Отдаленная ухоженная могила. Черный крест с фотографией улыбающейся бабушки. Уже поблекший венок с красивыми красными розами…
Даже подумать страшно — с тех пор прошло целых 9 лет. А я ведь до сих пор помню, как звучал ее приятный голос, как бабуля звала завтракать теплыми пирожками, как она могла успокоить меня одним только сказанным словом. А если ее слова не помогали, достаточно было склонить голову ей на колени, она гладила мои волосы и я забывала обо всем на свете…
— Мне так тебя не хватает! — обессиленная, свалилась на колени и горько завыла. Только мой голос и всхлипывания разрывали ужасающую тишину кладбища…
Ненавистно начала срывать сорняки, только начавшие проглядывать из-под земли после недавней уборки могилы. Рвала бедные растения вместе с землей, но легче мне не становилось.
Наконец, я перестала истерически убирать могилу. Взглянула на свои грязные пальцы, сломанный ноготь, небольшую рану на коже, видимо образовавшуюся только что…
— Прости меня, бабуля. Это я во всем виновата! Я лично убила тебя! — это стало последней каплей. Мое тело рухнуло на землю, и я смогла забыться.
Вижу себя со стороны. Я маленькая девочка лет десяти. Бабушка гладит меня по голове и рассказывает какую-то сказку. Я внимательно вслушиваюсь в ее голос. Она так близко, я протягиваю к ней свои руки, но она смотрит на меня гневно.
— Бабушка, это я, Женя! — молю ее дотронуться ко мне.
— Нет, моя внучка сейчас здесь, — указывает на меня маленькую. — Ты не можешь быть моей Женей. Моя девочка любит жизнь, она никогда бы не унывала по пустякам…
— Ба! — снова потянулась к ней, на этот раз попробовала коснуться ее руки. Но моя ладонь прошла сквозь, и я с ужасом поняла, что это все нереально.
Бабушка растворилась, исчезла, а я судорожно хватала воздух ладошками, пытаясь удержать то, чего уже не было.
Почувствовала слабое прикосновение к своему плечу. Развернулась, поняв, что на меня смотрит моя бабуля.
— Жень, запомни, я всегда рядом с тобой. А ты всегда та маленькая девочка, которая может прийти ко мне с любыми проблемами и склонить свою голову на колени. Я всегда выслушаю… Приходи почаще на мою могилу, я тебя жду! — обняла, а я испытала такое знакомое чувство, ее запах, ее теплоту. — Женечка, тебе пора просыпаться!
— Нет, ба… Пожалуйста, ты нужна мне! Я не хочу… Это я во всем виновата.
— Малыш, ты ни в чем не виновата. Не кори себя. Лучше займись своей жизнью, будь счастлива. Тем более, в твоей жизни уже есть мужчина, который любит тебя, который готов ради тебя на все… Совсем скоро ты и сама это поймешь… Просыпайся! — слабый хлопок по лицу и знакомые губы, которые прикасаются к моим губам.
Открыла глаза, яркий свет ослепил меня. Я видела один лишь силуэт, но даже по нему я поняла, кто сейчас передо мной.
— Кирсанов! — и опять отключилась. Чувствовала сильную головную боль и холод по всему телу. Меня куда-то несли, кто-то что-то говорил, но я ничего толком не слышала. Только запах нашатырного спирта помог мне снова прийти в себя.
Теперь отчетливо увидела обеспокоенное и побледневшее лицо Жени. Он крепко сжимал мою руку, а увидев, что я проснулась, только слегка улыбнулся.
— Как же ты нас перепугала… Я чуть с ума не сошел! — очень нежный поцелуй в щеку, я прикоснулась к месту поцелуя, желая как можно на дольше запечатлеть его на своей щеке…
— Жень, а что ты здесь делаешь? Или мне только приснилось, что я приехала в родную деревню?
— Кхе-кхе, — развернулась на кашель своего отца. Нет, значит, не приснилось… Тогда как Кирсанов оказался в моей деревне? И как он узнал, что я приеду сюда…
Глава 32
Кирсанов
Когда Женя ушла, я не находил себе места… Видел, в каком состоянии она была. А потом в душе поселилась какая-то тревога, появилось странное предчувствие, что случится что-то ужасное.
Пару раз набирал Женин номер, но она не брала трубку.
Не в силах больше находиться в неведении, поехал к дому, в котором Женя снимала квартиру. Небеса сегодня на моей стороне, потому что стоило мне только встать напротив двери подъезда, как вышла женщина с ребенком, поэтому я смог без проблем проникнуть внутрь.
Поднялся на нужный этаж и начал трезвонить в дверь… Долго звонил, стучал, ругался и матерился… Все безутешно…
А тут еще Дмитрий Алексеевич позвонил:
— Жень, ты сможешь заменить Евгению Марковну на этой неделе. А то она взяла больничный, сейчас ищу варианты, что можно сделать…
— Как это взяла больничный? — сбросил трубку, сейчас совсем не до дяди Димы… А вдруг Золотарева там что-то с собой сделала… Моя душа опустилась в пятки от страха… Начал еще громче стучать, наваливался на дверь всем телом.
Попятился назад и разогнался, чтобы выломать дверь. Удар, второй, третий… Мне по башке деревянной тростью.
— Ай, что за!
— Я тебе сейчас дам, что за! А ну пошел отсюда, ирод… Дверь подъезда уже не устраивает, так ты квартирные начинаешь громить… Пошел вон, а то я сейчас милицию вызову…
— Полицию! — еще один удар, на этот раз по ноге.
— Ты еще огрызаться вздумал. Сейчас отлуплю тебя так, что забудешь собственное имя. А ну проваливай! — старушка указала мне пальцем на лестницу.
— Не могу я… Женька дверь не открывает, а если что-то случилось? И дозвониться я до нее не могу… — женщина прищурилась и посмотрела очень подозрительно…
— А может она просто видеть тебя не хочет, мне по чем знать? Уехала твоя Женька, я сама в окно видела. С огромной сумкой на плече. Наверное, к отцу в деревню подалась… — пошлепала к соседней двери. Оказывается, тетя Аглая живет напротив Жени. — Только запомни, чучело ты огородное. У меня не глаза, а настоящий сканер. Я твою рожу дурацкую отсканировала, так что если с Женькой что случится, составлю подробнейший фоторобот! — прямо мурашки пробежали по телу от ее угроз.
— А Вы адрес случайно не знаете? Или хоть как деревня называется?
— А что не знать? Знать-то я знаю, только тебе ни слова не скажу. Вон пошел, а то сейчас своего Тузика на тебя натравлю…
Да ну его… Ушел оттуда от греха подальше. Набрал Дмитрия Алексеевича и уточнил, откуда родом Золотарева. Вбил название деревни в навигатор — на машине ехать около 6 часов.
Путь предстоит долгий, но я должен ехать. Потому что сердце совсем не на месте. Не могу объяснить, но появилось стойкое ощущение, что случится что-то ужасное, что Женьке нужна моя помощь.
***
Пока ехал, вспоминал последние годы своей никчемной жизни… Никчемной, это еще мягко сказано. Потому что когда из моей жизни исчезла Золотарева, от меня будто кусок оторвали. Жизненно важный, без которого просто жить нельзя. Существовать — да! А вот жить — сомневаюсь…
В тот же день уехал в Екатеринбург. Старался не думать о Женьке, но не мог. Она навсегда поселилась в моей голове.
Но когда я все же доехал до дома, мне удалось на время забыть о Золотаревой.
Я не приезжал в родной город чуть больше 4 месяцев. Во время моего последнего визита отец, конечно, имел болезненный вид. Но я списывал это на головную боль, усталость (потому что даже при плохом самочувствии папа продолжал быть самым настоящим трудоголиком), отсутствие аппетита.
А теперь… Передо мной совершенно другой человек. Сильно похудевший, щеки втянуты, только губы выступают над остальной плоскостью лица. Кожа бледная, с желтоватым оттенком. Волосы поседели, отчего мой отец похож на дряхлого старика. Хотя ему всего пятьдесят с небольшим.
Когда я приехал, он спал… Спал он и на следующий день, и еще, и еще… Спал он почти постоянно.
Мама рассказала, как около 7 месяцев назад отцу поставили диагноз. В его мозге развилась неоперабельная опухоль. Мне решили не говорить, чтобы не отвлекать от учебы… А зря.
