— Мы готовы, — сказал сеньор Гарсиа, открывая свой чемоданчик.
Алекс кивнул, и безмолвно они расселись за столом совещаний. Каждый устроился в мягком удобном кресле. Давящая тишина стала невыносимой.
Сеньор Алехандро Тореро был просто счастлив, что ни один из них не стал его переубеждать в принятом решении. Однако ему самому было весьма нелегко. Они подписали все молча.
Кэролин за час смотрела на часы не меньше десяти раз. Где же Алекс? Он же обещал приехать уже сто лет назад. Нэнси пришлось откладывать ужин несколько раз. Что же задержало его?
Энрико пошел звонить в офис, и Кэролин посмотрела на Нэнси и ребенка. Сестра выглядела уставшей. Да, даже для аргентинского ужина это было слишком поздно.
В волнении, кусая губы, Кэролин пыталась скрыть досаду. Непременно случилось что-то серьезное, что его задержало, иначе непростительно было бы так поступать с ними. Она не хотела думать ни о какой опасности.
Дверь открылась, и вошел Энрико с незнакомым человеком, в черном костюме с черными волосами и чемоданчиком.
— Кэролин, — обратился к ней Энрико. — Идем со мной.
Явно случилось что-то из ряда вон выходящее. Ее нервы уже не выдерживали, ей было не просто сдержаться, чтобы не закричать. Она посмотрела на Энрико, потом на Нэнси.
— Но что произошло?
— Нам лучше поговорить в библиотеке. — Кэрри снова посмотрела на Нэнси. Та была обеспокоена не меньше.
— Нет, я останусь здесь, рядом с сестрой. Энрико и Габриэль Гарсиа (ибо это был он) шагнули в комнату для гостей, и хозяин дома закрыл двери. Кэролин наблюдала, как человек в черном костюме открыл свой чемодан и вынул папку с бумагами, а также очки. Надев очки, он обратился к ней.
— Я Габриэль Гарсиа, адвокат вашего мужа. — Кэролин невольно вздрогнула и вжалась в кресло.
— А где он сам? Почему он не пришел? — Энрико тревожно смотрел на нее.
— Сегодня он не придет.
— Почему?
— Он уехал, Кэролин. Он попросил сеньора Гарсиа передать нам эти бумаги.
— Бумаги? Какие бумаги? Я ничего не понимаю.
— Алекс все передал.
— Что передал и кому? — Ее руки начали дрожать.
— Все, и корпорацию, и акции, его отели. Словом, все. Он перевел все это на семью Дольче. И поделил имущество между мной и сыном, — закончил Энрико.
Ее глаза наполнились слезами. Она моргнула, и слеза потекла по ее щеке. Она предчувствовала недоброе.
— А где Алекс?
— Он сегодня уезжает из Кордовы.
Им просто повезло, что адвокат Алекса знал, куда отправляется ее муж, и знал время, когда он отъезжает. Сеньор Гарсиа, конечно, и не собирался предавать своего шефа, но Энрико пригрозил не выпустить его из дома до тех пор, пока тот не откроет намерения Алекса.
Энрико тут же вызвал своего шофера, дал адрес, куда следует отвезти Кэролин, и наказал ехать как можно быстрее. Алекс намеревался покинуть Кордову по реке, наняв одну из яхт своего друга. Он хотел путешествовать на ней по южному берегу Америки. Энрико прекрасно знал этого человека и его яхту, знал ее расположение, а потому был уверен, что Кэролин его найдет.
Когда бедная женщина достигла дока, было очень темно. С яхты светили огни. С других лодок была слышна музыка.
Кэролин нашла огромную яхту, в точности такую, как описывал Энрико. Она покачивалась на волнах. Мотор уже гудел. Изнутри светились желтые огни.
Лишь мгновение Кэрри колебалась перед тем, как сделать шаг. Вдруг из кабины послышался голос Алекса, тот говорил по-испански, по всей видимости, отдавал распоряжения. Она была уже готова позвать его по имени, когда ее муж вышел из каюты и оказался рядом — лицом к лицу с ней.
— О Господи, Кэролин!
Она отступила назад, чувствуя во всем теле дрожь негодования и страха. Этот человек был уже готов уезжать. Он был готов уплыть от нее, оставить ее здесь, не иначе.
— Ты куда собрался?
Алекс ничего не ответил, только покачал головой, словно увидел привидение.
На яхте продолжались активные приготовления для отплытия, послышался лязг металла. Кэрри смотрела на него и мимо него, на яхту, которая их разлучала. На ней поблескивала лучами луна. Казалось, сердце сейчас выпрыгнет у нее из груди. Подумать только, он даже не захотел попрощаться с ней. Просто уезжал и все! Завел яхту и был таков…
— Ничего не понимаю… — Ее голос сорвался на рыдание, слезы готовы были прорваться каждую секунду, она была близка к отчаянию. Это были бы не просто слезы, а целый поток слез.
Как он мог это сделать? Как мог так поступить с ней? Гнев захлестнул всю ее душу.
— Неужели я такая, что меня так легко оставить? — спросила она, чувствуя жар в груди.
— Кэролин…
— Я такая, что меня легко бросить?
— Я же для тебя исключительно это делаю.
— Но это же глупо!
Она наступала, сжав кулаки, потом оглядела его с головы до ног. Муж был одет в джинсы и белые морские боты. Негодяй на самом деле намеревался отчалить…
— А как же насчет меня? — спросила она яростно, борясь с сердечной болью, борясь с желанием ударить его и поцеловать одновременно.
Его лицо было бесстрастным.
— Я тебе не нужен.
— Но я тебе нужна.
— Ты вполне справишься и без меня.
Она вся дрожала внутри, дрожала от морского холода и воды, гнева и горечи.
— Ты даже не хочешь сказать мне прощай? — Он нахмурился.
— Ты молода, Кэролин. Ты можешь еще найти свое счастье в жизни…
— Отлично. Я его уже нашла. Это ты!
— Нет.
— Ты же сказал, что я могу найти свое счастье, вот я тебе и говорю, в чем оно состоит. — Кэрри не знала, откуда у нее взялись силы на борьбу, но за счастье хотела бороться до последнего. — Будь ты проклят, Тореро, в конце концов!
Он небрежно пожал плечами, как делают все аргентинцы.
— Но так будет лучше для всех. Я не самый замечательный для тебя вариант.
— Не верю. Слишком поздно отступать. Я уже люблю тебя, — и она любила его на самом деле, а сейчас она была просто разъяренной тигрицей. И в то же время оказалась напугана тем, что может его потерять. Все, что она знала, это то, что не хочет жить без него.
— Кэролин, давай отложим это на потом. Ведь я больше не тот богач, за которого ты выходила замуж, верно? У меня больше нет кругленькой суммы в банке.
Девушка дрожала от ярости.
— Господи, да разве я выходила замуж за счет в банке? Когда это я любила тебя за деньги?
— Но деньги важное звено в жизни.
— Конечно, но разве можно ими заплатить за счастье? Пожалуйста, поверь мне хоть в этом.
— Помнишь, моя мать умерла из-за того, что ей не хватало на жизнь этих самых денег.
— Неправда, твоя мать умерла, потому что ей не хватало любви! — Внезапно ее гнев улетучился, и буря в груди утихла. Она видела, как он словно бы снова стал ребенком. Словно бы его душа отогрелась. Алехандро, наверное, так любил свою маму. Что же тут непонятного. — Но, Алекс, я не твоя мама, и я не Нэнси. Я Кэролин. Я простая девушка, и у меня простые запросы в жизни. Мне нужен ты. Всего лишь ты. Так просто, неужели трудно понять?
