— Видишь ли, мой друг, — прочирикала Агнешка, будто прочитав Васькины мысли, — у нас в Австралии сейчас ночь, и я наконец-то проснулась. После захода солнца моя жизнь только начинается: приемы, элитные клубы, ночные концерты…
Васька вдруг почувствовал, как он устал. Ничто в жизни так его не утомляло, как хождение по магазинам. Он покорно таскал за Агнешкой пакеты, которых становилось все больше и больше, примерял дорогущие костюмы, рубашки и галстуки, которым, казалось, не будет конца. И каждый раз в примерочную кабинку заглядывала Агнешка и выносила свой беспощадный приговор. «Тракторист на свадьбе», «официант», «похоронный агент» — это были, пожалуй, еще самые мягкие определения из тех, которые давала Агнешка Ваське в новых шмотках. Наконец Василию надоела вся эта канитель, и он, издав какой-то утробный рык, задернул шторку в кабинке и заграбастал Агнешку в свои объятия.
— Ой, что ты делаешь, Вашек, только не здесь! — залепетала Агнешка с восторгом и застучала по спине гиганта кулачками.
Но Васька только раззадорился, и кабинка заходила ходуном, как яхта в морскую качку. Изумленные продавщицы бутика наблюдали за сотрясением кабинки, не решаясь прекратить несанкционированные забавы богачей. Наконец одна из девушек очнулась от оцепенения.
— Господа, вы нарушаете общественный порядок, — заявила она, подойдя к кабинке вплотную.
Вместо ответа, из кабинки высунулся здоровенный волосатый кулачище с зажатой в нем крупной купюрой.
Продавщица вздохнула, осторожно взяла бумажку и молча скрылась за кронштейнами.
Ленка и Антон мчались в машине на встречу с шефом, а из колонок неслась какая-то попсовая мелодия — из тех, что обычно не давали Ленке расслабиться за рулем.
— Ой, выключи, пожалуйста, скорее, — взмолился Антон, — не могу слышать это убожество.
— Ах да, прости, совсем забыла, что музыка для тебя не просто фон, — сказала Ленка и, когда машина замерла на светофоре, поменяла диск. Теперь для них пели нестареющие парни из ливерпульской четверки. — И все-таки, согласись, Тош, у музыкантов не бывает таких прикольных приключений, как у журналистов.
— Да уж, — подтвердил Антон, — это тебе не мелкие интриги в оркестре, когда в худшем случае могут ноты на пульте подменить…
— А ты никогда не пробовал писать музыку? — не унималась Ленка.
— Ты знаешь, сегодня ночью мне не спалось, и я впервые в жизни сочинил мелодию.
— Вот это да! — присвистнула Ленка. — А как она называется?
— Колыбельная, — просто сказал Антон.
— Колыбельная? — переспросила Ленка, изумляясь еще больше. — Вот уж не подумала бы, что ты сочиняешь детские песенки.
— Ну да — «Колыбельная для папарацци», — уточнил Антон.
— Спой! — потребовала Ленка.
— Не хватало еще, чтобы ты уснула за рулем! — рассмеялся Антон. — Я спою ее тебе на ночь.
— Сегодня? — с надеждой, почти как девочка в ожидании Деда Мороза, спросила Ленка.
— И сегодня, и завтра, и еще много-много раз, — пообещал Антон, и Ленка счастливо засмеялась.
Проснувшись в гостиничном номере рядом с Васькой, Агнешка наконец вспомнила про Кшиштофа. И, отодвинув бутылку с коньяком, набрала слабыми пальцами номер его мобильного телефона.
— Алло, — ответил сонный голос супруга.
— Кшись, ты совсем забыл про меня, — решила она первой перейти в наступление. Однако постаралась придать голосу капризное и волнующее звучание. В конце концов, Кшиштоф еще не так давно сходил с ума от его хрипловатых оттенков.
— Что ты, дорогая, — соврал Кшиштоф, — я помню о тебе каждую минуту.
— А ты где? — не унималась Агнешка. — Я навела справки, дорогой, ты не ночевал в своем номере.
— О, с каких это пор тебя стала волновать моя личная жизнь? — удивился музыкант. — Ну ладно, если хочешь знать, скажу: я тут неподалеку от твоей гостиницы, на Арбате. — Кшиштоф старался обойти скользкий вопрос.
Но Агнешка спросила прямо:
— А с кем ты сейчас, дорогой?
— Давай обо всем поговорим при встрече, — уклончиво ответил Кшиштоф. Как и большинство мужчин, он терпеть не мог выяснять отношения со своими женщинами и всегда рассчитывал на то, что все как-нибудь само собой уладится.
— Не финти, дорогой, я знаю, ты там с очередной Ольгушкой, — обиженно уточнила жена.
— Не с очередной, — обиделся Кшиштоф, — а все с той же. Ты ее прекрасно помнишь. Я ее люблю.
— Ага, значит, ты признаешь факт измены! — обрадовалась Агнешка.
— Ну не начинай, дорогая, — взмолился Кшиштоф. — Не провоцируй скандал. Тем более с утра. Ты ведь у меня тоже не монашка.
— Не сваливай все на меня, негодяй! — возмутилась Агнешка. — Мне надоели твои бесконечные романы с певичками. Он, видите ли, музыкант и имеет право на вдохновение. А я — домашняя рабыня. Безответная деревенская простушка. Взял из деревни и с тех пор помыкаешь. Знаешь, Кшись, ситуация изменилась. У меня появились свои деньги. Большие деньги. Но это не главное. Теперь у меня есть верный друг. Нет, не так. У меня наконец-то появился любимый мужчина. Любящий и преданный. Я подаю на развод. Документы пришлю в установленном порядке. Но учти, теперь ты не получишь от меня ни цента.
— Но ведь мы женаты много лет, и все эти годы я работаю как вол, — попытался протестовать Кшиштоф.
— Спокойно, малыш, — холодно осадила его супруга. — Как раз потому, что мы так давно женаты, ты мог бы узнать меня и получше. Короче, Кшись, ты не задумывался, почему я назначила встречу в Москве? Нет? Напрасно, дорогой! Через надежных людей я сумела еще в Австралии заочно нанять частного детектива. Сейчас они есть даже в российской столице. От этого Шерлока Холмса мне известен каждый твой шаг. Это мой частный агент вез тебя и твою Ольгушку в такси, нес твои чемоданы и, как ты помнишь, сфотографировал вас вдвоем «для дочки». Это он подкупил рабочих и пробрался в недостроенный дом напротив жилища твоей русской Дамы с камелиями. А уж сфотографировать вас в спальне, когда вы по глупости забыли задернуть шторы, не составило особого труда. Словом, ты понял, дорогой, что тебе меня не переиграть? Вещественные доказательства твоей измены налицо, так что любой суд будет на моей стороне и оставит тебя без копейки. У тебя есть шанс начать новую жизнь таким же бедным, как я когда-то начала жизнь с тобой.
— Ну ты и стерва! — изумился Кшиштоф. — Маленькая кошечка показала клыки тигрицы. Тебя должны держать в Австралийском национальном парке, иначе все травоядные Зеленого континента окажутся под угрозой уничтожения! М-да… Действительно, я тебя плохо знал, дорогая.
— Мр-р-р, до видзення, коханый, — издевательски прорычала Агнешка и отключилась.
