жене?
— Вернусь. Разве я уже оставался?
— Какой же ты… ладно, прощаю. Ты меня, правда, любишь?
— Не знаю. Ты — моя муза, моё вдохновение. Рядом с тобой я могу всё.
— Например!
— Скажи, о чём мечтаешь.
— Поцелуй меня.
— Я! А можно?
Вот такие приблизительно между нами происходили диалоги.
Каждый день.
Потом я уходил домой. И забывал всё-всё, кроме запаха волос, ощущения прикосновения и тревожного беспокойства.
Леночка встречала меня привычными претензиями, — мерзавец! Ты уже не скрываешь ничего. Я её видела. Эта фифа в дочери тебе годится. Не совестно спать с ребёнком?
— Уймись. У нас ничего не было.
Было или не было — я не знал, но и Леночка тоже, потому иногда настоятельно требовала физической близости, — любишь или нет — мне без разницы… хотя, на самом деле это не так. Мне необходим секс, понимаешь? Секс необходим всем. Я взрослая девочка, я замужем! Война войной, а любовь по расписанию. И не смей перечить!
Я жил в эфемерном пространстве, где происходили самые важные для меня события, самые значимые. Реальность меня больше не устраивала.
С Сашенькой я разыгрывал один сюжетный сценарий, с Леночкой другой, сам сливался с одного и другого, уходя в глухую несознанку, настойчиво вытирая из памяти всё, что могло прояснить ситуацию, которая день ото дня становилась напряжённее.
Леночка в конце концов не выдержала — ушла жить к подруге. Сашенька тоже внезапно испарилась.
Меня ломало. Виртуальные свидания изнуряли.
Оказалось, что ежедневные встречи с любимой и привычные семейные дуэли необходимы, как воздух, чтобы ощущать себя живым.
Время остановилось.
Телефон Леночки молчал, Сашенькин был вне зоны доступа.
Жену я проклинал за предательство, любимую ревновал, понимая, что не имею морального права ни на одно, ни на другое. Был бы настоящим мужиком — выбрал бы что-то одно, расставил, где положено точки. Так нет же — скрылся непонятно где, между прошлым и будущим.
Вот сейчас, когда полно времени, почему бы не принять окончательное решение?
Не успел.
Первой объявилась Леночка, — допрыгался, кобель проклятущий, догулялся!
— О чём ты, родная, ничего не пойму?
— Не телефонный разговор. Жди, сегодня приеду.
Спустя несколько часов ожил телефон Сашеньки, — соскучился? Не обижайся. Не могла тебе сообщить. Летала на конференцию в Европу. Ужасная скукота. Заставили. Жду.
Вот так поворот! Опять меня ткнули мордой в выбор, который в сложившихся обстоятельствах невозможен в принципе.
Стой там, иди сюда — это что, команда и на сей раз скрыться за границей иллюзий?
Вот теперь есть повод основательно задуматься. Обычная математика с натуральными числами ответа не даст, нужно мудрить. Но как, если кругом сплошные неизвестные величины?
Чего накопала Леночка, о чём молчит Сашенька?
Стоп! Нужно определить точку отсчёта. Леночка ещё не приехала, а Сашенька уже ждёт. Начинать нужно с самого начала.
Любимая привычно чмокнула в губы, — в гостях хорошо, а Денис Витальевич лучше. Между прочим, ты мне обещал…
— Я что ли? Проясни.
— Так не честно. Я тебя сватаю или ты меня?
Голову опять обнесло, — нездоровится мне, Сашенька. Можно, я домой?
— И так всегда. Меня замуж зовут. Ты как?
— Я подумаю.
— Чудак. Меня, а не тебя сватают.
— Скажи, Сашенька, мы это… того… было у нас чего или нет?
— У меня было, у тебя — не знаю.
Вот тут мне стало совсем лихо. С момента той записи в ежедневнике, когда впервые выпал из реальности, прошёл год. Я так ничего и не вспомнил.
В этот момент позвонила Леночка.
— Извини, Сашенька, я побежал. Леночка приехала, а меня дома нет.
— Вот, Карелин, в этом ты весь. Её-то хоть любишь?
— Тебя люблю.
— Ага! Но не знаешь, было — не было. Прощай что ли. Замуж я выхожу.
— А я?
— Тебя ждёт такая новость — закачаешься. Про сон забудешь — не только про меня.
— Чё за фигня, Сашенька, вышел я из того возраста, когда сюрпризы положено ждать.
— Нет, миленький. Точно знаю. Разведка донесла. К Леночке беги.
— Прости, любимая. Завтра встретимся.
— Как карта ляжет. Сдаётся мне — не увидимся больше.
Так и вышло — не увиделись.
Леночка ждала меня у накрытого стола, что уже было сенсацией.
— Рассказывай, — равнодушно выдавил я, — чего ещё выдумала?
— Дурачок ты, Карелин. Беременна я.
— Поздравляю. Кто родитель?
— Ну, ты и жук! Алёна Денисовна будет. Карелина. Опозорил на старости лет.
— Не бухти. У тебя же климакс. Какая Алёна?
— Настоящая. Видно Сашенька силой животворящей с тобой поделилась.
— Про неё почём знаешь?
— Встречались. Славная она, Сашенька.
— Так это твоих рук дело — будто свадьба, то-сё?
— И да, и нет. Ты же ни Бэ, ни Мэ, а время идёт. Отпусти её с богом.
— Не могу. Люблю.
— А меня?
— И тебя люблю.
— Зато я не люблю, не потерплю разврата. Решай немедленно, с кем жить собираешься.
— С тобой.
— А Сашенька?
— Её я просто люблю.
— У меня ультиматум. Больше ни-ни!
Пришлось согласиться.
С тех пор сижу, пишу рассказы, но вспомнить ничего не могу.
Гложет меня вопрос, мучает, жжёт — было у нас чего с Сашенькой или нет? Как могло случиться, что я ничего не знаю, не помню?
Если бы вы знали — как я её люблю!
Жизнь без любви — иллюзия
Часы сломались, стрелки неподвижны
И снова ночь… она меня убьёт!
Безумство — размышления о лишнем…
Забыть, забыться, выкурить тоску,
На кухне в чайник наливаю воду…
Но только утром я уснуть смогу,
Приняв опустошённость за свободу.
Вера Сергеевна Бутко
После окончания литинститута с красным дипломом Жанна обнаружила, что специалисты в области литературного творчества никому не нужны.
— Все вакансии заняты, — говорили ей везде, куда она приносила диплом и резюме, — оставьте на всякий случай номер телефона… и ждите.
Было ужасно обидно.
Преподаватели в голос твердили о редком таланте к сочинительству, образности языка и ясности излагаемой мысли.
Куда уж яснее.
Подруги шутили, что с её эмоциональностью и изобретательным воображением прямая дорога… на панель.
Пришлось устроиться диспетчером в службу радио такси, где способность быстро и чётко формулировать мысли, видеть рабочую ситуацию объёмно, принимать верные тактические и стратегические решения, оценили по достоинству.
Водители и особенно руководство были в восторге от её доброжелательности, вежливости и терпимости.
Так бы Жанна и работала за скудный кусок хлеба, не имея ни сил, ни желания после ночных и суточных смен сочинять и творить, если бы однажды…
— Надо же, какой у вашего диспетчера сексуальный голос, — сказал водителю пассажир, — не подскажете, как с этой девочкой можно побеседовать?
— Недотрога. Кто только не подкатывал. Она такая… особенная
