пришлось разменять с доплатой. Лёшке досталась однокомнатная квартира, Вере — комната в коммуналке.
Шесть долгих лет ушло на то, чтобы переселиться в отдельную квартиру. Понятно, что все эти годы приходилось экономить на всём. Ни о каких отношениях не было речи. Вера даже подруг держала на расстоянии. Слишком тяжело дался первый опыт доверия.
Пожив немного отдельно, она оттаяла. А природа требовала любви.
Евгений Петрович был холост, жил в однокомнатной квартире. Он нравился, и не нравился. Недостатков и скверных привычек у него было много. Одиночество терпеть тоже было невыносимо.
Вера долго невестилась, никак не могла решиться связать жизнь с человеком, которого не любила. Иногда оставалась ночевать у Евгения. Лучше бы она этого не делала.
У себя дома Евгений Петрович чувствовал себя хозяином. У него были чёткие установки и правила, отступление от которых каралось молчанием, а также отлучением от тела.
Он мог запросто вытащить Веру за шкирку из постели в самом начале любовной игры, заставить одеться, и выставить за дверь, ничего не объясняя.
Мужчина часто пропадал на несколько дней, потом объявлялся. Вера считала, что на безрыбье и рак рыба, пока не почувствовала серьёзный дискомфорт в области промежности. Пришлось идти к врачу, поскольку зуд и выделения не давали покоя.
Тот диагноз, который ей озвучили, поверг в шок. Пришлось унизительно подробно рассказывать, как и где могла подхватить неприличную болезнь. Дальше было ещё хуже. У Евгения Петровича оказалось одновременно больше десятка невест.
Как же ей было обидно и стыдно, словами не передать. Однако всё проходит. Со временем забылось и это. Вот только…
Но это не точно. Доктор сказал, что детей у Веры, скорее всего, не будет. Инфекция что-то жизненно важное разрушила.
После тридцатилетнего юбилея одиночество превратилось в наказание, в кару. Вера жаждала любви, но взаимности обрести не получалось.
Внешность и фигура тем временем приобретали кое-какие дефекты, возможно не очень значительные и заметные, но крайне неприятные.
Женщина начала тихо паниковать, взялась читать любовные романы запоем, смотреть сериалы, что ещё больше сделало её несчастной.
Мужчины Веру замечали, некоторые даже добивались взаимности, но у каждого из них было смутное прошлое, и таинственное настоящее.
Почти все претенденты на любовь были женаты, несчастны в браке, любили залить за воротник, или оказывались альфонсами.
Как правило, женихи прокалывались довольно быстро.
Лишь с одним из них Вера прожила достаточно долго, почти два года, пока не поймала на двойной жизни.
С ней он жил по поддельному паспорту, занимался кражами, скрывался от суда.
Как только правда вскрылась, мужчина из заботливого и любящего человека превратился в жестокого насильника.
Вера и сейчас вздрагивает, когда вспоминает страх и унижения, которыми он с ней расплатился. След от его любви до сих пор отчётливо виден на подбородке.
Из-за страшного сожителя пришлось уехать в другой город. Он и сейчас, спустя столько времени, вызывал у женщины панический страх. Такие люди способны на что угодно.
На новом месте пришлось налаживать жизнь с самого начала. Вера пропадала на работе, не считаясь со временем, попутно получила институтский диплом. Из рядового работника выросла до руководителя отдела. Отремонтировала и обставила квартиру.
Со стороны можно было подумать, что женщина счастлива, но смущало её одиночество. Сослуживцы и соседи не могли понять, как симпатичная обеспеченная женщина с замечательным характером может быть одна.
Один за другим появлялись нелепые слухи, выставляющие Веру в немыслимо неприглядном свете. Ей приписывали связи с криминалом, тайное сожительство с женатыми мужчинами, фригидность, психические заболевания.
Иногда вздорная ложь доходила до Веры, выводила из равновесия, ввергала в депрессии. Жить не хотелось. Не раз и не два появлялось желание уйти в небытие.
Вечерами женщина горько плакала в полной темноте, пока не засыпала, так и не добравшись до постели.
Она, было, совсем отчаялась, когда в книжном магазине к ней подошёл симпатичный мужчина в безупречно сидящем костюме. Он ей кого-то смутно напоминал.
Человек приветливо улыбался, внимательно вглядывался в глаза.
— Разрешите представиться, Константин Игоревич. Я за вами наблюдал. Тайно. У вас безупречная грация, выразительное лицо, поразительно живая мимика. Очарован. Очень жаль… если вы замужем, — он протянул Вере книгу, — это вам, она оплачена, там внутри чек. И записка с номером телефона. Если решитесь, позвоните мне, буду весьма признателен. Познакомиться с такой симпатичной женщиной для меня большая честь.
— Извините… Константин Игоревич, вы сказали? Не могу принять подарок от незнакомого человека.
— Не отказывайтесь. Что, если это судьба? Я, знаете ли, сам противник случайных знакомств, но мимо вас пройти не смог. Вы прелесть, богиня, нимфа. Не смущайтесь, я нисколечко не преувеличиваю. Заметил, какую именно литературу вы смотрите. Это совсем другое. Стихи. Афанасий Афанасьевич Фет. “На заре ты её не буди, на заре она сладко так спит; утро дышит у ней на груди, ярко пышет на ямках ланит. И подушка её горяча, и горяч утомительный сон, и, чернеясь, бегут на плечи косы лентой с обеих сторон”. Любите стихи?
— Раньше любила, была в некотором роде лириком и романтиком, жизнь заставила стать реалистом-прагматиком.
— Вас обидели. Вы разочаровались в жизни, решили, что всё хорошее позади и вообще не для вас. Уверяю, это совсем не так. Жизнь прекрасна, могу в этом убедить, но сделать это за пять минут в магазине невозможно. Разрешите пригласить вас, можно поинтересоваться именем дамы?
— Вера.
— Господи, Верочка, какое замечательное имя. Как оно вам к лицу. Вдвойне очарован. Разрешите пригласить вас, вы кофе больше любите, или чай?
— Константин Игоревич, давайте сделаем так: я буду пить чай, а вы кофе, или наоборот, но и вы, и я у себя дома.
— Замечательная идея. Только вы никогда не узнаете, какая вы прелесть. Вас не сумели оценить, это видно. Не откажите в удовольствии почитать вам стихи. У меня есть лирика собственного сочинения.
— Хорошо, читайте.
— Прямо здесь? Это неудобно.
Оказалось, что у них несметное число тем, которые волнуют. Разговорились. Чай, кофе, чуть позже сухое вино. Достойное начало романтических отношений. Вера поняла, не умом, сердцем, что именно его искала всю жизнь.
Неожиданно Константин Игоревич начал глядеть на часы. Оказалось, что у него назначена важная встреча. Пришлось расстаться.
Неделю Вера читала Фета, вникала в строки, в которых переплетались любовь, страсть, сомнения, переживания и сожаления.
Эмоции и чувства казались живыми. Вера представляла Константина Игоревича, который читает стихи.
Он не звонил, хотя номер она записала своими руками.
Неделя. Целая неделя, и никаких вестей.
Работа не шла на ум. Вера страдала. Перед глазами стояла голограмма человека, который дал и тут
