Ланс промолчал. Ева лихорадочно думала, что еще ей сказать, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу, и вдруг вспомнила, как глупо она проговорилась о своей любви. Вот неловкая гусыня! Ее щеки заливались краской. Быстро допив чай, девушка выскочила из-за стола, поспешно пожелала Лансу доброй ночи и, как ошпаренная, кинулась к себе.
Самое лучшее, решила она, держаться от Ланса подальше. Может, так удастся избегать возникшей между ними неловкости. В конце концов, это ненадолго. Через день он уедет. И тут вдруг поняла, что и в самом деле остался всего лишь один день, а потом он исчезнет из ее жизни на целый год, а может, и навсегда… От этой мысли в который раз за последние дни у нее болезненно сжалось сердце. Но что тут поделаешь? Теперь все кончено. Она не в силах что-либо изменить. Остается только терпеть и надеяться, что со временем эта боль утихнет.
В воскресенье Ева проснулась чуть свет, бесшумно оделась и, стараясь никого не разбудить, на цыпочках выскользнула из дома. Она знала, что Лорел и ее приятели тоже собирались встать пораньше, чтобы к полудню поспеть в Окленд, а потому втайне рассчитывала, что, вернувшись, уже никого не застанет. Конечно, это свинство с ее стороны — не попрощаться с ними, она это прекрасно понимала, но ничего не могла с собой поделать и успокаивала себя тем, что имеет право на одну-единственную маленькую поблажку. Никакая в мире сила не могла ее заставить остаться сейчас в доме, чтобы радушно помахать отъезжающим на прощание. Как решиться протянуть Лансу руку и посмотреть ему в глаза, если при этом знаешь, что пройдет Бог знает сколько времени прежде, чем они увидятся снова?! Да и увидятся ли? Пусть уж лучше отец сделает это за нее. Конечно, ему вряд ли понравится ее поведение, но шума поднимать он не станет. Вообще, скорее всего, отец уже давно обо всем догадался. Все понял. Ева грустно улыбнулась. Да, что ни говори, он всегда нюхом чует, откуда дует ветер!
Взобравшись на холм, Ева уселась на своем обычном месте, обхватила руками коленки и окинула унылым взглядом расстилавшееся перед ней побережье. В такие минуты ей особенно не хватало Буяна. Она вспомнила, как еще совсем недавно он с оглушительным лаем носился вокруг нее, огненно-рыжий, со сверкающими глазами, поистине сгусток энергии! Веселье всегда било в нем ключом. А теперь его нет, и она даже не знает, где его похоронили. «На днях непременно попрошу Непию или Майка, чтобы отвели меня туда, — машинально подумала Ева. — Вот они обрадуются, когда увидят малыша! Они непременно полюбят его, я знаю».
Время тянулось медленно. Солнце неуклонно поднималось все выше и выше. Небо из темно-синего стало нежно-голубым. Постепенно высохла утренняя роса. Солнечные лучи щедро позолотили остроконечные побеги травы тои-тои, которой заросла обочина дороги. Ее похожие на маленькие копья стебельки чуть заметно покачивались от утреннего ветерка, а покрытые нежным пушком листья сверкали, будто сотканные из тончайшего серебристого шелка.
— Я так и думал, что отыщу тебя здесь.
Ева вздрогнула от неожиданности. Конечно, она узнала голос и, оглянувшись, увидела стоявшего за спиной Ланса.
— О, привет! — ненатурально протянула Ева, изо всех сил стараясь скрыть смущение. — Я… я не слышала, как ты подошел. Ты меня напугал.
Он уселся с ней рядом.
— Знаешь, я так и предполагал, что сегодня ты постараешься пораньше улизнуть из дома, чтобы не участвовать в сцене проводов. Кстати, не очень-то вежливо с твоей стороны!
— Знаю. — Ева пожала плечами и отвернулась. — Терпеть не могу прощаться. Появляется дурацкое чувство, будто чему-то пришел конец.
— Ну, не совсем так! Ведь ты же еще увидишь и Лорел, и большинство ее друзей! И меня… Правда меня не раньше, чем через год, но ведь это не важно! Фактически единственный, с кем тебе суждено распрощаться навсегда, это Джефф!
Ева скорчила гримасу:
— Вот уж о ком я вряд ли пожалею!
Ланс хихикнул:
— Бедняга Джефф! Не стоит так сурово его судить. Просто он из тех парней, которым мать-природа сделала великолепный подарок, наделив их известной привлекательностью и даже, так сказать, некоторым шармом. Зато эти бедолаги имеют несчастье думать, что все женщины в мире рады упасть к их ногам, стоит им только пальцем пошевельнуть. Наверное, он был немало удивлен, когда ты без обиняков дала ему понять, что он тебе отвратителен! Это было для него настоящим шоком.
— Да, получил довольно ощутимый щелчок по носу… И это при его-то самолюбии! — согласилась она.
— Вообще-то странно. Обычно стоит девушке только посмотреть на него, так бедняжка просто теряет голову. И подумать только, лишь из-за смазливой физиономии!
— Так же было с Ли? — неожиданно для себя спросила Ева и со страхом заметила, как Ланс окаменел.
— Кто сказал тебе о Ли?
— Ну, во-первых, вначале я сама заподозрила нечто такое, помнишь? Ты еще посчитал, что это мое воображение. А потом уже Джефф — в тот вечер, когда ты наткнулся на нас. Он, как ты понимаешь, не упустил случая похвастаться. Затем попытался меня поцеловать. — Покосившись на Ланса, Ева вспыхнула. — Извини. Я не хотела…
Он равнодушно пожал плечами и полез в карман за сигаретами.
— Ерунда. Все давно кончено и забыто. Навсегда.
— Ты правда забыл?
Он смял сигарету, не успев поднести ее к губам, и отвернулся:
— Думаю, между мною и Ли все было кончено еще раньше, может быть, даже раньше, чем вообще началось. Во всяком случае для меня. Держу пари, будь Ли жива, сейчас она согласилась бы со мной. Скажи, пожалуйста, а что это за странное дерево вон там? Сколько раз собирался тебя спросить и все забывал.
Ева проследила за его взглядом:
— Да это, собственно говоря, не дерево! Что ты так удивляешься? Не веришь? Это гигантская лилия! Она считается самой большой в мире, но почему-то ее называют капустным деревом. Скорее всего, это пошло от первых поселенцев. Те ели ее листья и уверяли, что по вкусу они похожи на капусту.
Ланс вдруг улыбнулся:
— Еще один занимательный факт из твоей книги? К тому времени, как я вернусь, она уже будет дописана? А может, и распродана, а?
— Ой, не знаю! Как ты думаешь, Мангунгу пришел конец?
Ланс глубоко затянулся новой сигаретой.
— Стало быть, ты так и не смирилась с тем, что теперь в Мангунгу новый хозяин?
— Да нет, что ты! Жаль, конечно. Какое-то время наш с папой кораблик еще держался и вот наконец пошел ко дну. А ты… Неужели ты действительно думаешь осесть в наших краях?.. И это после Штатов?! То есть, — смутилась Ева, — я только хотела сказать, что жизнь здесь немножко другая, чем у вас. Да, в общем, все другое.
