложу, но если тебя хватит удар, ты сама виновата.
– Злата, если я до сих пор не сыграла в ящик, то от плохих новостей точно не отправлюсь к праотцам.
– Да, ты не убиваемая, хотя мелкая, как желудь, – согласилась подружка. – Что же, слушай тогда. На рождество ты попала в аварию. Твой автомобиль почему-то врезался в дерево. Вначале думали, что ты уснула за рулем, но потом…
У меня сдавило грудь, словно черти вновь стягивали металлические жгуты. Да, я помнила, как села в автомобиль и поехала навстречу с Райсом, но дальше, все было словно в серой дымке.
– Я не врезалась в дерево специально… – зачем-то попыталась оправдаться я.
Злата приподняла бровь, смотря на меня, как на идиотку.
– Я бы удивилась, если бы ты попыталась сделать это намеренно. Даже в худшие моменты своей жизни, ты не задумывалась о самоубийстве, даже если орала пьяная, что хочешь умереть, прямо здесь и сейчас. У автомобиля отказали тормоза, плюс тебя кто-то подрезал на дороге. Полиция ищет нарушителя. А тебе повезло, ты легко отделалась благодаря подушкам безопасности.
– Ну да, легко… Все тело ноет, как будто меня поместили на три дня в маслобойку, а из головы вынули кусок мозга!
– Кровь откачали, и сосуды восстановили или зашили, я не медик в этом не разбираюсь. Но мозги у тебя те же. Правда нервная ты какая-то стала после операции. Все это гребанные наркотики виноваты, что в тебя вливают литрами. Но ты не волнуйся, вернемся в Хорватию, там ты быстро придешь в норму.
Я поморщилась, пытаясь все же сесть на больничной койке. Как так вышло? Я осторожный водитель, никогда не нарушаю правила и не превышаю скорость. Я стремилась вспомнить хоть что-нибудь, но голова гудела, а мой мозг отказывался копаться в архивах памяти.
– Райс? Он приходил? – с надеждой взглянув на Злату, спросила я, предчувствуя ответ, который вряд ли меня обрадует.
Она отрицательно покачала головой.
– Он хотя бы интересовался, что со мной?
– Нет. Но я знаю, что он говорил с полицией. Машина его и на нем ответственность за неисправность. Я не говорила с ним и не виделась. Все вопросы решает Тома. Он завтра отправится вместо тебя на прием в честь открытия центра. А послезавтра, если тебя выпишут и разрешат лететь на самолете, то все вместе вернемся в Хорватию. Перед отъездом тебе придеться поговорить с полицейскими.
Грудь снова сжало. Бесы разошлись. Несмотря на боль, я попыталась встать с кровати.
– Ты, что сбрендила, – остановила Злата, укладывая силой меня обратно. Тебе еще рано скакать, как резвый мустанг по диким прериям!
– Я должна увидеть Райса. Мне нужно с ним поговорить!
– Да пошел он на хрен! От него лишь одни проблемы! – была непреклонна моя подруга.
– Прошу. Я должна быть на приеме. Мне надо всего пять минут, и клянусь, что после я…
– Стана, ты что, влюбилась в него? – лицо Златы выражало бурю эмоций: от удивления до негодования. – Пресвятая Дева Мария, ты втрескалась в него по уши, как в Яна!
Я закусила губу, стараясь не смотреть в глаза подруге. Мне не нужно было оправдываться или лгать, Злату мне не провести.
– Я думала, что ваши чокнутые приключения – это лишь порыв страсти. Многие переживают такие связи, но ты… Ты влюбилась в него.
– Я не знаю, как так получилось, – из моей сдавленной груди вырвался тяжелый вздох. Злата присела на край постели и осторожно обняла меня.
– Бедная моя девочка… – прошептала она, осторожно гладя меня по голове, стараясь не касаться повязки.
– Помоги мне с ним увидеться.
