— Ты рассказала Саймону про историю с антикварным магазином?
— Да, а что?
— И он знает, что ты думаешь, будто Роджер согласится вложить деньги в эту фирму?
— И что из того? — с вызовом ответила Аннабел.
— Не думаю, что Роджер станет это делать, не думаю, что у вас есть шанс. Только молю Бога, чтобы Саймон… — Хелли прикусила губу. Она не могла сказать, что у Саймона на первом месте всегда стоял он сам и вполне возможно, что его чувства к Аннабел были вызваны прежде всего надеждой, что она поможет ему встать на ноги.
Аннабел почти закричала:
— Ты считаешь, что надо было бы спросить его, не за деньгами ли он охотится?
— Извини, я…
— Какое ты имеешь право говорить такие вещи? У тебя что, есть на это причины?
Она сверкнула глазами в сторону Хелли и, взмахнув своей цепочкой с часами, вылетела в коридор.
Хелли выбежала вслед за ней:
— Аннабел, послушай. Пожалуйста, послушай меня.
Из спальни в коридор вышел Роджер Шерман. Он был так близко, что Хелли едва не столкнулась с ним. Он слышал ее слова и теперь увидел пылающее лицо Аннабел и бледное лицо Хелли.
Аннабел сказала со злостью:
— Ну, слушаю. Мы все слушаем. Говори, что ты хотела сказать.
Хелли не сказала ничего, а Роджер, приподняв одну бровь, прошел мимо.
Когда он был уже на лестничной площадке, Хелли тихо спросила:
— Ты что, в самом деле этого хотела? Чтобы я все сказала при нем?
В дверь постучали, Аннабел сказала:
— Ты Саймона совсем не знаешь, — и вслед за Роджером начала спускаться по лестнице. В холле мисс Паргайтер, одетая в бархатное платье цвета полночного неба, открывала дверь прибывающим гостям.
На Элвис было голубое переливающееся платье с высоким воротником, вышитым золотыми нитками, с широкими рукавами. Но Хелли и ожидала чего-то в этом роде. Элвис, в отличие от Хелли, никого своим видом не удивила. С момента своего приезда в Реддинг-Хиллз и до сего дня Хелли одевалась примерно так же, как Руни, и все время совершала какие-то необдуманные поступки.
Сегодня Хелли выглядела спокойной и очень красивой. Жаль только, что произошла эта стычка с Аннабел. А ей так хотелось, чтобы сегодня Роджер увидел ее в первый раз, когда она, спокойная и прекрасная, будет спускаться по лестнице в холл, а не в момент ссоры с его сестрой.
Теперь, глядя на нее, он будет думать о том, что произошло наверху, будет недоумевать, в чем же причина. Щеки Аннабел все еще горели, и, когда остальные гости прошли в гостиную, она осталась стоять в дверях, в ожидании глядя в опустевший холл. Хелли помогала разносить напитки и вместе со всеми смеялась над чем-то, что говорил Джон Коттар. Раздался стук в дверь, Аннабел сорвалась с места, и смех затих — все замерли, заинтригованные тем, кого это Аннабел понеслась встречать с такой поспешностью, что едва не сбила с ног мисс Паргайтер в стремлении первой добежать до двери.
Слов Аннабел разобрать было нельзя, слышалось только невнятное бормотание, а Хелли громко сказала:
— Не думаю, чтобы кто-нибудь из нас был знаком с Саймоном, за исключением мисс Паргайтер, разумеется. Он совсем недавно переехал в эти края. — Хелли надеялась, что ей только кажется, что ее голос звучит чересчур возбужденно.
Аннабел ввела Саймона в гостиную. Она держалась за его локоть, глаза ее сияли, а улыбка была просто ослепительна. Хелли была абсолютно уверена, что за те несколько секунд, пока они дошли от входной двери до гостиной, Аннабел успела рассказать Саймону, что Хелли подозревает его в том, что он охотится за приданым, потому что, войдя, он сначала долгим взглядом посмотрел на Хелли, и только затем по его лицу разлилась широкая светская улыбка.
Судя по всему, внешне обед протекал очень удачно, и Саймон в немалой степени этому способствовал. Он был новым лицом в этом обществе, у него была интересная профессия, он обладал шармом и очень хотел всем здесь понравиться. Он прямо заливался соловьем, и Хелли настойчиво твердила себе, что она вовсе не виновата в том, что Аннабел оказалась такой дурочкой, попавшись ему на удочку.
Хелли все это не касается, но что ей сказать, если Роджер спросит о Саймоне, не вдаваясь в подробности того, как глупо она себя вела?
Саймон сейчас говорил об этической стороне современного рекламного дела, отвечая на вопрос, который задал ему Томас Перри, а Хелли отвернулась от Саймона, посмотрела на Роджера и почувствовала, что внутри нее что-то сжимается, словно ей есть что скрывать от него.
Вечер продолжался, и Хелли все более убеждалась, что не сможет говорить с Роджером о Саймоне. Стоит ему задать вопрос — и она потеряет дар речи. Она просто не в состоянии будет выразить что-либо словами.
Элвис наблюдала за ней, заинтригованная появлением мужчины, знавшего Хелли до ее переезда сюда, заехавшего засвидетельствовать свое почтение, который, судя по всему, был без ума от Аннабел. Вопросы в ней так и кипели, и она только ждала момента, чтобы поинтересоваться:
— А в Лондоне вы жили далеко друг от друга?
— Не особенно, — ответил Саймон, — через реку.
Он посмотрел на Хелли, и она вспомнила о той квартире, где они собирались поселиться вместе. Она так и не узнала, переехал туда Саймон или нет. «Тот день был все-таки самым счастливым в моей жизни, — подумала она. — Ведь если бы он тогда попросил меня выйти за него замуж, я бы согласилась. Но во всей этой истории никогда не было ничего, кроме придуманных, несбыточных грез. В ней не было ничего от реальной жизни».
— О чем вы задумались? — спросила Элвис.
Хелли улыбнулась:
— О том, где мы будем пить кофе, — здесь или лучше вернуться в гостиную?
Вот Роджер Шерман, он реальный человек. И если он задаст вопрос о Саймоне, что ей сказать? Она посмотрела вокруг и поняла, что большинством голосов гости решили перейти пить кофе в гостиную.
Мисс Паргайтер села за пианино и стала негромко наигрывать какую-то мелодию, создавая музыкальный фон для всеобщей беседы. Гэрет попросил ее сыграть что-нибудь более быстрое и пригласил Хелли танцевать. Двери всех комнат на первом этаже были открыты, холл просторный — места для танцев было достаточно.
Потом ее пригласил Саймон, и она слегка вздрогнула, но улыбнулась, а потом сказала, все еще продолжая улыбаться:
— Мне надо с тобой поговорить.
— Мне тоже, — ответил Саймон.
Дверь на кухню была закрыта. Они протанцевали к этой двери, и дверь снова закрылась, теперь уже за ними. Хелли начала:
— Что касается Аннабел…
— Да, — сказал Саймон, — что касается Аннабел. Подумай хорошенько, прежде чем отвечать на его вопросы обо мне. У меня все еще лежат твои письма.
