что ли.
— Симпатичная хоть?
— Не то, чтобы очень, но от одного голоса мозг из черепной хотелками вытекает.
Виктор Степанович, неприметный мужчина средних лет, отыскал-таки Жанну Эдуардовну и предложил хорошо оплачиваемую работу.
Сначала к новой деятельности было отторжение, даже откровенная неприязнь. Представить себя в роли роковой соблазнительницы было попросту невозможно, но платили за пикантный интимный трёп щедро, а ситуации и несуществующие эмоции, которые приходилось озвучивать сексуально озабоченным клиентам, всё время повторялись. Привыкла быстро.
Жанна давно писала коротенькие рассказы на эротические и сентиментальные романтические темы, хотя представления не имела о самой сути фантазий, поскольку ни разу не влюблялась.
Единственный за всю жизнь поцелуй не раскрыл ей тайну любви.
Он был абсолютно случаен.
Просто интересно было, зачем люди целуются.
Виктором Степанович довольно легко сумел уговорить Жанну, — я человек семейный, очень люблю жену, детей. То, что вам предлагаю, просто бизнес. Ничего, что может затронуть даже самую целомудренную нравственность, поверьте. Можете сами послушать. Вот вам диск с записью приватных диалогов. Тематика, конечно, пикантная, сальная, но на это не стоит обращать внимание. Главное — не допускать конфликтов. Абстрагируйтесь, просто играйте роль. Можете даже не вникать, за вас уникальный чувственный голос всё сделает.
Жанна никогда не думала, что можно быть настолько зацикленными на своём мужском достоинстве. Слушать бредовые исповеди и список странных желаний было смешно и совсем не интересно, но сам процесс будоражил воображение.
Возбуждало то, что её не видят, а она знает, с кем разговаривает.
Не буквально. В принципе.
Жанна могла довести практически любого клиента до экстаза, до истерики, до слёз.
Было довольно интересно и соблазнительно вводить незнакомого мужчину, которого никогда не видела и не увидит, в стеснение, в экзальтацию, в стеснение, в ступор.
Фантазии, несмотря на неопытность, было не занимать.
— Ну что, Жанна Эдуардовна, пробуем?
— Пожалуй. Только не смотрите на меня.
— Я одета в прозрачный пеньюар цвета спелого персика. Выхожу из душа. Капли стекают по бёдрам, по груди. Любишь дотрагиваться до женских сосков? Я просто с ума схожу от своих тугих сисечек. А запах муската, вкус спелой вишни возбуждают? Мне так нужен мужчина, немедленно, сейчас. Я вся дрожу.
Виктор Степанович изобразил одобрение, глядя, как Жанна играет роль фурии.
— Это фантазия, игра, Жанночка, в некоторой степени гипноз. Ваш голос поднимет, извините, эротическое настроение у любого и каждого. Голос такой… лично я… не подумайте плохого… едва не финишировал… раз пять, пока ехал тогда на вашем такси. И мне совсем не стыдно, хотя, да… я женат, у меня трое детей, четыре внука. Можете не напрягаться, мечтать или просто вязать, пока виртуально соблазняете очередного клиента: не имеет значения. Озабоченные самцы сами подскажут, чего хотят.
Жанна попробовала несколько раз завести виртуальных собеседников. Ей показалось это волнительным.
— Да-да, погоди, не торопись так, позволь себе немного успокоиться, иначе я кончу прямо сейчас. Ты тоже возбуждён? Возьми в ладонь мою грудь. Сожми. Сильнее! Ещё! Не так больно…
Жанна даже представить себе не могла, насколько это затягивает.
Её эротические фантазии набирали день ото дня силу.
— Ты, правда, хочешь меня…правда-правда, мой герой! Тогда ты полностью мой. Как приятно ты ласкаешь грудь. Нежнее. Я вся горю… снимаю трусики, помогаю дразнить себя. Не торопись… мне уже хорошо.
Так было вначале.
Потом эмоции побледнели. Эффект новизны дал буйные всходы, которые без эмоциональной подпитки иссякли.
Жанна попросту привыкла.
Разговор на любую, даже самую зажигательную тему больше не возбуждал. Она относилась к диалогу как к отвлечённой фантазии.
Но клиенты по старой памяти всё ещё наперебой требовали именно её.
Наконец наступил момент, когда Жанне неожиданно захотелось унизить одного из клиентов.
Извращенец, паразит, думала она, девушка, которая ни разу в жизни не имела реальной близости с мужчиной.
Смена подходила к завершению. Жанна устала как никогда.
Сегодня с ней беседовали психически совсем неуравновешенные страстотерпцы, желания которых простирались далеко за горизонт её целомудренных фантазий.
Было немного противно.
Неужели у неё никогда не будет настоящего мужчины?
Жанна по восемь часов каждый день беседовала с абсолютно неадекватными персонажами, умело разжигая в них вирус болезненной страсти.
Увы, её чувственный голос и грамотная речь не пригодились ни для чего, кроме эротических фантазий больных на голову мужчин.
Такое время, такие нравы.
Но ей надо как-то зарабатывать на жизнь. Пусть даже таким извращённым способом.
А мужчины… к сожалению других Жанна не знала.
— Ну и чёрт с ними! Я когда-нибудь опишу всё это безобразие. Целый том про людей, которых заводят суррогатные отношения, которым не светит познать живое тепло настоящих чувств, про то, что жизнь без любви — иллюзия.
Моя ль вина, что лжёт любой расчёт,
что там, где составные страсть и нежность —
фатальна минимальная погрешность
и звук — лавины за собой влечет;
Ксения Хохлова
В голове у Людмилы неожиданно появились неприятные вибрации. Некий непонятный шум, какой обычно возникает, если долго находишься в замкнутом пространстве, куда не доходят звуки.
С ней такое случилось однажды, когда одноклассник, Лёшка Шумилин, пригласил её исследовать обнаруженную им случайно пещеру.
Тогда они взяли с собой лишь фонарики с запасным комплектом батареек, минеральную воду в пластиковых бутылках, и тёплые куртки.
В пещере было сыро, пахло застоявшейся затхлостью, тяжело было дышать. Друг, однако, был воодушевлён, всё время твердил о находках и кладах.
Хорошо ещё, что он догадался привязать на входе конец большущего мотка капронового шнура.
Лёшка шумел, дурачился, пытался выглядеть хладнокровным и мужественным исследователем.
Было страшно, но Люда старалась не показывать леденящее душу состояние.
В один из особенно напряжённых моментов юноша обхватил её сзади, принялся целовать в шею, чем сильно напугал.
Людмила закричала, вывернулась из объятий, метнулась в сторону, что-то задела, отчего под потолком загрохотало. Посыпались камни.
Лёшка орал, словно раненый зверь. Фонарик выпал из её рук. Всё померкло. Девочка слышала, как друг стонал и матерился.
В той ловушке Люда просидела почти сутки, пока мальчишка полз к выходу с серьёзным увечьем.
Её спасли. Вот когда было по-настоящему страшно. Въедливый белый шум высверливал мозг, действовал наподобие звука бормашины в кабинете стоматолога.
Сейчас, когда они ехали с Костей из гостей, происходило нечто похожее. Её мутило от предчувствия беды и размеренного гудения, от которого, казалось, немедленно лопнут барабанные перепонки.
Девушка не понимала, откуда в ней зародились эти панические ощущения. Они появились словно ниоткуда.
Прекрасные отношения с Костей продолжались больше года.
Он приходил к ней домой, встречал после работы почти каждый день. С
