– Ты делаешь мне предложение, Сэм Сэммерсон? – Изабель постаралась принять величественный вид и даже вздернула подбородок, дабы посмотреть на Сэм свысока. Но у нее ничего не вышло, и она только потеряла точку фокусировки. Нахмурившись, Изабель, тут же стала ее отыскивать у Сэм на плечах, запутавшись взглядом в изысканных узорах шифонового шарфа, который покрывал эти самые плечи. Сэм прикусила щеку, чтобы не рассмеяться в такой торжественный момент.
– Не сегодня, Богарт! – со вздохом сожаления ответила она.
Это был странный разговор. Но каждая в нем была искренна.
– Ах ты обманщица! – возмутилась Изабель.
Она хотела оттолкнуть стоявшую рядом Сэм, но вместо этого оттолкнулась сама (Сэм была намного более устойчива в принципе, а сегодня в особенности). В попытке удержать равновесие Изабель схватилась за руками за тот самый шифоновый шарф, чьи узоры минуту назад казались ей очень изысканными, а точнее за те самые плечи, на которых он покоился, но не удержалась и упала на кровать, увлекая за собою Саманту. Та в последний момент приземления на кровать успела опереться на руки, между которыми естественно оказалась Изабель.
– Твои действия не согласуются с твоими словами, Сэммерсон! – заявила ученая с вызовом глядя Саманте в глаза. – Что тогда ты делаешь в моей постели?
– А вот это самый правильный вопрос, – пробормотала Сэм сама себе.
Она никогда не была сторонницей секса с бессознательными существами, но Изабель даже в столь неадекватном состоянии выглядела невероятно прекрасной. И соблазнительной. Если раньше Сэм удавалось гнать эти мысли прочь, то сейчас, (практически лежа на этой женщине), видя ее полураскрытые ждущие поцелуя губы, чувствуя ее молчаливое согласие на все, что может произойти, сделать это было неимоверно сложно.
И все же Сэм глубоко вздохнула и поднялась.
– Спи сладко, Богарт! Мое предложение от тебя никуда не денется.
С этими словами она направилась к выходу из комнаты, обернувшись у двери, чтобы выключить свет. Изабель уже спала с самым невинным и счастливым выражением лица.
Сэм сидела в гостиной на диване, когда следующим утром Изабель решительно спускалась по лестнице с шифоновым шарфом Саманты в руке, который она, проснувшись, обнаружила у себя в постели. Глаза Сэм были закрыты, а голова лежала на спинке дивана. Руки и одежда ее были перепачканы, и сама она выглядела довольно изможденной, но Изабель было не до этого. Остановившись перед Самантой, она смерила ее холодным взглядом. (Или пылающим. Но если и пылающим, то это был расплавленный металл.)
– Сэм Сэммерсон! – требовательно произнесла Изабель.
Саманта нехотя открыла глаза.
– Встань! – приказала Изабель. Голос ее звенел еле сдерживаемой яростью.
– Зачем? – удивилась Сэм, протирая глаза. – Мож…
– Встань, я тебя прошу! – перебила ее Изабель.
– Как пожелаешь, – вздохнула Сэм, отрывая голову от мягкой и такой удобной спинки дивана.
Но не успела она подняться, сладко потягиваясь на ходу, как получила от Изабель звонкую пощечину. Сэм удивленно уставилась на ученую, потирая щеку и прислушиваясь к незнакомому шуму в своей голове.
– Похоже, вопрос серьезный!
– Я нашла у себя в постели сегодня утром вот это! – Изабель предъявила ей шарф. – И пришла к самым напрашивающимся выводам!
– Самым напрашивающимся или самым желанным? – захотела уточнить Сэм, и тут же получила вторую пощечину.
– Тихо-тихо-тихо! – попросила Саманта, желая отступить назад, но наткнувшись ногой на диван. А впереди стояла Изабель, всем своим видом требуя объяснений. Глаза ее сверкали. И хотя у Сэм порядком звенело в голове, и горела кожа на щеках, представшее перед ней видение казалось ей прекрасным.
– Я жду! – холодно произнесла Изабель.
– Ты что совсем ничего не помнишь? – спросила Сэм и, на всякий случай удалилась от Изабель на безопасное расстояние. Потому что на лице ее возникла предательская улыбка. Она понимала, как звучит этот вопрос, понимала, что творится у Изабель в голове, и от всего этого ей становилось очень смешно.
– От чего же! – произнесла Изабель, следуя за Самантой. – Помню! И последнее, что я помню – это тебя в своей кровати, наклонившуюся надо мной, чтобы поцеловать!
– Это осложняет ситуацию, – пробормотала Сэм, хмурясь. (Это и правда сильно все осложняло). – Но я все же попробую…
– И желательно побыстрее! – пригрозила ей Изабель ее же шарфом.
– Ты не держалась на ногах, и я всего лишь провожала тебя в твою комнату. Потом мы упали на твою кровать, но провели там вместе минуту, не больше. Неужели, ты думаешь, я могла воспользоваться тобой в таком состоянии? – спросила Сэм, пытаясь звучать и выглядеть как можно убедительнее. Но, видя по-прежнему непроницаемое холодное выражение лица ученой, попробовала другой аргумент. – Или неужели ты думаешь, что минуты вполне достаточно?
Изабель решительно закивала, и Сэм поняла, что ничего хорошего этот ее кивание не предвещает.
– Так я и думала, что твой эмоционально-интуитивный метод не сработает, – произнесла она. – Может, следует обратиться к другой системе доказательств?
– Хорошая идея, – согласилась Саманта, направившись к появившемуся с улицы Питеру. – А вот и моя другая система доказательств. Питер, будь добр, поговори с мисс Богарт и верни мне мое доброе имя.
И пока Изабель переводила свой непонимающий взгляд на Питера и придавала ему подобающее ситуации выражение, (потому что смотреть так же требовательно и гневно на своего друга у нее не было никаких причин), Сэм ускользнула на кухню.
– Я обнаружила у себя утром в постели шарф Сэм и поняла, что ничего не помню о вчерашней ночи, – произнесла Изабель уже несколько растерянно.
– Видимо, он остался в твоей спальне, когда Сэм укладывала тебя спать, – предположил Питер. – Я видел, как она провожала тебя по возвращению с праздника, потому что…, – он запнулся и решил не объяснять, почему. – Она была в твоей комнате буквально пару минут! А потом нам позвонили Форнье, и мы отправились тушить пожар на Сиреневой улице. У Роджерсов загорелся старый амбар. Мы вернулись совсем недавно.
Изабель опустила голову, обдумывая слова Питера. Да и нечего было там обдумывать. Она доверяла ему и была уверена, что тот не станет ее обманывать.
– Боже! – прошептала она. – Это так на меня не похоже!
Изабель обвела пустым взглядом гостиную Сэммерсонов. Она выглядела потрясенной.
– Я схожу с ума, да, Питер? – она подняла на него глаза, в которых блестели слезы. – Я схожу с ума по твоей сестре…
– Этого сложно избежать, – согласился он.
