Моя спасительница довольно быстро вернулась со шприцом и, сделав укол в руку, сказала:
— Игорь Сергеевич, только не долго. Девушке нужен отдых.
Суржевский кивнул и снова перевёл взгляд на меня.
— В день происшествия я забрал Машу из школы вовремя. Так что всё в порядке. Мы неплохо провели время, хотя она, конечно, переживала о тебе. Вчера твои родители уже забрали её из школы, вернувшись из Турции. Я говорил с ними лично. И сегодня тоже звонил. Сообщил, что тебя перевели в общую палату. Думаю, твоя мама скоро примчится сюда…
— Главное, чтобы Машу не привела…
— Я сказал, чтобы не брала девочку с собой. Позвонишь, когда я уйду. У Маши уроки заканчиваются через полчаса. Твой телефон в тумбочке у кровати. Он заряжен.
Игорь замолчал, повернувшись ко мне спиной, а я обвела помещение глазами.
Это не похожу на обычную больничную палату. Скорее, гостиничный номер. Только медикаментами пахнет. Сомневаюсь, что это обычная бесплатная клиника…
— Это всё ты? — спросила шёпотом, опасаясь, что голова снова разболится.
— Что именно? — уточнил мужчина.
— Эта палата. Пульт для вызова медсестры, телевизор…
— Я, — подтвердил Суржевский. — В произошедшем есть и моя вина…
— Ты же понимаешь, что это полная чушь. Только я виновата, что не смотрела по сторонам.
Игорь промолчал. Он снова повернулся ко мне лицом и посмотрел прямо в глаза, разгоняя по уставшему телу мурашки.
— Совсем скоро ты будешь в полном порядке. Но в больнице придётся провести ещё дней десять… Я приду завтра. Отдыхай.
И Суржевский вышел из палаты, оставляя меня одну, но с полным штилем в душе и лёгкой улыбкой на похудевшем лице.
Завра он снова навестит меня…
Мама приходила каждый день, а с Машей я созванивалась утром перед школой, потом дочка набирала меня сразу после уроков и ещё вечером.
Игорь исправно появлялся по утрам. Больше он не предупреждал о своих визитах. Я просто знала, что мужчина придёт около десяти.
А по вечерам медсестра приносила в мою палату свежие цветы… Сомневаюсь, что это от врача.
Каждый раз Суржевский коротко рассказывал о том, как идёт завоевание западного рынка, верно понимая, что мне будет интересно узнать, каковы плоды моего труда. Иногда он просто спрашивал, как я себя чувствую, и надо ли что-то привезти. Сначала я отнекивалась, стесняясь, но вчера почувствовала себя раскованнее и призналась, что уже несколько дней хочу пельменей из того ресторана… Игорь, конечно, не удержался от пары колкостей, чем заслужил несколько гневных реплик в ответ, но это было весело.
Интересно, пельмени-то привезёт? Очень хочется…
На четвёртый день пребывания в общей палате мне разрешили принять душ. Решив, что выгляжу вполне сносно, позволила матери взять с собой Машу.
Я ужасно соскучилась, и не чувствую больше такой слабости во всём теле. Не выгляжу жалкой, поэтому дочке уже можно на меня смотреть — не расстроится.
— Дядя Игорь мне сразу сказал, что с тобой всё будет хорошо, поэтому я не волновалась, мам, — серьёзно заявила дочь, присев на край моей кровати. — У него глаза честные. Думаю, он знает, что врать нехорошо. У него такая большая квартира, мам! И так высоко! А из окна видны небоскрёбы. Мне понравилось у него в гостях. Жаль, ты не видела, комнату его Маши… Там такой комод крутой. Нам тоже такой нужен. Только как ты его купишь, если не видела…
— Я видела, дочь, — ответила и бросила взгляд исподлобья на мать. Она сделала вид, что не обратила на эту ремарку внимая, копошась в своей сумке. — Я тоже думаю, что у нас такой отлично впишется под окном.
Дверь в палату распахнулась, и на пороге появился Игорь, приковав всеобщее внимание к своей внушительной персоне.
Каждый раз, когда он приходит, я испытываю щенячий восторг. Если бы у меня был хвост, сейчас он вилял бы из стороны в сторону.
Лицо Маши озарила искренняя улыбка, и Суржевский ответил ей тем же.
— Привет, принцесса, — тепло поздоровался Игорь, наполняя мои глаза слезами, которые я изо всех сил попыталась сдержать. Получилось. — Как дела?
— Здрасьте! — довольно воскликнул ребёнок. — Круто, что вы тоже пришли! Бабушка дочитала мне ту сказку, про кролика, и я пересказала её на уроке в школе.
— Наверняка, получила пятёрку, — улыбаясь, заявил Суржевский.
Маша гордо кивнула, агакнув.
— Здравствуйте, — Игорь перевёл взгляд на маму. — Не буду мешать. Подожду в коридоре.
Вероятно, на моём лице отразилась паника, сковавшая всё тело. А вдруг он не дождётся! Он же так много работает… Игорю могут позвонить в любой момент, и ему придётся уехать…
Мама тепло улыбнулась, накрыв своей ладонью мою руку, и посмотрела на Суржевского.
— Нет, мы уже уходим. Маше ещё уроки делать.
И мама поднялась на ноги, утягивая за собой девочку.
— Пока, мамуль. Можно я завтра с бабушкой приду?
— Конечно, — улыбнулась дочке, — ну-ка целуй маму.
Маша наклонилась, быстро чмокнув меня в щёку, и пошла за бабушкой.
Дверь за ними захлопнулась, и я рискнула посмотреть на Игоря.
Господи. Ну почему он всегда такой красивый, что сердце начинает быстрее колотиться в груди, а ладони потеют?
Такой уверенный, спокойный и сильный. Такой родной…
— Ты выглядишь гораздо лучше, — сообщил мужчина.
— Да. Я и чувствую себя намного лучше, — кивнула для убедительности.
Заметив в его руках пакет с логотипом русского ресторана, улыбнулась.
— Это…
— Да, — перебил Игорь и поставил пакет на тумбочку. — Ешь, пока не остыли.
— Спасибо.
Всё ещё улыбаясь, открыла контейнер и с удовольствием опустошила его.
Игорь всё это время стоял у окна, разглядывая осенний пейзаж, и не произнёс ни звука.
Я начала нервничать. Улыбка сошла на нет. Что-то было не так. Игорь хочет мне что-то сказать.
Он больше не придёт? Убедился, что я в порядке, и исчезнет из моей жизни… Теперь уже навсегда.
В конце концов, я сама приняла такое решение. Именно из-за этого попала под машину.
Я молчала. Не хотелось спрашивать, приближая расставание. Ждала, когда Суржевский заговорит. Готовилась.
И он заговорил. И от его первых слов я едва не потеряла сознание.
— Я люблю тебя, Алиса.
Перед глазами заплясали чёрные точки, заставляя зажмуриться. Сердце на секунду остановилось, а потом забилось с тройной силой, оглушая.
Игорь повернулся ко мне лицом и уверенно глянул в глаза:
— Поверь, если я говорю тебе об этом, значит уверен.
Суржевский сделал пару шагов к кровати, где я сидела, держась за грудь в бесполезной попытке угомонить сердце, и замер, заложив руки в карманы брюк.
— Однажды, мне уже повезло в жизни. Я по-настоящему любил свою жену, хочу, чтобы ты знала это. И был уверен, что жизнь не даёт вторых шансов. Но мне почему-то дала… Ты — мой второй шанс, я задумался об этом давно, но сомневался. А теперь уверен. А если я в чём-то уверен, то делаю, не сомневаясь.
Игорь сделал ещё пару шагов в мою сторону. Он словно подкрадывался, собираясь напасть, но мне не было страшно. Отнюдь. Хотелось, чтобы он уже скорее преодолел это расстояние. И я спросила шёпотом:
— И что ты теперь будешь делать?
— Что делать? — Игорь беспечно пожал плечами. — Делать вас счастливыми.
— Кого «нас»? — уточнила.
Игорь слегка приподнял брови, делая очередной шаг ко мне.
— Ты ударилась головой сильнее, чем говорит врач. Тебя и Машу, конечно. Я всегда хотел большую семью. Правда, мечтал о сыне, но это мы обсудим позже. Мы не с того начали, красная шапочка. Я не с того начал. Последний раз ухаживал за женщиной двадцать пять лет назад — с женой мы были вместе со старших классов. Разучился. Надеюсь, это хоть немного меня оправдывает. Но я обещаю исправиться. Ты действительно заслуживаешь всей этой ерунды. И, как ни странно, я готов находить на это время.
Я нахмурилась, продолжая смотреть в почерневшие глаза.
Я и правда ударилась сильнее. Возможно, этот разговор вообще мне снится.
